Полковник Чечель
Повествование об этом периоде моей жизни будет неполным, если я не расскажу, как я в возрасте 34 года пришёл к восточным единоборствам, и на долгих 15 лет каратэ стало моим вторым смыслом жизни после полётов и прыжков с парашютом. Потом его сменила йога, горный туризм, яхта, но всё это было уже после… Не упоминаю про горные лыжи по причине, что они навсегда стали моим любимым хобби, которому я отдал 41 год своей жизни, но в силу специфики лётной работы и службы, а также дороговизны этого удовольствия, в горы зимой получалось выезжать лишь на 10-14 дней, и лишь после перевода с Балтики в 33 ЦБП Морской авиации СССР города Николаева удалось брать отпуск зимой и три года подряд кататься на горных лыжах по месяцу.
Свой рассказ начну издалека. В 8-ом классе ко мне пришла первая любовь. Чувство было настолько сильным, что каждое утро я просыпался с мыслью: «Скорее в школу – там я снова увижу Таню…» Татьяна Шпакова училась в 7-ом классе, и видеть её или даже перекинутся с ней парой слов, я мог только на переменках. И к тому же, когда мы с острова Саарема в Балтийском море переехали на материк в гарнизон Клоога в Эстонии к новому месту службы отца, ей уже нравился мальчик из нашего класса – Борька Табачников, высокий, спортивный парень. Когда я это понял, горе моё, а точнее сказать, отчаяние, невозможно описать словами. Я неделю ходил весь в «соплях», а потом пацанячьим умом понял – у меня есть только один шанс, если не влюбить Таню в себя, то хотя бы обратить её внимание на Масю или Чечелю, (у меня в Эстонии было сразу две «клички» - я отзывался на обе), это быть во всём: учёбе, спорте, манере одеваться, говорить и т.д. – лучше Борьки.
Как-то так, само собой получилось, я стал просыпаться на пол часа раньше и прямо в постели тщательно продумывать план своего поведения на день. А вечером перед сном, вспоминая прожитый день, давать себе оценку, что удалось, а что нет в плане завоевания любви Тани. Через полгода мой незаметный для других труд стал давать свои плоды. Я стал бывать в компании, где она тусовалась, если выражаться современным сленгом. Но чем я действительно купил Татьяну, это тем, что пацанячьим умом понял её душу. Она серьёзно занималась музыкой и мечтала стать великой пианисткой. И вот я стал читать книги о композиторах, слушать классическую музыку, научился понимать её. В итоге, у нас с Таней появилась общая тема для разговора. О музыке она не говорила больше ни с кем.
Т.е. всё казалось бы «абге махт», но сначала моего отца перевели в соседний гарнизон городка Кейла. Это произошло в марте, и до конца года я ездил в Клоогскую школу за 12 км на дорожном велосипеде по просёлочной дороге в любую погоду. На первый взгляд, вроде бы не сложно, но на самом деле – очень закаляет силу воли, начиная от подъёма на два часа раньше, и кончая необходимостью крутить педали в любую погоду: дождь, слякоть, мокрый снег и т.д. С Таней видится стали, естественно, намного реже, но тонкая ниточка духовной связи на фоне любви к музыке не рвалась. Я это зримо почувствовал у неё на дне рождения в июле, когда меня она к себе пригласила, а Борьку – нет. А потом произошло непоправимое событие. Её увезли куда-то на юга, в район Сочи, а мой батя получил новое назначение – на Дальний Восток. В итоге, мы уехали, даже не попрощавшись…
Но чувство этой первой любви было настолько сильным, что я Таню никогда не терял из поля зрения. Ещё когда мы переехали в Кейла, я специально подружился с мальчиком из её класса – Славкой Фроловым, и он мне всё докладывал, а когда мы укатили на Дальний Восток, и в последующем, писал, как складывается жизненный путь Татьяны. Из Славкиных писем я знал, что её отца потом отправили служить в Венгрию, но на дембель они вернулись в Таллин. Что великой пианисткой Тане стать не удалось. Она вышла замуж за моряка торгового флота, родила ему дочь, работает учительницей пения в школе и т.д. Славка даже адрес её мне узнал, как он сказал: «На всякий случай, пусть будет, мало ли», - и ведь прав оказался. Произошла у меня ещё одна встреча с Татьяной, после которой я на 15 лет ушёл в каратэ. Вот как это было:
Мы со штурманом Сашей Ромашко прибыли в гарнизон Остров после Омеги на лётную практику в 342 ап РЭБ. Отлетали пару лётных смен, и полк перелетел в Эстонию на грунтовый аэродром Обрику.
Неделю отлетали нормально, а потом пошли дожди. День, второй, третий – пятый. Тут у меня терпение кончилось. У всех подчинённые есть, можно заняться их «воспитанием», раз времени много. А мне что делать, свободному «академику»? Вот и пришло решение…
Подхожу к полковнику Коба, он оставался за командира полка, пока штатный командир Александр Гусев был в отпуске: «Владимир Григорьевич, разрешите, я съезжу в Таллинн, развеюсь, да и город посмотрю». Он мне: «Не разрешаю».
Я сразу перехожу на «ты»: «Что? В таком случае я к тебе не подходил, и ты меня не видел». Тут же развернулся, «ноги в руки», выскочил на дорогу, остановил проходящий «Икарус» и поехал в столицу Эстонии город Таллинн. Пока ехал 200 км, всё вспоминал, что у меня связано с этим городом. А связано много, начиная от первой любви и кончая моим вторым видом спорта – боксом. Именно в Таллинн я три раза в неделю ездил на тренировки по боксу за 40 км из гарнизонов Клоога, потом Кейла. Даже сейчас, спустя много лет, я помню все остановки электричек по дороге туда и обратно. Ну, и что б не думали: «Зайцы трепаться не любят», - приведём их все по памяти: Лиллекюлла, Тонди, Ярве, Рахумяэ, Нымме, Хиу (там, кстати, трамплин есть для прыжков на лыжах), Кивымяэ, Пяэскула, Лагри, Сауэ, Валлингу, Кейла, Нитвялья, Клоога, дальше дорога разделяется, в одну сторону Клоогорант (море), в другую – Палдиски и тоже море.
И именно там я узнал, что такое тренировки под названием «гестапо». Чтобы читатель лучше понял, «шо цэ такэ», начну издалека. Когда я учился в Ленинграде и состоял членом сборной Военно-Морской академии по лыжам, раз в 1,5 – 2 недели Начальник физподготовки и спорта академии, Мастер Спорта СССР по лыжным гонкам подполковник Балин устраивал нам тренировки под названием «гестапо». Мы за тренировку пробегали дистанцию 40-50 км, а иногда и больше. Стартовали с Сестрорецка, где была спортивная академическая база. 20 км по берегу Финского залива до города Зеленогорска, потом 1-2 круга по 10 км по горам и 20 км обратно. Последние 10-15 км ты превращался в «животное». Перед собой видел только две дощечки от лыж, которые шоркали туда-сюда, и в голове билась одна мысль: «Господи, только бы выдержать! Блин, последний раз я позволяю устраивать над собой такую экзекуцию». Больше о чём-нибудь думать ещё мозги просто отказывались. Но за две недели организм отходил, и всё повторялось сначала. Кстати, на пластиковых лыжах тогда бегали только Мастера Спорта в силу их дефицита, а мы, «подмастерья» - на Мукачевской деревянной «Тисе», но снизу покрытой графитом. Была в Питере такая технология улучшения скольжения лыж, и я вам скажу – не из «дешёвых».
Потом, когда я перевёлся в Николаев и стал ходить в секцию Кёкусин-кай каратэ. Игорь Пивень, Президент федерации, тренировку под названием «гестапо» проводил раз в неделю. Там основной упор делался на развитие кондиции, и мы с такой тренировки буквально выползали из спортзала. Кстати, сам Игорь к своему чёрному поясу шёл 12 лет и сдавал на него три раза.
Но задолго до этих «экзекуций», когда я начал заниматься боксом Таллинне, «гестапо» было на каждой тренировке. Мой первый тренер, тяжеловес Линнамяги, который в своё время дрался с легендарным Шоцикосом, не признавал никаких поблажек. Нагрузки были такие, что единственным желанием, на которое мы были ещё способны после тренировки - это доползти до автомата с газированной водой. Хотя тренер говорил: «Воду можно не раньше, чем через полчаса». Организм был настолько обезвожен, что ждать не мог ни минуты. Мы махом выпивали 4-5 стаканов грушевого напитка, почему-то считалось, что он лучше утоляет жажду, потом делался перерыв и затем с наслаждением, уже не торопясь, выпивалось ещё 2-3 стакана.
ЕДУ В ТАЛЛИН
Ну, и конечно, были мысли о Тане. Я понимал, что меня там не ждут, что всё давно осталось в прошлом, но какое-то детское желание, просто увидеть её, меня не оставляло. По приезду в город, сначала посетил мой любимый парк Кадриорг, постоял у памятника «Русалка» - морякам, погибшим в Бискайском заливе на фрегате «Паллада», порадовался за лётчиков, которые на планерах летали толпой в небе недалеко от парка. Проехал на Вышгородок, где прекрасный вид на море и Таллинн, спортзал наш «Трудовые резервы», кстати, располагался там неподалёку. В общем, как я не откладывал, но надо было решать вопрос, что делать дальше.
Но поскольку у меня всегда была склонность к рискованным решениям, решил и сейчас: «Была, не была. Еду!» Покупаю «джентельменский набор: коньяк, шампанское, коробку конфет, большой букет роз, и еду на улицу Эдуарда Вильде. Поднимаюсь на второй этаж, пока поднимаюсь, сам себе повторяю: «Так, главное не перепутать: бабе цветы, мужу коньяк, дитю конфеты, себе шампанское. Если дитё уже большое, то наоборот – дитю шампанское, а конфеты себе», - звоню. В душе надеюсь, что муж в море. Открывает кто? Угадайте с трёх раз. Естественно - муж. Удивлённо смотрит на мой «прикид»: «Вам кого?» Отвечаю: «Вашу жену».
Он, делая шаг в сторону: «Таня, к тебе пришли». С кухни вышла Таня, секунд 10 всматривалась, потом как всплеснёт руками: «Васька…» Обнялись. Представила меня мужу как одноклассника, прошли в комнату. Они как раз собирались обедать. Сначала все вели себя как-то скованно. Потом, когда муж узнал, что я женат, двое детей и здесь проездом, обстановка «разрядилась», а потом муж вообще на кухню ушёл что-то там мастерить, «умница» всё-таки, и сразу видно, «интеллигентный» человек.
После «ерша» с шампанским и коньяком воспоминания о нашей безалаберной, точнее беззаботной жизни, полились рекой. В разгар «банкета» Таня вдруг достала с полки небольшой томик А.С. Пушкина «Евгений Онегин» и показала его мне. А там моя «пацанячья», наивная, любовная надпись – подарок ей на день рождения. Это нас обоих так растрогало… Хотелось говорить, вспоминать снова и снова: «А помнишь…» Кстати, из-за Тани я получил 1 (кол) по поведению за учебный год, так доказывал ей свою «лихость», что мне свидетельство об окончании 7-го класса на руки не выдали, а я ведь собирался ещё в техникум поступать, чтобы «лишнюю» специальность к профессии лётчика присовокупить.
Впрочем, я отвлёкся, не будем «о грустном». Про вспоминали мы так с Таней часа три нашу молодость, потом глянул я на часы и понял - «пора и честь знать». Попрощались самыми тёплыми объятиями и чувством огромной благодарности друг другу, понимая, что все эти годы наши отношения были, как бы, незавершёнными, какой-то крайней точки в них не хватало. А теперь, у обоих жизнь сложилась, и всё в ней «путём»…
Вышел я из дома, время – вечер, 18.50, до аэродрома доехать явно не успею. Возле магазина телефонная будка, звоню: «Аркадий Сергеевич, это я Вася, сын Василия Васильевича, с которым Вы вместе на острове Саарема служили. Я сейчас в Таллинне проездом. У Вас нельзя до утра переночевать?» Тут я забыл сказать такую «деталь». Я по приезду в город сразу попытался себе номер в приличной гостинице «застолбить», чтобы потом на вопросы, связанные с ночлегом, не отвлекаться .
Там мне сначала сказали «Да», но когда я вытащил «Удостоверение личности» офицера тут же отказали с мотивировкой, что для военных есть всего две гостиницы в городе, куда их разрешено селить: КЭЧевская и ещё какая-то второсортная, а в приличные гостиницы военных не пускают. Честно скажу, у меня тогда шуточная мысль мелькнула: «Эх, мало мы вас били в 41-ом…» и за нашу общую державу СССР стало как-то «обидно». Поэтому я и позвонил батиному другу, командиру танкового полка, полковнику Ваулину А.С., зная, что на «дембель» он остался в Таллине. Аркадий Сергеевич мгновенно въехал в ситуацию: «Вася, конечно, приезжай. Мы тебе будем очень рады». Назвал адрес и объяснил, как к ним проехать…
РЕСТОРАН «ГЛОРИЯ»
Заскакиваю в магазин, до закрытия ещё 5 минут, надо же что-то взять, чтобы не с пустыми руками ехать. Взгляд падает на бутылку «Сибирской» водки, 42 градуса – беру, все «приличия» соблюдены. Рассчитываюсь за неё, и тут красивая девушка-кассирша, эстонка, с милым акцентом, вся краснея, произносит: «Молодой человек, нам страшно неудобно, но Вы единственный человек из присутствующих в магазине, который может нам помочь в сложившейся ситуации. (А в магазине ещё человек 6 стоит). Понимаете, у нашей подруги сегодня день рождения. Мы уже заказали столик в ресторане на четверых, но одна подруга у нас заболела. А это значит, к нам обязательно подсадят кого-то постороннего. А нам так хочется побыть в своей компании. Вы нам нравитесь, и внушаете доверие, сразу видно интеллигентный человек. Не соблаговолите ли Вы посидеть с нами первый час в ресторане, а потом когда публика наберётся, к нам уже никого не посадят, и Вы спокойно уйдёте по своим делам».
Я посмотрел на девушек, потом на время и решил «соблаговолить», думаю, приеду в гости часом позже – ничего «страшного» с Аркадием Сергеевичем не случится. Я же всё равно незваный гость. В общем, девушки очень обрадовались, назначили мне встречу возле ресторана «Глория» через 40 минут, т.к. им надо было ещё закрыть магазин, переодеться и «навести марафет».
Как проходила моя встреча с девушками, это тема совершенно отдельного «романа». Скажу лишь, что «гульки» удались на славу! А чтобы читатель представил, как проходили сам «банкет», рекомендую вспомнить фильм «Мимино», где лётчик Буба (Вахтанг Кикобидзе) соревнуется с Фрунзиком Мкртчаном в танцах, заказывании песен и «сорении деньгами». Только у них «дама сердца» на свидание не пришла, а у меня их было сразу две, и я чувствовал себя совсем как товарищ Сухов со своим гаремом в «Белом солнце пустыни»… А ещё можно вспомнить песню Владимира Высоцкого: «Я икрою ей булки намазывал, деньги сами рекою текли…» В общем, грузинская пословица гласит: С деньгами ты мужчина, а без денег ты просто самец». Так вот, заходил я в ресторан мужчиной, а вышел просто самцом. Мимино «профессор» Хачикян выручил продажей покрышек, а меня спасло то, что пару червонцев я предусмотрительно положил в задний карман брюк, хватило на обратную дорогу, но это я потом уже выяснил.
Кончился мой праздник «души и тела» как и положено - дракой. Спровоцировал её я «безобидной фразой» одному из любителей потанцевать с «моими» дамами без моего разрешения, которая в переводе на эстонский звучит: «Встать, когда с тобой разговаривает подпоручик!» И точно так же, как и в «Белом солнце пустыни» - «гранаты у него оказались не той системы». Т.е. одного молодого мужчину, который всё хотел потанцевать с моими дамами я отвадил.
Когда через час-полтора, я решил, что больше заставлять себя ждать, как гостя, претендующего на ночлег у полковника Ваулина будет невежливо, расплатился за стол, попрощался с девушками и двинулся к выходу из ресторана. Как только миновал входные двери, увидел трёх крепких ребят, шедших в мою сторону. На интуиции понял - это ко мне. Но исправлять что-либо было уже поздно. Я только успел отпрыгнуть к стенке, чтобы хоть спина была прикрыта. Не доходя до меня метра три, руководитель троицы вдруг произнёс японское «ругательство»: «Ура-маваши в голову. Обратить внимание на постановку опорной ноги». Я его слова воспринял поначалу, как «Энеки, Бэнеки, Флёкс» в одноимённом мультике про Белоснежку и 7 гномов. После чего он вдруг повернулся ко мне спиной, и эта «ура-маваши» прилетела. К чему я оказался абсолютно не готов, это к дистанции, откуда она начала «лететь». (Ура-маваши – это круговой удар ногой с разворотом на 180 градусов)
Удар пришёлся вскользь под глаз правой щеки прямо носком подошвы его лакированной туфли, но этого оказалось достаточно, чтобы я врезался в стенку с разворотом на 270 градусов. Пока я тупо соображал, как такое могло произойти, он произнёс: «Уширо-гери в грудь (прямой удар ногой назад, в данном случае тоже с разворотом на 180 градусов). Обратить внимание на упреждающий удар поворот головы, сначала голова, потом удар». Мне дали возможность встать, принять боевую стойку, после чего «прилетела» ушира-гэри. Блин, я опять оказался абсолютно не готов. До этого, я каратэ даже в кино не видел ни разу, а здесь воочию, и всё на мне, с демонстрацией, что четыре конечности в драке лучше, чем две…
Причём меня поразили даже не сами удары ногами, а дистанция, с которой всё начиналось, опять же, «слегка нетрезв» и вечер - сумерки. Но, если честно, сами удары ногами тоже «впечатлили», учитывая, что ногами до этого меня не били ни разу.
После уширо-гери я опять впилился в стену. Потом было ещё три удара в грудь и один по морде лица, но уже с другой стороны, (по моему, это был простой маваши). Каждый раз мне давали возможность встать, лежачего - не били. Рёбра и грудь у меня были отбиты так, что недели 2-3 я потом не мог глубоко дышать. Те, кто занимался, знают, как долго болит грудная мышца, если её расплющили о твою же кость. В то же время, когда я сам начал заниматься восточными единоборствами, понял, как меня тогда этот «профессионал» по каратэ пожалел и хотя бил одними ногами, но всего лишь в пол силы, если не меньше. Так играет кошка с мышкой, давая ей возможность как можно дольше оставаться живой.
В общем, после шестого удара, я понял, что после следующего удара уже вряд ли встану. Сделал вид, что готовлюсь, как всегда, по «центру», а сам прыгнул на левого, его оттолкнул и «сделал ноги». Хорошо, ребята за мной не побежали, т.к. после выпитого спиртного «палуба», в смысле дорога, подо мной качалась как во время хорошего шторма, и бежал я не так быстро и уверенно, как умею. Не знаю как, но я миновал охрану и оказался в морском порту города Таллина. Потом услышал хор женских голосов, пошёл на них, и тут передо мной открылась картина, в которую я сразу не поверил. Женская бригада грузчиков разгружала вагон с мукой.
10 женщин в робах, как тени, подходили к вагону, там две женщины в вагоне поднимали мешок с мукой, клали на плечи очередной даме, она тут же отходила, уступая место следующей. И было видно, что этот «круговорот» в самом разгаре, т.к. в вагон был разгружен лишь наполовину. Дамы, увидев меня, сначала запричитали, но потом оказали первую помощь, а когда я начал помогать в разгрузке, сказали: «Парень, не мешай, а то у нас вычтут из зарплаты. Иди лучше поспи». Дали какую-то рогожку, и я мгновенно «отрубился» прямо на улице под их весёлую перебранку, вперемежку с «русским матом» - так они «подначивали» друг друга, что в целом, «по идее», способствовало повышению «производительности труда». В половине шестого утра меня разбудили и со словами: «Скорее, сейчас сюда придёт охрана», - какими-то задворками вывели с территории порта и отпустили «на все четыре стороны.
На аэродром я попал под вечер. Когда полковник Коба увидел мою заретушированную физиономию в больших очках, как у Ихтиандра, он всё понял и «запричитал»: «Я же говорил, я же предупреждал, что нельзя тебе ехать в Таллин». На что я ему «философски» изрёк: «Григорич, держать надо было…»
В общем, дожди кончились, я успешно отлетал две смены, не посещая столовую. Кушать мне приносило в «номер» специально обученное лицо, а если точнее, мой штурман Саша Ромашко. На полёты я ходил в больших очках, которые снимал непосредственно перед взлётом на полосе. Но перед третьей лётной сменой Владимир Григорьевич Коба вызвал меня к себе в кабинет, убедился, что за дверью никто не стоит и произнёс: «Вася, тебе надо срочно «уносить ноги», меня уже вызывали в «Особый отдел», интересовались, откуда у тебя «фингалы». Я сказал, что на тренировке, неудачный спарринг, но они ж знают, что тебя тут никто побить не может. Короче, «копают» дальше и не дай Бог, дознаются о твоих «приключениях». Тогда прощай «карьера», да и мне «втык» будет. Короче, вот тебе документы, что вы со штурманом уже налетали по 30 часов и немедленно катитесь в свою «параходную школу». (Так мы дразним моряков, называя Военно-Морскую академию «параходной школой»).
Через пол-часа мы уже катили со штурманом в «Икарусе» в сторону нашего любимого Ленинграда.
Через полтора месяца, «зализав» раны и отгуляв отпуск, первое, что я сделал, приступив 1 сентября к учёбе в академии, это стал искать и нашёл себе тренера по восточным единоборствам. Я выяснил, что на первый курс поступил абсолютный чемпион Приморского края по каратэ, майор Володя Разбежкин. Посулив ему пиво «на халяву в неограниченном количестве, сколько выпьет» в конце каждой недели, мы приступили к тренировкам. Но через месяц поняли низкую эффективность занятий для обоих. Володя вообще не прогрессировал, а мне нужен был партнёр примерно равный по технике, только в этом случае нам обоим будет интересно заниматься. Начали искать тренера дальше и «разведка доложила», что в академии есть преподаватель капитан 1 ранга Рябухин Владимир Павлович, который параллельно работает вторым тренером по каратэ в спорт обществе «Динамо». У которого, кстати, два сына – подводника, и оба Кандидаты в Мастера Спорта по каратэ. После долгих уговоров он согласился вести с нами по две тренировки в неделю, заставив добрать народ, чтобы была полноценная секция.
Владимир Павлович придерживался традиционной японской школы Вадо-рю и требовал от нас неукоснительной и доскональной шлифовки техники. За год занятий мы ни разу не проводили спаринги. Занимались только «кихоном» (техника), в лучшем случае отработка атак и защит в движении на три-пять шагов. Потом нашу секцию закрыли, и не только нашу, многие секции города ушли «в подполье». А к тем, что остались официально работать, требования со стороны официальных властей резко ужесточились. Каждый, кто занимался в секции, обязан был предоставить две характеристики (служебную и партийную) и поручительство кого-то, кто уже занимался, что он ручается за тов. такого-то, что тот не применит полученные навыки «на улице» или в уличной драке.
В общем, секция наша распалась, но двух наиболее способных учеников, а именно, Володю Разбежкина и меня, Владимир Павлович привёл в «Динамо» и передал Сергею Николаевичу Клеверову, Мастеру Спорта СССР по дзю-до, самбо, вольной борьбе и дипломированному тренеру по прикладному каратэ. Чтобы читатель понял смысл этого термина «прикладное каратэ», скажу так. Учитывая, что большинство занимающихся в «Динамо», было, так или иначе связано с милицией, первоначально каратэ выступало, как «довесок» к рукопашному бою. Более того, чтобы как-то очистить каратэ от лиц, желающих просто подраться, перед многими соревнованиями устраивали проверку на технику. Перед судьями стоял стол, на нём штук 30-40 билетов.
Спортсмен подходил, тянул билет, а там 5 вопросов, типа: «Защита от удара ножом сверху (сбоку, снизу), освобождение от удушающего захвата сзади, загиб руки за спину, снятие часового и пятый вопрос был обязательно - ката». Тебе тут же давали спарринг-партнёра, и ты всё это демонстрировал перед судейской бригадой. Только после сдачи этого зачёта тебя допускали к жеребьёвке и соревнованиям.
У Сергея Николаевича Клеверова был свой, особый взгляд на тренировочный процесс. Учитывая, что к нему периодически привозили по 200 человек германской полиции на стажировку, Сергей Николаевич был очень занятым человеком, посему ему некогда было с нами долго возиться. В итоге, любимой его поговоркой была: «Пусть у тебя будет корявая, неправильная техника, но если она приносит победу, не меняй её». Сами тренировки в корне отличались от тех, к которым мы привыкли у Владимира Павловича Рябухина. 20 минут уходило на разминку, остальные 1.30 минут шёл спарринг. Первые три раунда «рапидное кумитэ», т.е все удары бились с замедленной скоростью, чтобы партнёр мог успеть правильно отработать блоки, а потом бой шёл с полной скоростью и контактом.
Единственное, первую половину тренировки по заданию: допустим, одними ногами, или руками, или только двумя-тремя связками, какие задавал Сергей Николаевич. А вторая половина тренировки – это свободный бой. Каждые 2-3 раунда смена партнёра, который оказался рядом, независимо от его квалификации и веса. Народу всегда приходило не менее 40-50 человек, т.е. за каждую тренировку мы проводили в среднем по 20-25 боёв.
Что ещё можно и обязательно надо отметить: Сергей Николаевич требовал, чтобы использовалась любая возможность для выведения противника из равновесия, т.е. как только ноги противника оказывались достаточно близко от ваших, вы помимо нормальной атаки руками или ногами, обязаны были атаковать ногу или две ноги противника подсечкой, подножкой, подбивом, обвивом и т.д. В итоге, каждые 15-20 секунд в спортзале раздавался «стук костей» - это падало на пол очередное тело, тем или иным способом выведенное из равновесия. На соревнованиях это падение «тела» без добивания не засчитывалось, но даже без добивания, вести бой, когда тебя постоянно выводят из равновесия и норовят уронить, на порядок сложнее, чем при «обычной» схватке. Самое интересное, «лоу-кик» (удар в бедро, цель которого расплющить твою мышцу о твою же кость) считался тогда неспортивным ударом.
Его не оценивали на тогдашних соревнованиях по каратэ , и мы не били его на тренировках, и лишь впоследствии, когда я перешёл в школу Кёкусинкай каратэ, убедился в его страшной силе и эффективности. У неподготовленного человека ноги «отсыхают» сразу, и он уже не боец.
Каждые 20 минут в перерывах между раундами шла проверка кондиции, делались 4 базовых упражнения каратэ: 1) приседания с поднятыми руками над головой, 2) отжимания на кулаках, пальцах, тыльной стороне ладоней, 3) упражнения для закачки спины, стоя на кулаках «кошка-собака» по-йоговски, так называемая «прокачка таза» 4) Лёжа на спине, подъём корпуса – упражнения на брюшной пресс. Прошу обратить внимание на важность третьего упражнения. В большинстве секций, где мне приходилось заниматься, его не выполняли .
А поверьте, я повидал их много. После Ленинграда, я всегда возил с собой кимоно, и куда бы не приезжал, хотя бы на три дня, обязательно находил местную секцию каратэ, и просился к ним на тренировку. Последствия этого были самые разные. Где-то меня сначала проверяли по самой жёсткой программе, где-то просили показать, что умею…
Для примера - в Херсоне очень известный спортсмен и впоследствии тренер сборной Украины по Кёкусинкай-каратэ Сергей Сергеевич Всеволодов предложил мне выступить за сборную команду города в матчевой встрече по каратэ с Одессой, и только окончание отпуска и отсутствие билетов на самолёт помешали мне поучаствовать в этом увлекательном мероприятии. А с Юрой Лончаковым, в том же Терсколе, но в другой год, благодаря тому, что мы возили с собой всегда кимоно, нам удалось помочь нашей команде завоевать главный приз, два пирога метр на метр, общее название «Мэтр».
Так вот, этого упражнения я практически не видел почти нигде, чтобы тренеры заставляли его делать. А оно крайне важно. Ваш брюшной пресс всё равно будут «пробивать», сколько бы вы его не «качали», если вы не наработали себе мышцы спины. Поэтому, сколько раз вы сделали подъёмов на пресс, столько же раз вы должны закачать спину, или больше. Это АКСИОМА!!!
Дам совет тем, кто только начинает заниматься этим благородным видом спорта или стилем жизни. Первое – никогда не забывать о нравственных принципах каратэ – оно всегда начинается и заканчивается поклоном: залу, где ты занимаешься, тренеру, который тебя ведёт по пути к вершинам мастерства, и к партнёру, с кем ты спаррингуешь. Второе – далеко не все секции имеют полноценные возможности для занятий. В Ленинграде, в двух спортзалах, где я занимался, у нас напрочь отсутствовали груши, мешки, макивары. В итоге, я один и тот же палец на левой ноге на разных соревнованиях ломал два раза. А всё потому, что научившись бить в полную силу по воздуху, у меня не было мышечной памяти на заключительной стадии удара, как правильно формировать ногу. В итоге, когда нога оба раза попадала в локоть, она просто оказалась не готова к такому жёсткому столкновению. Надо обязательно найти возможность во что-то бить «со всей дури».
Можно и в партнёра, но его обычно «жалеешь», и эта «жалость» проходит лишь на высоких ступенях мастерства. До этого уровня, если удаётся дойти без травм, значит, вам просто повезло.
И совет, для тех, кто никогда никаким «мордобоем» не занимался: Что обычно пытается делать человек, которого ударили «под дых» и сбили дыхание. Он складывается пополам, корчась от боли и пытается вдохнуть. А не получается, потому что лёгкие отказываются работать на вдох, так называемый «нервный спазм». А надо всего лишь заставить себя выдохнуть остатки воздуха, и вы снова почувствуете себя «человеком». Поверьте, это не так уж сложно (естественно, если удар не расплющил там что-нибудь, типа печёнки, селезёнки). В Кёкусинкай-каратэ, один из переводов которой - «Школа абсолютной истины», которую основал легендарный Масутацу Ояма, уже при сдаче на второй пояс сверху (белый с голубой полоской) сэнсэй бьёт ученика в живот. Наверняка, сбивая ему дыхание, и ученику даётся всего лишь 10 секунд, чтобы его восстановить и стать в боевую стойку. Кто этого не сможет, к дальнейшей сдаче не допускается. Кстати, если бы боксёры переняли опыт каратистов и освоили дыхание типа «ногаре и ибуки» их бы не было необходимости обмахивать полотенцем в перерывах между раундами.
Я уже два месяца ходил на тренировки к Сергею Николаевичу, как в секции появился новый парень примерно моего возраста и комплекции. Поскольку строились мы по «ранжиру», с этим парнем стали попадать всегда рядом и начинать спарринги, когда до них доходило дело, чаще всего выпадало тоже с ним. Его звали Женя. Кто он, что он, я не знал, да и времени не было уточнять такие «детали». На очередных соревнованиях Жене сильно не повезло. Он по боксёрски решил нанести удар правой в корпус, с длинным выпадом и полуприседом, а противник вдруг ударил прямой «цуки» на опережение и попал Жене прямо в висок. (на руки мы тогда одевали самодельные «кентос», которые мало чем отличались от удара голым кулаком) Женя укатился в глубокий нокаут, его увезла «скорая». На тренировки он стал ходить только через 4 месяца, а в соревнованиях выступать ему разрешили только через полгода. В общем, из этого небольшого экскурса в теорию каратэ, я думаю, понятно, какой серьёзный путь я себе выбрал для дальнейшего физического и духовного совершенствования…
(продолжение следует)
