Квесты жителей Виндхельма.
… Жестокий серийный убийца по прозвищу Мясник охотится в Виндхельме на молодых девушек.
Довакин случайно попал на место преступления: заметив какую-то суету на городском кладбище, он подошёл поближе и увидел лежащую на могильной плите мёртвую девушку.
Страшные раны покрывали её тело – сразу и не поймёшь, каким оружием их нанесли…
Погибшей оказалась Сусанна Порочная, помощница трактирщицы из таверны «Очаг и Свеча».
Стоящие вокруг зеваки в один голос твердили, что ничего не знают и не видели.
Довакин пообщался с охраняющей место преступления стражницей и узнал от неё, что это уже не первое такое убийство.
Стражникам пригодится любая помощь в поисках виндхельмского маньяка, только сперва нужно заручиться поддержкой от управителя ярла Йорлейфа.
Сходив к управителю, герой получил от него «добро» на расследование и вернулся на кладбище.
Мёртвую девушку уже унесли; у заляпанной кровью могильной плиты оставалась только та же стражница, которая посоветовала ему пообщаться со жрицей Аркея и показала на следы крови на кладбищенской тропинке.
Довакин решил сперва побольше разузнать о нанесённых Сусанне повреждениях и отправился в Зал Мёртвых, где застал опытного судмедэксперта жрицу Аркея за работой.
Тело девушки лежало на сколоченном из грубых досок столе; Хелгирд уже успела осмотреть её раны и поделилась своими наблюдениями с детективом – Довакином:
Раны с большей степенью вероятности нанесены инструментами для бальзамирования, которые использовали древние норды в своих похоронных ритуалах… и до сих пор используют жрецы Аркея.
Да, у неё, у Хелгирд, есть такие инструменты; но к смерти Сусанны она непричастна.
Ей и без того хватает возни с усопшими, и вообще не резон самой себе подкидывать лишнюю работёнку…
Следующим этапом расследования стали следы крови, ведущие откуда-то к месту обнаружения тела.
Пройдя по ним, Довакин обнаружил, что следы начинаются от крыльца запертого особняка «Хьерим».
Обратившись вновь к Йорлейфу за советом, он узнал, что дом принадлежал ранее Фригги Расколотый Щит, которая так же, как Сусанна, погибла от рук Мясника.
Чтобы осмотреть Хьерим внутри, следует попросить ключ у матери Фригги – Товы расколотый Щит, что Довакин и сделал.
Следы крови в изобилии наблюдались и внутри особняка.
Осмотрев стоящий у стены сундук, герой нашёл в нём дневник Мясника:
В дальней комнате на полке тумбочки лежала стопка бумаг.
Да это же листовки – предупреждения от Виолы Джордано о гуляющем на свободе маньяке!
Под листовками нашёлся странный амулет… вероятно, он принадлежит убийце?
Осматривая шкафы, Довакин обнаружил, что один из них фальшивый: задняя стенка шкафа скрывала за собой вход в ещё одну комнату.
Вот оно, логово виндхельмского маньяка… Здесь он совершал свои преступления.
Второй дневник Мясника лежал на столе среди человеческих останков:
… Покинув Хьерим, герой решил побеседовать с местной активисткой – Виолой Джордано; быть может, она что-нибудь знает и поможет выйти на след преступника?
Городская сплетница, посмотрев на дневник Мясника и найденный амулет, констатировала факт:
- Мясник – это по-любому придворный маг ярла, Вунфрет Неживой; амулет явно магическая штучка, вон и владелец «Музея редкостей» сможет это подтвердить – он скупает подобные вещи.
Довакин отправился в музей – консультация специалиста по диковинкам не будет лишней для расследования.
Владелец «Музея редкостей» Каликсто Корриум был уверен:
- Странное украшение принадлежало Вунфрету Неживому – только у магов могут быть такие штуки…
- И он тут же предложил выкупить амулет у героя для своей коллекции за 500 монет.
Поразмыслив, Довакин оставил его пока при себе – продать странную вещицу всегда успеется…
… Придворный маг ярла обитал в мрачной каморке без окон на 2-м этаже дворца.
Ввалившись к нему, Довакин застал Вунфрета за лёгким перекусом.
Не теряя времени, он напористо приступил к допросу:
- Ну чё, некромантией балуемся? – старикан от возмущения чуть не поперхнулся хлебной коркой:
- Да как он посмел заподозрить почтенного и всеми уважаемого мага в запретном искусстве некромантии?
- Нет, никаких дневников он никогда не писал и писать не собирается!
- Да, амулетик довольно интересный; и действительно принадлежит некроманту…
- Раз уж убийства – явно дело рук некроманта, то можно в лёгкую высчитать время, когда произойдёт следующее…
- Иди-ка, мил человек, завтра ночью в Каменный квартал, да подежурь, последи за порядком – маньяк по-любому должен там обозначиться…
… Пристыженный Довакин покинул обиталище мага. Надо же – повёлся на старую сплетницу и россказни собирателя древностей и чуть было не упёк старика за решётку…
… Как только наступили сумерки, герой во всеоружии заступил на свой пост.
Походив взад-вперёд у таверны, он заглянул на городское кладбище, а затем решил пройтись до рыночной площади.
И вот здесь-то Довакин как раз и застукал с поличным виндхельмского маньяка!
...На пустой площади у торгового прилавка стояла жрица из храма Талоса – Йора. Почему она пришла на рынок так поздно – непонятно; может, просто прогуливалась на сон грядущий?
Позади к ней подкрадывался с кинжалом в руке Каликсто Корриум с явно недобрыми намерениями.
Раздумывать было некогда – нужно спасать беспечную жрицу…
Довакин ринулся вперёд и одним ударом меча навсегда покончил с легендарным виндхельмским маньяком – Мясником.
Йора повернулась на шум упавшего к её ногам тела: - Хорошо, что не я на его месте…
Обыскав Каликсто и взяв у него ключ, герой отправился в его дом – нужно поискать там дополнительные улики, хотя вроде бы и так всё ясно…
В стоящем на настиле под крышей сундуке нашлись (в ассортименте) те самые жуткие инструменты для бальзамирования, о которых рассказывала жрица Аркея, и – третий дневник Мясника:
Итак – маньяк Каликсто Корриум всерьёз занимался некромантией для того, чтобы вернуть к жизни свою любимую сестру.
Родственные чувства – страшная штука…
Довакин не постеснялся вломиться ночью во дворец и разбудить управителя ярла Йорлейфа – выспится потом, весть о поимке маньяка – дело первостепенной важности.
Йорлейф был благодарен – Каликсто был немного странным, но кто бы мог подумать, что именно он – Мясник…
Управитель пообещал герою отныне «уважуху» от всей городской стражи.
