III Экспедиции
Первой целенаправленной экспедицией по изучению Тунгусского феномена, можно считать экспедицию Леонида Алексеевича Кулика в 1921-1922. Позже Л.Кулик, геофизик по профессии, предпринял еще четыре экспедиции: в 1927, 1928, 1929-1930 и 1938-1939 годах).
В этих экспедициях были собраны уникальные свидетельства о произошедшем, рассказы очевидцев, был зафиксирован радиальный вывал лесного массива на огромной территории, корнями к центру примерного взрыва (Примечательно, что в эпицентре лес остался стоять на корню, мертвый, без мелких веток и с содранной корой). Можно быть уверенным, что Леонид Алексеевич предпринял бы еще немало исследований по изучению Тунгусского феномена, но жизнь его прервалась в плену, в тифозном бараке концентрационного лагеря фашистской германии.
Следующим этапом по изучению Тунгусского феномена стали экспедиции известного геохимика и планетолога Кирилла Павловича Флоренского. Его экспедиции в 1947, 1953, 1958 и 1961-1962 гг. позволили выяснить район массивного лесного завала, его форму (было обнаружено что завал имеет форму бабочки). В районе Нижней Тунгуски найдены термокарстовые воронки разного диаметра.
Фото в его экспедиции. Галерея ниже
Одновременно с К.П. Флоренским и несколько позже экспедиционным изучением Тунгусского феномена занималась общественная группа КСЭ (Комплексная Самодеятельная экспедиция). Ее исследования проходили с 1959 до начала 1970 годов. Исследователями были собраны обширные свидетельские материалы, проведена магнитометрическая и радиометрическая съемка.
IV. Свидетельства
Для дальнейшего раскрытия этой интересной темы нелишним будет прочитать свидетельства очевидцев которые показались мне интересными. Эти показания получены в экспедиции Л.А. Кулика, а также в результате опросов, которые проводили С.В. Обручев, А.В. Вознесенский и И.М. Суслов. Подборкой занималась КСЭ при поддержке Томского государственного университета.
Иван Васильевич Кокорин. Он проплывал в это время по Ангаре (шел с лодками). Это было у Мурского порога (вблизи с. Богучаны) в 5 часов утра 17 июня 1908 года. Сидел рулевым на лодке:
“На севере блеснул голубоватый свет, и пронеслось (с юга) огненное тело, значительно больше солнца, оставлявшее широкую светлую полосу; затем разразилась такая канонада, что все рабочие, бывшие в лодке, бросились прятаться в каюту, позабывши про опасность, грозившую со стороны порога. Первые удары были слабее, а потом - все усиливались. Звуковой эффект, по его предположению, длился около 3-5 минут. Сила звуков была так велика, что лодочники были совершенно деморализованы, и больших усилий стоило вернуть их на свои места в лодки”
И.В. Колмаков, житель села Пановское:
"Я был в тайге на севере в Подкаменной Тунгуске в местности Байкит на расстоянии от жилого места с Ангары Кежемской волости Енисейского уезда от села Пановского 600 верст, там в 1908 году в средних числах июня в 8 часов утра сделалось невероятное явление, похожее на звук пушечных выстрелов и на дробь сильного грома, что и повлекло потрясение земли. День был в это время ясный, при солнечном сиянии. Это продолжалось около 1/4 часа. Во время выезда в жилое место пришлось с некоторыми лицами об этом говорить и оказывается, что на громадном расстоянии в то же время было это явление. И, кроме того, лично я имел по этому поводу разговор с инородцем (тунгусом); последний рассказал следующее. По той же Тунгуске в местности впадающей речки (Чамбы) во время этой же грозы или грома у нескольких инородцев (тунгусов) убило до смерти до 1000 шт. оленей, а остальную часть тяжело ушибло, а также сами инородцы (тунгусы) пострадали от сильного удара и, кроме этого, приблизительно на 70 верст кругом истребило весь лес и тут же пробило ударом из земли бой воды, каковая через несколько дней уничтожилась, но местность извлечения воды инородцы (тунгусы) не осматривали"
Сообщение Вакулина, начальника НИЖНЕ-ИЛИМСКОГО почтового отделения, в письме от 28 июля 1908 г.:
“Во вторник, 17 июня, около 8 часов утра (часы не проверены), по рассказам большого круга местных жителей, ими был первоначально замечен в северо-западном направлении спускавшийся косвенно по горизонту с востока на запад огненный шар, который при приближении к земле превратился в огненный столб и моментально исчез; после исчезновения в этом направлении был виден клуб дыма, поднимавшийся от земли вверх. Спустя несколько минут произошел сильный шум в воздухе с глухими отдельными ударами, похожими на громовые раскаты. Следом за этими ударами последовало 8 сильных ударов, похожих на орудийные выстрелы. Самый последний удар был со свистом и особенно сильный, от которого поверхность земли и постройки слегка колебались. По собранным сведениям, эти явления подтверждают и жители оконечных селений Нижне-Илимской волости, часть Коченгской и Карапчанской волостей, расположенных с востока на запад, на пространстве около 300 верст”
Акулина Лючеткан, вдова брата Ильи Лючеткана, в беседе с И.М. Сусловым так поделилась рассказом об этом событии:
“В чуме нас было трое - я с мужем Иваном и старик Василий, сын Охчена. Вдруг кто-то сильно толкнул наш чум. Я испугалась, закричала, разбудила Ивана, мы стали вылезать из спального мешка. Видим, вылезает и Василий. Не успели мы с Иваном вылезти и встать на ноги, как кто-то опять сильно толкнул наш чум, и мы упали на землю. Свалился на нас и старик Василий, будто кто-то его бросил. Кругом был слышен шум, кто-то шумел и стучал в эллюн (замшевая покрышка чума). Вдруг стало очень светло, на нас светило яркое солнце, дул сильный ветер. Потом кто-то сильно стрелял, как будто зимой лед лопнул на Катанге (Подкаменная Тунгуска), и сразу налетел Учир-плясун, схватил эллюн, закрутил, завертел и утащил куда-то. Остался только дюкча (остов чума из 30 шестов). Я испугалась совсем и стала бучо (потеряла сознание), вижу пляшет учир (смерч). Я закричала и сразу живой опять стала (очнулась). Учир свалил на меня дюкча и ушиб шестом ногу. Вылезла я из-под шестов и заплакала: сундук с посудой выброшен из чума, и он валяется далеко, раскрыт и многие чашки разбиты. Смотрю я на лес наш и не вижу его. Многие лесины стоят без сучьев, без листьев. Много-много лесин на земле лежит. На земле горят сухие лесины, сучья, олений мох. Смотрю, какая-то одежда горит, подошла и вижу - наше заячье одеяло и наш меховой мешок, в котором мы с Иваном спали. Пошла я искать Ивана и старика. Смотрю, на сучке голой лиственницы что-то висит. Подошла, протянула палку и сняла. Это была наша пушнина, которая раньше висела привязанной к шестам чума. Лисьи шкурки обгорели, горностай стал желтоватым и грязным, в саже. Многие шкурки булок сморщились и пересохли. Взяла я пушнину, заплакала и пошла искать мужиков своих. А на земле сушняк все горит и горит, олений мох горит, дым кругом. Вдруг слышу, кто-то тихо стонет. Побежала я на голос и увидела Ивана. Лежал он на земле между сучьев большой лесины. Рука его сломалась на бревне, кость прорвала рубашку и торчала, на ней засохла кровь. Тут я упала и опять стала бучо. Но скоро опять живая стала. Иван "проснулся", громче стонать стал и плакать. Учир бросил Ивана близко. Если поставить рядом десять чумов, то он упал за последним чумом, совсем близко от того места, где я сняла с сучка пушнину (диаметр чума тунгусов около 4 метров, можно представить насколько его отбросило). Обнял меня Иван за шею здоровой рукой, я подняла его, и мы пошли на Дилюшму к нашему чуму, где в лабазе были две шкуры сохатых, мешок муки и сети. Чум стоял на берегу Дилюшмы, лабаз был близко от чума на закат солнца. Вдруг послышалось будто кто-то кричит. И тут мы увидели нашего Василия. Он залез под корень упавшей старой лиственницы и спрятался там. Вылез Василий из своей берлоги и пошел с нами к нашему чуму. Я устала, передала Ивана старику, а сама понесла только обгорелые шкурки. Идти стало ещё тяжелее: очень много было сваленных лесин. Вдруг мы увидели на земле рубленые бревна и под ними сохатиные шкурки. Шерсть на шкурах обгорела, кожа сморщилась и подгорела. Вместо сетей мы увидели кучку камешков - грузила. Сети из конского волоса сгорели. Бревна сгорели, стали головешками. Вместо мешка муки – черный камень. Ткнула я в него палкой и камень-уголь разломался. В середине его я нашла немного муки и завернула в рубашку Василия. Так погиб наш лабаз. Отдохнули мы немного и пошли искать наш чум. Вот и место, где был наш чум. Шесты лежат на земле, на них упала большая лесина, она сильно обгорела. Разрубила я её топором и оттащила в сторону. Под ней мы нашли наш медный котел, в котором было много вчерашнего мяса. Наступила светлая летняя ночь, пожар стал уменьшаться. Вместо жары стало холодно. Решили мы двигаться на Катангу. Когда мы вышли на реку Чамбу, то были уже совсем слабыми, кругом мы видели диво, страшное диво. Лес-то был не наш. Я никогда не видела такого леса. Чужой он какой-то. У нас тут был густой лес, старый лес. А теперь во многих местах совсем не было леса. На горах все лесины лежали, и было светло, и далеко все видно. А под горами в болотах идти нельзя было: которые лесины стояли, которые лежали, которые наклонились, которые друг на друга упали. Многие лесины обгорели, сушняк и мох ещё горели и дымились. Выйдя на Катангу, мы встретили Илью Лючеткана.”
Представляется, что произойди событие ближе к заселенной местности, то последовали бы многочисленные людские жертвы. А в том, что погибло и пострадало много кочующих эвенков, у меня сомнений нет, их просто никто не считал.
Продолжение следует…
Ставьте «палец вверх» и подписывайтесь на канал, чтобы не пропускать новые статьи! Удачи вам и всего самого доброго!
