Итак, мы, наконец, выехали из Северобайкальска.
Погода всё ещё была сказочной. Солнце светило как оглашенное. И мы даже не заметили, как проскочили Даван.
Кто не в курсе, Даван — это горный перевал на границе Бурятии и Иркутской области. Через него идёт автомобильная трасса, которую принято называть "АвтоБАМ".
Не сказать, что Даван такой уж крутой и высокий, по крайней мере, он точно не самый-пресамый в мире. Но всякие разные погодные и природные заморочки на Даване могут подложить путешественнику очень большую свинью.
Например, там ничего не стоит навечно завязнуть в снегу, ибо высота снежного покрова на Даване достигает иногда до десяти метров. А снегоуборочная техника туда и сейчас добирается "медленно и печально", как старый бык из анекдота. А уж раньше...
Дороги там не столько расчищенные, сколько раскатанные. Местами их ширина — только на одно авто. И зимой, особенно после снегопадов, встречные машины разъезжаются простым дедовским способом:
Дорогу уступает та, что легче весом. Она съезжает в кювет, вторая машина проезжает и после этого вытаскивает первую обратно на дорогу. А обоюдовстречные пассажиры из обеих машин при этом старательно толкают и помогают.
Но, повторяю, в тот раз нам с любимым повезло. Дорога была отличной, и лишь местами, на солнечных участках, она начинала чуточку подтаивать. Март, всё-таки...
И мы где-то по пути, гордясь своим полноприводным конём, даже вытащили из такой проталины завязшую малолитражку.
После Давана за руль села я. На коротких остановках двигатель предусмотрительно не глушили. До Иркутска было далеко, а сосед с "чудо-пускателем" остался в Северобайкальске.
Новых проблем ничего не предвещало, как вдруг... загорелся датчик масла. Я с удивлением уставилась на приборную панель, "включила блондинку" и робко спросила супруга:
— Чего это он, а?
Муж увидел горящую масленку и заорал:
— Глуши движок!!!
Движок заглушили и встали посреди снежной пустыни. Двигатель слегка остыл, и Юрьич сунулся посмотреть, что случилось с маслом. Посмотрел... Масла действительно не было. Ха! Этот засранец автобус вдруг сожрал его за 200 км пути. Видать, проголодался.
Обстановку можно было даже не оценивать. До ближайшего жилья было не меньше 100 километров. Вокруг были только сугробы.
И ехать дальше было нельзя.
Честно говоря, мысль о том, что дело швах, первоначально мне в голову даже не пришла. Но любимый зачем-то решил меня успокоить.
— Не переживай, — сказал он, — в крайнем случае у нас есть четыре покрышки и куча сидений. В автобусе мест много...
И вот тут волосы на моей макушке слегка зашевелились. За пару месяцев до нашего "приключения" на этой же трассе едва не замерзла семья с маленьким ребенком. Помощь подоспела, когда они дожигали последнюю покрышку. И было это существенно ближе к областному центру, чем встряли на дороге мы.
Но судьба в очередной раз позволила нам оценить чудесную русскую поговорку про то, что дуракам везёт. Не прошло и получаса, как на дороге показался гружёный лесовоз. Мы замахали свободными частями тела, и лесовоз начал тормозить, и даже затормозил. Почти рядом. По крайней мере, бежать нам пришлось не больше ста метров.
Степенный, уверенный в себе водила выслушал нашу скорбную историю. Максимум, на что мы рассчитывали, — это на возможность буксировки до ближайшего сервиса. Но случилось очередное чудо. Водила почесал затылок и полез куда-то в закрома своей кабины. Покопавшись там, он извлек на свет десятилитровую канистру дизельного моторного масла.
"Так не бывает," — хором подумали мы, но мужик с канистрой был вполне реален.
Мало того, поглядев, как Юрьич заливает масло в двигатель, наш автомобильный Дед Мороз внезапно махнул рукой и заявил:
— Забирайте всё, вам пригодится, — и побрёл к своему лесовозу, скользя кирзачами по заснеженной дороге.
В обнимку с подареной канистрой мы молча смотрели ему вслед...
Где ты, мужик, выручивший нас на морозной сибирской трассе?!! Возможно, ты спас нам жизнь, а мы даже не знаем, как твоё имя... Спасибо тебе!!! И ни гвоздя, ни жезла на наших дорогах!
Короче, мы поехали дальше. Километров через пятьдесят датчик загорелся снова. Залить масло в работающий движок не получилось, и машину пришлось снова заглушить.
Так мы и ехали. Автобус с аппетитом кушал, а Юрьич каждые 50 километров его подкармливал.
Масла, выданного из лесовозных сусеков, хватило до Качуга, районного центра на севере Иркутской области. Там мы пополнили масляные запасы и двинулись дальше.
Деревни уже стали попадаться чаще, примерно каждые 15 — 20 километров, но до Иркутска этих километров ещё было целых 250. И их надо было мужественно преодолевать назло стихиям и презревая тяготы.
Но наш конь преодолевать и презревать никак не хотел, а, наоборот, стал жрать масло с удвоенным аппетитом.
Так что останавливаться мы тоже стали чаще.
За бортом незаметно стемнело. И стало тихо, красиво и всё такое замечательное. Помните Лермонтова? Зимняя дорога, тихие долины, горные вершины... Короче, всё уснуло во мгле ночной, укрылось свежей мглой... И...
И на одном из перегонов, наконец, случилось то, чего мы так боялись. Наш конь не завёлся. Транспорта на трассе не было никакого, и за окном стояла глубокая ночь.
И да! Связи не было тоже...
Машины пошли по дороге только часам к 5:00 утра. За время ночного бдения вокруг замерзшего автобуса мы с любимым освоили сначала нашенскую народную кадриль, затем буржуйскую румбу и уже собирались перейти к интернациональному брейк-дансу, но наступило утро, и первая же легковушка откликнулась на наши придорожные танцы.
Оставив на обочине умерший автобус, мы с добрыми людьми доехали до Баяндая, тоже районного центра, но уже значительно более близкого к Иркутску. Там я оставила Юрьича бороться с невзгодами и трудностями, а сама подалась дальше в Иркутск. Выданные мне шефом отгулы заканчивались через три часа.
Юрьич же принялся звонить по друзьям.
До Иркутска было всего 130 километров. По сибирским меркам расстояние ни о чём, вполне позволяющее попросить о помощи и не чувствовать себя оборзевшим.
Это я в том смысле, что друзья-то, конечно, прибыли бы и прямо на Даван. Но нужно ведь и совесть иметь.
Через два часа любимого, наконец, эвакуировали.
Завершая свое повествование, скажу, что автобус в Иркутск мы, конечно, пригнали.
Но и дальше этот засранец доставил нам такое количество неприятностей, что хватило бы ещё не на один рассказ.
Например, при постановке на учёт в ГАИ он категорический отказался заезжать в бокс на сверку номеров. Этот паразит тогда сделал вид, что у него нет аккумулятора. Совсем нет, и он не знает, что это такое.
Потом у него по очереди умирали турбина, стартер и генератор. Каждый раз в пути. И каждый раз изначально ничего не предвещало, и перед выездом всё было чудесно и тарахтело задорно и по-военному чётко.
За свою каменную стойкость автобус получил вполне заслуженное имя. Мы называли его "Этот упрямый Пётр Петрович". Кто не знает, так Пётр означает "камень", а наше авто было не меньше, чем камень в квадрате, а то и в кубе.
Нервы он портил нам ещё довольно долго, но, в конце концов, обрёл нового хозяина. Очень надеюсь, что к нему он был более благосклонен.
Я же хочу довести до логического конца свое нынешнее повествование.
Утверждают, что одна из главных характеристик настоящего мужчины — это то, что он всегда держит своё слово.
Вот и я за своего любимого скажу, что он у меня настоящий мужчина!!! Пообещал мне тогда: "Скучно не будет!!!", и ведь так оно и произошло!
За всю поездку я ни на минуточку не заскучала!!!
Вот теперь всё! А начало было здесь.
© Окунева Ирина
