Начало. Глава 2
Вот уже минуло пять лет, как Тимофей освободился. Жили они с Машей в её квартире. Сын Тиму давно уже папой называл, тем более родного отца Митя и не помнил. Они работали всё в той же управляющей компании, бывшем ЖЭУ, что и прежде. Только Машу перевели в диспетчеры. Посодействовала её одноклассница, которая к тому моменту стала начальницей той самой управляющей компанией. Тима же по-прежнему махал метлой. Да он и не жаловался.
По началу как освободился, он хотел восстановиться в университете, но посидев поразмыслив, отмёл эту идею. Тем более в голове уже ничего не осталось. Да и не возьмут его с судимостью никуда даже с красным дипломом. Поэтому он честно трудился, создавая чистоту на улицах города.
В Истемск к родителям они не ездили. Мама сама к ним приезжала. Не сказать, что она была в восторге от невестки, но и ничего против не имела. Относилась к ней ровно. Митю внучком называла и на всё лето забирала к себе. Всё-таки в Истемске воздух был почище, да и речка рядом. Ягоды, фрукты овощи с огорода, молоко свежее, яйца. Мальчишка оттуда приезжал загорелым и пышущим здоровьем.
У Маши и Тимы были ровные отношения, без страсти и безумной любви. Они не ругались, лишь иногда спорили на что деньги потратить, которые удавалось скопить. Маша была миловидная, и вокруг неё всегда крутились мужчины. Тем более работала она диспетчером. Сантехники, электрики постоянно оказывали ей знаки внимания. Она даже могла пофлиртовать с ними. Да только Тимофей никак не реагировал на это, абсолютно не ревновал. Маша иной раз даже обижалась на него.
— Я специально при тебе это делаю, а тебе всё равно что ли?
— Мне не всё равно, но и устраивать скандал из-за того, что ты кому-то там поулыбалась, не вижу смысла. Я тебе доверяю.
На этом их спор и заканчивался.
Их даже можно было назвать идеальной семьёй.
Тимофей, как всегда, мёл старый двор. Он давно перестал обращать внимание на тех, кто демонстративно распинывал только что сметённые в кучку листья или кидал мусор посередине дороги. Он просто выполнял свою работу. Иногда подростки начинали бегать вокруг и гоготать. Тима не обращал и на них внимания. Если уж совсем начинали доставать, тогда он вспоминал тюремный жаргон и понужал их. Они тогда разбегались.
Тимофей уже заканчивал. Оставалось собрать мусор в мешок и утащить его к мусорным контейнерам, что стояли чуть вдалеке. Выскочила Маша. Бледная и очень встревоженная.
— Тима, мама твоя звонит. На!
Она протянула ему телефон. Тимофей никогда его не брал с собой, боясь уронить и разбить.
Мама плакала в трубку.
— Сыночек, папа... приезжайте срочно! Папа умер!
— Как, что случилось?
Отец после работы шёл пьяный, да не дошёл. Упал пьяный возле забора и уснул. И больше не проснулся. Переохлаждение.
Маша и Тимофей в срочном порядке поехали в Истемск.
Тяжело было возвращаться в родной город. Он там почти десять лет не был. Но при приближении всё всколыхнулось вновь. Все события тех лет.
Они вышли на автовокзале. Митька крутил головой во все стороны, ему было интересно всё. Можно было поехать на автобусе, который ходил раз в час. Но было решено идти пешком. Да и до автобуса было ещё далеко. Тимофей повесил сумку на плечо, и они бодро зашагали на другой конец городка.
К этому моменту Истемск разросся и появились новые высотные дома, которые возвышались над остальными и были видны отовсюду. На улицах было много рекламы. Появились супермаркеты известных сетей, которые наперебой зазывали за покупками.
А вот и родная улица Тимофея. Здесь тоже многое изменилось. Старый штакетник многие заменили на железный сплошной забор. Раньше все домики были покрашены либо выбелены, теперь же они почти все были обшиты разноцветным сайдингом. Возле каждых ворот стояли автомобили.
Тимофея не узнавали. Он за это время очень изменился. Осунулся, стал сутулиться, как будто у него на плечах мешок с песком лежал. Чёрные некогда как смоль волосы подёрнула седина. И прежнего блеска в глазах не было. Он выглядел старше своих лет минимум лет на десять.
Соседи шушукались им вслед, строя догадки, кто это может быть.
— Наверное, родственники какие-то, на похороны приехали...
И никто даже и не подумал, что этот мужчина Тимофей.
Мать заголосила, увидев сына. Какой бы отец ни был, но они больше тридцати лет бок о бок прожили.
Дома почти ничего не изменилось за это время. Та же полосатая дорожка в коридоре, тот же ковер на стене, телевизор и ходики над кроватью.
Любопытные соседки прибежали под видом сочувствия разузнать, кто это приехал к Тимофеевне. А когда наконец узнали, так сразу ахнули:
— Тимофей! Не может быть! Освободился. А это что же, жена твоя? За старое то не возьмёшься?
Как же Тимофея бесили эти вопросы. Он их регулярно слышал дома, теперь здесь. А самое было обидное, что он ведь не делал того, за что три года в колонии провёл, а потом два ходил к участковому отмечаться. А теперь вот улицы метёт, вместо того чтобы любимым делом заниматься. Он тогда всё потерял, и любовь, и веру, и себя.
Маше было проще. Она знала, за что отсидела. И она ни о чём не жалела. Она защищала себя и сына. Конечно, Маша поддерживала своего Тиму как могла, но этого было мало. Для полного его спокойствия нужна была реабилитация. Но это было просто невозможно. Маша верила Тиме, верила его мама, и всё. Все остальные были уверены, что руки Тимофея замараны наркотиками.
Тима, чтобы не отвечать на подобные вопросы соседушек, сгрёбся и ушёл на улицу. Решил прогуляться по городу, посмотреть окрестности. Митя увязался за ним. Мальчишка всегда увязывался за Тимофеем, как ниточка за иголочкой.
Они шли, и Тимофей показывал город, рассказывал о своём детстве.
Вот его школа, двор, хоккейная коробка, где Тима мальчишкой часами гонял в футбол. А здесь университет, где он когда-то учился, и где закончилась его жизнь.
— Папа, подожди! Как так закончилась? Ты же живой!
— Понимаешь, Митька, моя жизнь разделилась на "до" и "после". "До" проходило здесь, а "после" там, где мы познакомились с твоей мамой.
— Аааа! — понимающе протянул мальчишка, — Па, так пить хочется, может, зайдём куда-нибудь?
— Ну давай, зайдём в магазин, купим попить. Сегодня действительно жарко.
Они были рядом с одним из супермаркетов, в него и решено было зайти. Долго ходили по отделам в поисках нужного, потом ещё долго рядились какой напиток лучше взять. Наконец, рассчитавшись на кассе, пошли на выход.
Митя шёл чуть впереди, следом Тима. Мальчик что-то оживлённо рассказывал. В дверях они столкнулись с мужчиной немногим за сорок и девушкой.
Это было ОНА.
Оля нисколько не изменилась. Может чуть женственней стала, сменила причёску и начала пользоваться косметикой и парфюмом. Но это была по-прежнему ОНА!
Тимофей узнал её сразу. И замер. Его как будто ножом по сердцу полоснули. Он не мог отвести от неё взгляд. Стоял и смотрел ей вслед, как она удаляется, уводимая своим спутником.
— Па, ну ты чего? Пошли! Ну? — Митя дёргал за рукав, не понимая причины заминки.
— А? Да... пошли...
Тимофей в последний раз взглянул на НЕЁ и их глаза встретились. Несколько минут они стояли, глядя друг другу в глаза на расстоянии чуть больше десяти метров. Потом продолжили свой путь, увлекаемые своими спутниками.
На обратном пути Тима никак не мог сосредоточиться. Он начинал одну тему, перескакивал на другую. На вопросы отвечал невпопад.
"Узнала ли она меня? Скорей всего нет. Но почему она тогда оглянулась? Просто, потому что он на неё пялился. Пялился как дурак!"— размышлял Тимофей по пути домой.
А дома шли приготовления полным ходом. Подруги матери готовили на завтра поминальный обед. Кто варил борщ, кто пёк блины, кто-то мешал кутью. Сновали соседки. Приносили столы, стулья. Маша тоже была занята приготовлением к похоронам.
— Сынок, я вам в летней кухне постелила. Если ночью будет холодно, обогреватель включите.
Тима кивнул, и они с Митькой отправились в летнюю кухню, которая примыкала к бане, чтобы не мешаться под ногами. Здесь стоял всего один диван, поэтому спать им придётся втроём, если Маша вообще будет сегодня спать.
Он почитал Митьке книгу. Он хоть и был уже большой, но тем ни менее любил, когда Тима ему читал. Мальчик уснул, едва дослушав вторую страницу. А вот Тимофей никак не мог уснуть.
Он вспоминал, как они познакомились. На первом курсе. Она вошла такая троготельно-нежная с большими, какими-то удивительными глазами. Лишь едва взглянув на неё, парень пропал. Сразу провалился в омут её прекрасных голубых глаз. Её чарующий голос ему снился ночами. А когда она вдруг с ним заговорила... Это была судьба. Потом были прогулки. Они шли, держась за руки как подростки. Тимофей молол чушь, а Ляля смеялась.
Только он её так называл и больше никто. ЛЯЛЯ! Как же он её любил! Хотя почему любил? Он и сейчас её по-прежнему любит. Любит и ненавидит одновременно! Ведь именно из-за неё вся его жизнь полетела под откос! Это она сказала следователю, что Тимофей частенько приторговывал наркотиками! Только почему-то на суд она не пришла. Не пришла, чтобы хотя бы просто посмотреть ему в глаза. Да и эти показания Тима увидел уже после того, как его осудили. А он так ждал свою Лялю! Пусть не лично, пусть через мать или через адвоката могла бы ему хоть что-то передать, хоть две строчки на клочке бумаги!
От неё ничего не было.
Тима не заметил как уснул. Его разбудила Маша. Нужно было собираться на кладбище.
Отца Тимофей не видел почти десять лет и сейчас не сразу его узнал. Хотя, говорят же, что смерть меняет человека.
Закончились церемонии, сделали холмик и все вернулись назад.
В доме были накрыты столы, составленные вместе. Соседки в чёрных платках на голове и Маша суетились, накладывая людям еду. Тима сидел рядом с матерью и поддерживал её. А она то плакала, то начинала ругать своего покойного мужа. Тимофей выпил несколько рюмочек, соседи уговорили. Говорят, так положено. В голове немного гудело с непривычки. А люди всё шли и шли. Кто-то садился, ел и уходил, в кто-то сидел основательно, выпивая за упокой души. И вот ещё вошли новые люди. Женщина. Маша усадила её за стол как раз напротив Тимофея. Принесла ей приборы и поставила тарелку с борщом. Тима взглянул на вновь пришедшую.
Ему показалось.... Он махнул рукой, отгоняя видение. Но она не исчезла. Они сидели и смотрели друг на друга не отрываясь.
— Привет. — Оля первая нарушила это молчание. Она сказала это очень тихо, практически одними губами.
— Привет. — ответил Тимофей так же тихо.
— Прими мои соболезнования.
— Спасибо.
Они не ели и не пили, просто смотрели друг на друга. Вокруг разговаривали, поднимали стопки. А Оля и Тимофей просто молча смотрели друг на друга.
Из этого состояния их вывел телефонный звонок. Оля взяла трубку, что-то тихонько ответила и встала. Постояла пару секунд, затем залезла к себе в сумочку, достала визитку и протянула её Тимофею.
— Позвони мне. Только обязательно. Ещё раз примите соболезнования! — и ушла.
А он так и остался сидеть с клочком картона в руке, не зная, что с ним делать, выбросить или спрятать в карман.