Марина знала, что мужу нравится эта группа, и поэтому решила забронировать столик в ресторане, где они выступали. Сама она не любила подобное творчество – что это за мода такая, исполнять чужие песни, что, свои не могут сочинить? Но в последнее время с мужем у них было не очень, и таким образом она решила попробовать починить их брак.
Жили они вместе шестнадцать лет, нажили двухкомнатную квартиру в спальном районе, сына-отличника и таксу Бусю. Все это более или менее скрепляло их неустойчивый брак, но в последнее время все больше «менее» - они постоянно ругались, спали под разными одеялами и избегали вместе ужинать.
Сначала Боря воспринял предложение отметить его день рождения в уютном ресторанчике под аккомпанемент его любимой группы с воодушевлением, но накануне вернулся домой нервный и принялся увиливать:
- Марин, может, ну его, этот ресторан? Закажем суши, фильм посмотрим…
Но Марина уже сделала маникюр, записалась в парикмахерскую и купила платье.
- Ты с ума сошел? – зашипела она. –Я столько денег вбухала! Я стараюсь, а тебе все равно?
Боря тут же принялся извиняться, и инцидент был исчерпан. Но нервозность мужа никуда не пропала.
В ресторане он тоже сидел как пришибленный, все время смотрел в свой телефон и оглядывался по сторонам. Марине было обидно, что он так относится к ее стараниям наладить отношения, кривилась от козлиных голосов вокалистов, которые в странной манере распевали известные всем шлягеры.
Когда заиграли первые ноты очередной песни, стайка молодых девчонок завизжала и бросилась на танцпол. Вскоре к ним присоединились и другие женщины, и Марина поморщилась – ну надо же, ни ума, ни фантазии, так выдать себя с потрохами… Сразу все любовницы показали свой статус, заунывно подпевая солисту: «но причина другая семья…». Ладно малолетки с голыми пупами и ногами как спички, но эти-то дамы, постыдись бы…
Муж нервно заерзал на стуле, Марина бросила на него взгляд и обмерла: ну как же она раньше не догадалась… У мужа был виноватый и несчастный вид, как у Буси, когда она стащит со стола лакомый кусочек.
Марина перевела взгляд на танцующих, на этот раз присмотрелась иначе, оценивающе: кто из них мог понравиться ее мужу? Его типаж она прекрасно знала, это ее типаж – русоволосая славянка, круглолицая, с соболиными бровями и нежным румянцем на щеках. Но таких среди танцующих не было – одна знойная кудрявая брюнетка, другая длинноносая вобла, третья вообще рыжая… Ну и малолетки, но тоже все как на подбор – чернявые, мелкие, одна с короткой стрижкой под мальчика. Нет тут его типажа.
Тем не менее она повернулась к мужу и спросила:
- Которая из них?
Этот вопрос застал его врасплох. Он открывал и закрывал рот, словно рыба, выброшенная на воздух, потом спросил:
- Что ты сказала?
- Я спрашиваю – какая из них твоя любовница?
Он нервно усмехнулся.
- Марин, ты чего, вообще? О чем ты говоришь?
Но Марину так просто не обманешь, у нее уже сошлись все карты.
- Дуру-то из меня не делай! Дома посидим, суши закажем… Ага, конечно! Что, сразу и жена, и любовница на один концерт билеты купили?
- Знаешь, что, это уже слишком! - Боря поднялся, кинул салфетку на стол. – Я иду домой.
Марина поднялась следом, и уже на выходе обернулась, встретившись взглядом с той самой тощей девчонкой, стриженной под мальчика. Сомнений не было – столько было в этих оленьих глазах разочарования, столько обиды…
Ночью Марина залезла в телефон мужа и все подтвердилось. Поверить в это было никак невозможно, но интерпретировать переписку иначе было нельзя. Марина не спала всю ночь, пила валерьянку и плакала.
Наутро она решила сделать вид, что ничего не знает – все же квартира, сын-отличник и такса Буся, которую она подарила мужу на седьмую годовщину свадьбы, но расставаться с ней было бы сложнее, чем с самим мужем.
Целую неделю Марина рылась по карманам мужа, заглядывала в детализацию его звонков, ждала, когда он уснет, чтобы залезть в телефон. Валерьянка уже не помогала и приходилось принимать что-то покрепче. Что с этим делать, она не знала – подругам говорить было стыдно, маму жалко, у нее и так уже один инфаркт был, а больше и некому.
Решение пришло внезапно – нужно поговорить с этой девицей, пояснить ей, что к чему. Ну сколько ей лет, двадцать три? Двадцать четыре? А Боре почти сорок. Никакого будущего у них быть не может.
Найти эту девицу было несложно – работал она в кофейне рядом с издательством, где последние пять лет трудился Боря. Марина зашла туда решительно, яростно сверкая глазами.
Девчонка сразу ее узнала, побледнела, вцепилась в кофейный аппарат.
- Думаю, представляться нет надобности? – спросила Марина.
Девушка помотала головой.
- Нам нужно поговорить.
Она шепнула что-то своему напарнику, высокому прыщавому юнцу, и выскользнула из-за стойки.
- Лучше на улице, - тихо сказала она.
Они вышли на улицу, завернули за здание, встали у черного хода.
- Я про вас все знаю, отпираться нет смысла, - взяла быка за рога Марина, не дожидаясь реакции девчонки. – И хочу попросить вас оставить моего мужа в покое. Я понимаю, что вы, как и все в вашем положении, думаете, что он уйдет из семьи, но это не так – у нас крепкая хорошая семья, сын десяти лет, квартира, в конце концов, за которую мы платим ипотеку. Своим поведением вы только унижаете себя. Найдите кого-нибудь более подходящего.
Девчонка стояла и хлопала глазами, ничего не говоря.
Марина смягчилась – она ждала ответного нападения, но эта, похоже, даже комара не способа убить.
- Ну, послушай, даже если бы он ушел от меня. Зачем он тебе? Ты молодая, у тебя еще вся жизнь впереди, а он уже немолод, и потом… Ты захочешь детей, а у него алименты и ипотека. Сразу говорю, что ни метра этой квартиры он не получит, спасибо моему отцу, царствие ему небесное, надоумил меня заключить брачный договор. Так что смотри, каши с ним не сваришь.
Девчонка подняла на Марину свои оленьи глаза и внезапно четко и ясно произнесла:
- Я его люблю. Жизнь без него не могу, понимаете?
Марина ожидала чего угодно, но только не этого. Любит? Кого, Борьку? Лысеющего, с пивным пузом, чавкающего за едой? Она бы даже рассмеялась, если бы в глазах этой девушки, в тоне ее голоса, не промелькнуло что-то очень знакомое, что-то такое, из-за чего в груди стало тесно.
Она развернулась и пошла прочь. Понимала, что поступает глупо, прямо как сама эта девчонка, но ничего не могла с собой поделать.
Когда муж вернулся вечером, одновременно напуганный и решительный, Марина поняла, что ему уже наябедничали, и, не дожидаясь его нелепых оправданий, сказала:
- Боря, я хочу развестись.
Боря, который готовился к грандиозному скандалу, замер на полпути с приоткрытым ртом.
- У меня только два условия, - продолжила Марина. – Такса и квартира остаются мне. Платить я сама буду, не беспокойся.
- Зая, ты все неправильно поняла, - начал Борис, но Марина его перебила.
- Насколько я знаю, у тебя уже давно другая зая. Так что давай без этого, хорошо? Разведемся тихо и мирно, нечего травмировать ребенка.
Борис, видимо, не мог поверить, что отделается так легко.
- Марина, но я вовсе не хотел… Ты, просто, пойми, я… Вот же ж…
- Перестань. Я делаю это не из-за тебя, - отрезала Марина. – Я, может, тоже хочу вот так… Любить…
Когда-то давно она тоже испытывала это чувство – она жить не может без Бориса. Но это было так давно, словно в другой жизни. Вернувшись домой, она долго пыталась возродить это чувство, представить, как здорово сидеть с ним рядом и держаться за руки… Но такие картины почему-то вызывали в ней только раздражение. С удивлением и недоверием она поняла, что уже давно не любит своего мужа, не любит даже так, как любит Бусю, не говоря уже про сына. Кого любит сам Боря, она не знала, но ей было все равно, достаточно двух фактов: он восемь месяцев изменяет ей с какой-то малолеткой, а она больше не любит его. Конечно, вполне можно было прожить оставшуюся жизнь и так, и она бы прожила ее так, если бы не увидела глаза этой девушки и не вспомнила, что тоже способна любить.
До пяти утра они с Борисом разговаривали, плакали, ругались, обвиняли друг друга и просили прощение. В ход пошли и валерьянка, и что-то покрепче. Буся испуганно скулила, не понимая, почему ночью стоит такой шум и гам. Сын предусмотрительно был направлен к бабушке. Боря не сразу, но признался в том, что влюбился и ничего не может с этим поделать. Марине было больно это слышать, но она решила простить его. Она не была уверена, что он будет счастлив с этим большеглазым воробышком, но твердо знала одно – она точно больше несчастлива с ним…
Другие мои рассказы: