Борис и Нина, несмотря на трудности, подстерегающие каждую молодую семью, жили душа в душу, поддерживая друг- друга и в радости, и в горе. Единственным, что отравляло их жизнь, было то, что Нине никак не удавалось забеременеть. Конечно, медицина в те годы ещё и слыхом не слыхивала о искусственном оплодотворении.
Поэтому, молодым людям пришлось смириться с участью бездетной жизни. Супруги несколько раз порывались взять ребенка из приюта, но всякий раз, им что- то мешало… То нелегкая и ответственная работа Бори, то передвижная выставка у Нины, которая уже заявила о себе, как о перспективной художнице. В общем, так и жили они душа в душу, без малого двадцать лет, пока у Нины не обнаружились признаки страшной болезни, дающей очень мало шансов на выздоровление.
- Ничего, Ниночка… Ты только держись! Мы обязательно найдем выход и вылечим тебя! Не получится здесь… За границей специалистов найдём!
, - убеждал супругу Борис, отчаянно стараясь, чтобы она не видела слёз в уголках его глаз. Талантливому хирургу было больно наблюдать, как его любимая жена с каждым днём чахла на глазах. Конечно, он пытался помочь Ниночке всем, чем мог, но безжалостная болезнь неумолимо приближала страшную развязку… Борис тогда очень переживал по этому поводу, но старался не показывать это Ниночке, понимая, что сейчас не время думать о его душевном состоянии.
Дни мимолетного облегчения, сменялись для обессилевшей Нины тягостными неделями и даже месяцами страданий. В какой-то момент, отчаявшись, Борис продал квартиру и машину, чтобы оплатить жене курс лечения за границей, но, к сожалению, всё оказалось тщетным… Безутешный муж занимал деньги, где только мог, но, несмотря на все его усилия, Нины не стало за два дня до его сорокапятилетнего юбилея. Так, по воле злого рока, Борис остался вдовцом, живущим на съёмной, однокомнатной квартире вместе с попугаем и Ниночкиными картинами, которыми были увешаны все стены.
Мужчина любил долгими вечерами любоваться работами своей супруги, у которой был отличный стиль и художественный вкус. Переходя от одной картины к другой, Борис плакал и ласково касался их золоченых рам или покрытых маслом холстов. Несмотря на то, что после ухода Нины прошло уже семь лет, Борис так и не смог никого впустить в свою жизнь.
Коллеги, смотря на мужчину в стареньком, видавшем виды костюме и потёртых туфлях, считали его чудаком, который, по их мнению, был не от мира сего. Дело было в том, что Борис всегда брался за самые сложные операции, от которых отказывались другие специалисты. При этом, его совсем не интересовала последующая благодарность, спасенных им пациентов.
- Ладно, Боцман… Мне уже пора выходить,- сказал Борис, вынырнув из мучительных, но тем не менее, таких важных для него воспоминаний. Поскольку, автомобиля у Бориса не было, то до работы он добирался так же, как и тысячи обычных людей- на метро. В приемной, его поприветствовала дежурная медсестра Ирина, которая с нескрываемой долей презрения посмотрела на простенький костюм талантливого хирурга.
Но Борис, предпочитал не замечать этих проявлений людского непонимания, которое всегда было агрессивно по отношению к тем, кто был не таким, как все. Просто, потеряв супругу, мужчина вдруг осознал, что все мнимые ценности, вроде шикарной одежды или дорогих автомобилей- это всего лишь навязанные толпой идеалы, которые в какой- то момент перестали для него иметь всяческое значение. - Борис Глебович…Тут такое дело… В общем, пациентку с острым аппендицитом привезли… Сейчас все хирурги заняты или на больничном… Не могли бы Вы…,- виноватым тоном начала Лена, старшая медсестра хирургического отделения.
- Да, конечно… Готовьте пациентку к операции… Сейчас я только переоденусь! ,- с готовностью ответил Борис, для которого жизнь пациента была превыше всего. Пока хирург облачался в привычную для него форму одежды, девушку, поступившую с аппендицитом, путём наркоза уже ввели в состояние сна.
С точки зрения хирургии, операция была пустяковая, но Борис знал, что в его деле полно мелочей и тонкостей. Талантливый хирург, сделал всё по высшему разряду и ассистировавшие ему медсёстры, даже невольно залюбовались аккуратненьким швом на правом боку пациентки. - У Вас золотые руки, Борис Глебович!
,- сказала Лена, с восхищением взглянув на хирурга, который, устало вздохнув, побрел переодеваться. По данным из медицинской карты Борис знал, это была девушка двадцати шести лет, здоровью и жизни которой, теперь ничего не угрожало… А на следующий день, когда пациентка окончательно пришла в себя, хирург провел попалатный обход, справляясь у каждого из больных о его здоровье и самочувствии. - Ну, как вы себя чувствуете, Карина?
Шов не беспокоит? Болей в боку нет? ,- спросил Борис пациентку, которая вчера поступила с острым аппендицитом.
- Да, всё хорошо, доктор! Спасибо, Вам! Самочувствие прекрасное… А ещё, очень хочется домой,- ответила девушка и машинально поправила спадавшую на глаза чёлку.
В этот миг, Борис увидел на её среднем пальце золотое кольцо, показавшееся ему очень знакомым.
Вначале, хирург решил что просто ошибся, но когда присмотрелся внимательнее, то понял, ошибки быть не может! Это было, то самое кольцо!
