Начало рассказа здесь
Все имена и фамилии в рассказе изменены, любые совпадения случайны
«Весна, весна. Как воздух чист…» - пришло на ум стихотворение Тютчева Таисии Тимофеевне. "Весна. Забот – полон рот. Если ждёт дача, то время уже не ждёт. Как говорили в старину, день год кормит. Собственно, о чём это я? Дача теперь – анахронизм. Понастроили на клочках земли трехэтажные замки, стена к стене, и места остаётся только для крошечного бассейна, где хорошему мужику и развернуться негде. Да, еще, и пол леса вырубили, которому не одна сотня лет. Зато звучит-то как гордо – дача! Это мы тут, отдельные «вкрапления последних из могикан», как белые вороны мельтешим тяпками у хозяев жизни перед глазами. А им что, пошли в овощную лавку, да купили, всё что надо» - размышляла Таисия Тимофеевна, смачно чавкая прилипающими к гудрону туфли, и шарахаясь от огромных «Лексусов» и «Гелендвагенов». – «А я лопатой помашу, да асфальтом подышу», - пришла в голову весёлая рифма.
Шуру не ела поедом совесть, и никакой своей вины перед отцом она не чувствовала. Ну, уехал человек, так он всегда был такой экспансивный. Я-то здесь при чем?! Мать, конечно, жалко. Отец – кремень! В любой ситуации выдюжит. Хандра для него чужда. Похандрил, без дела на пенсии, да и уехал. Вояка он до мозга костей. Как говорится, пропитан духом милитаризма. Он вообще из когорты тех, кто не будет сидеть под пледом в кресле-качалке, вздыхать, охать и просить мать принести чашечку кофе. Но, тем не менее, такой эскапады от него они с Денисом, явно, не ожидали. Ну, разошлись во мнениях с Денисом, наговорили дерзостей, так зачем же из -за таких пустяков, сбегать на войну, под семьдесят лет? А с Денисом у Шуры был отдельный разговор. Это мой отец, и изволь принимать его таким, каков он есть. Он – человек другого времени, и другого мировоззрения. К тому же, старше тебя. Право учить тебя, он заслужил своей жизнью. Согласен ты с ним, или нет, дело десятое. Он судит со «своей колокольни». Имей мужество просто промолчать.
Накануне, Александра с утра решила поехать к матери. Не понравился ей её голос в телефоне.
Таисия Тимофеевна собиралась на дачу.
- Мама, ну вечно ты суетишься! Я освобожусь, и поедем вместе. Дениса попрошу.
- Не надо ни кого просить. Весна, не ждет. Дел там, непочатый край. От вас там, какой прок? Небось, давно, забыли за какой край лопату брать. Вы же купеческое сословие.
- Мама, и ты как отец, туда же! Ну, время нынче такое! Это наша работа. Не могу же я все бросить?
- Не бросай. Кто тебя заставляет? Без вас управлюсь. Поди не впервой. А с какой целью ты ехала сюда?
-Узнать, как ты тут. Отец не звонил?
- Он не звонит просто так, от нечего делать. Сколько раз говорить вам? У нас с ним смолоду так повелось. Если что – сообщат. Чувствую, что скоро приедет.
- А вдруг случилось что?
- Никаких, « а вдруг».
- Мама, а чего ты так злишься на меня?
- А ты не знаешь? Не строй мне удивлённые глазки. Тут мне сорока новость на хвосте принесла, и знаешь какую?
-Не знаю.
-Хватит лгать! Совести у тебя нет. И сдаётся мне, сие понятие тебе не ведомо. У каждого человека бывают в жизни ошибки. Мгновение, и он уже покатился под откос, и остановиться не может. Не смеет смотреть близким в глаза. Неуютно ему. И страшно. Ведь близкие не поймут.
Шура смотрела на мать непонимающим взором. – Видишь, смотрю! И за какие грехи мне должно быть стыдно? Это - моя жизнь. И мои отношения с мужем вас не касаются. За свои поступки я отвечаю сама.
- Да бог тебе судья! Так, значит так. Только я потом не желаю слушать твои стенания, что молодой «китайский Дон Жуан» тебя бросил.
- Откуда «дровишки» такие, мам?
-Гриша приходил. Просил его ни в чем не винить. И если мы с отцом нуждаемся в помощи, можем к нему немедленно обращаться. Он добро помнит, и нас не оставит. У него из близких людей только мы, Денис, да сестра его с семьей. Вот так то. Дурно пахнет твоя постыдная история, Шура. Готова была сквозь землю провалиться, так мне стыдно перед Гришей. Жизнь долгую прожила, а такого позора не видела. Всё. Мне некогда. Пока погода хорошая, надо ехать на дачу.
Два дня Таисия Тимофеевна самозабвенно трудилась на участке, отгоняя докучливые мысли, где и когда случился надлом в отношениях, всегда дружной и благополучной семьи. Сеяла семена овощей, цветов, «зелени». Достала картофель семенной из погреба. Почистила клумбы, привела свой любимый розарий в порядок. Пообщалась с соседями по даче. Как замечательно здесь, вдали от проблем и неурядиц! Еще остаться на денек, раздумывала за чаепитием Таисия. Пожалуй, переберусь сюда жить до самой зимы.
Её мысли прервала трель телефонного звонка. На экране телефона высветилось – муж. Никак приехал, - произнесла Таисия Тимофеевна.– Да, - бойко ответила она. -Вася, ты из дома звонишь?
- Здравствуй, Тая. Я дома. Жду.
-Скоро буду.
За обедом Таисия полюбопытствовала:– Вась, чего ты молчишь как бирюк? Не рассказываешь ничего. Мне же хочется знать.
- Да что там рассказывать? Война, она и есть война. Меньше знаешь, спокойнее спишь.
- Ты к Валентину ездил? Я догадалась. Как он там?
-К нему. Нормально всё. Не может он в стороне стоять, когда такое происходит. И где? На земле, усеянной костями наших дедов и отцов, уничтожавших нацистскую заразу. На исконно нашей земле! Да, видать не добили, просмотрели где-то, подняла голову гадина, и кусаться сильно стала. Работу с ним провели нужную, большую. Ранен он. Думали – всё. Молодец! Выдюжил! Не сдается. Старые ранения донимают, а тут новое получил. Боец он, конечно, знатный. Да и патриот, каких поискать!
- Вась, ну дальше-то что?
- А что?
- Что вы с ним там делали? Вот весь ты в этом. Мне же интересно! Детям надо, что -то сказать. Они интересуются. Денис очень волнуется. В розыск хотел подавать. Да я его остановила.
- Значит волнуются. Хм. Их волнениям грош цена в базарный день.
-Зачем ты так?
- Тая, я не слепец. Давай не будем об этом. Мне надо с тобой поговорить на другую тему. Через три дня я снова уезжаю на Украину с колонной. Едем через Ростов. У меня ровно два дня отдыха, а потом день на сборы. Я не могу Грише дозвониться. Мне нужен надежный и сильный человек. Хотел ему предложить. Своим замом.
- Да скажешь ты, наконец, что ты там делаешь?!
- Ладно. В общих чертах. Командую батальоном народной милиции ДНР. Я же тебе говорил, на курорт поеду? Вот! Прогулялись мы до Одессы.
- Генерал, а командуешь батальоном??
- Что, не генеральское это занятие? Ты это Тая, брось! Не след генеральством кичиться. Я счастлив, что мне доверена спаянная, боевая единица. Ребята – что надо! Орлы! Задушим нациков. У Вальки тоже всё в порядке. Знаешь, как он из двустволки дроны сшибает? Ас! Прям цирк, да и только! Ладно, хватит. Разболтался я что-то.
- Да уж. Всю жизнь только и слышу – военная тайна! А по поводу Гриши, так он в отпуск собирался. А еще рапорт собирался писать. Перевестись в другую часть хочет.
- Таак, значит, Шурка все- таки наставила ему рога. Черт возьми, все валится на глазах. Вот это семейка у нас Тая. Вот это дочь у нас!
- Да, полно тебе, Вась. Пусть живут, как хотят. Дай Бог, чтоб с тобой всё обошлось.
- Как хотят, уже нажили . Вот и результат. Новости одна краше другой.
Таисия Тимофеевна, как в старые, добрые времена, решила собрать семью за одним столом. Обзвонила всех, кто находился в городе, и велела всем прийти.
Внучка с мужем. Шура. Гриша не стал строить из себя обиженного, а по-военному четко сказал: «Есть!» А мог бы сослаться на занятость. Оно и понятно. Зачем бередить прошлое? Неприятно видеть ему Шуру.
Денис сказал, что придет развивать открытую тему спора с дедом, и самодовольно хохотнул.
– Бабуль, чего заморочки устраивать? Айда в кафе! Приезд деда отметим с помпой!
- Денис! Никакого кафе! Жду у себя.
- Все равно, не напрягайся особенно. Курьеров пришлю с ужином.
- Да утихомирься ты со своим кафе! Руки еще не крюки, и готовить я еще не разучилась. Ужин и сама состряпаю.
«Сегодня за ужином, затеянный Таей, я, всегда независимый в своих решениях, почему-то должен давать пояснения своему неожиданному отъезду. Да никому, черт возьми, никаких пояснений давать не должен! Я - солдат по своей сути, и пока есть враги я не могу стоять в стороне», -размышлял Василий Иванович, сидя в кресле перед телевизором и переключая каналы ТВ. На одном из них звучала любимая песня Василия Ивановича "Журавли" в исполнении Марка Бернеса.
- Вася, прошу тебя очень, не затевай никаких беспредметных прений и дискуссий о главенстве мировоззрений. Оставь статус - кво, как в старые, добрые времена. Так хочется спокойного, семейного вечера! - пыталась убедить мужа Таисия Тимофеевна. – И так все взвинчены. Тебе мало того, что ты уехал, и три недели держал всех в полном неведении? Ладно, я. Это мой крест. Привыкла давно. А все остальные, вида не подавали, но было заметно – нервничают. Особенно Шура.
- Да чего уж там! «Старые и добрые» давно канули в лету. Теперь каждый сам себе прав. Тая, я вот что думаю. Странные отношения в семье дочери. Гришу-то как унизила! Какие тараканы поселились в её голове? Ведь не юная пигалица. А, поди, ж ты, как взбрыкивает! А что Денис? Проглотил пилюлю? - поинтересовался Василий Иванович.
- Думаю, что Денис не в курсе. Тишина полная. Знаешь прекрасно, какой он. Эмоции при нештатных ситуациях зашкаливают.
- Денис, «выдающийся» экземпляр, даже в среде себе подобных. Его отношение к людям, в здравом уме, по крайней мере, в моём, если он здравый, конечно, не укладывается… - продолжить ему свою мысль не дали, приехавшие Денис, и Шура.
Денис, как будто никаких стычек и трений у него с дедом не было, широко улыбаясь, подал ему руку.
- Ну, здорово, мой героический, воинствующий дед! С приездом! Рад, что ты жив и здоров!
Василий Иванович вяло пожал руку Денису. – Ой, ли? Так уж и рад?
Таисия Тимофеевна сидела на диване и мысленно молилась, чтобы погасший бикфордов шнур не воспламенился вновь.
Наконец, некогда дружная семья, заняла свои места за столом. Балагурили все. Порою разом. Перебивая друг друга, смеялись. Разговор шел обо всём, а по сути, ни о чем. В воздухе явно витала атмосфера напряженности. Больше всех старалась Таисия Тимофеевна, внимательно следя за канвой разговоров, стараясь направлять его в нейтральное русло, и не дать выйти за рамки дозволенного. Самозабвенно рассказывала о любимой даче. И что не мешало бы удобрения завести. Почва больно обедненная. Все слушали, и каждый понимал всю фальшивую искусственность происходящего.
Удержать беседу в рамках задуманного, Таисии Тимофеевне все-таки не удалось.
Вопрос, который рано или поздно должен был быть озвучен, вырвался из уст Шуры на свободу: - Папа, так куда ты пропадал?
- Никуда не пропадал. Я ездил к своему боевому другу, по его настоятельной просьбе. Он живет в Донецке. У нас с ним давние дела, которые касаются только его и меня.
- А мама сказала в Одессу уехал. А почему ты так долго гостевал?
-А чтобы она вам могла сказать? Я не гостевал, я делал из безрассудных, отчаянных юнцов, расчетливых, с холодным умом бойцов. Я взял на себя ответственность за их жизни. Жизни мальчишек, которым предстоит землю Украины очистить от бешеного, слепого нацизма. Может это громко и пафосно сказано, но мне есть, что им предложить и научить, как грамотно действовать в соответствующей обстановке.
- Дед! Да сейчас совсем не та война! -Воскликнул неуравновешенный Денис.
-В каком смысле - не та? Война она всегда и везде война. Война разом смывает с человека всё наносное, и обнажает его сущность как под рентгеновскими лучами. Ни под какой личиной там не спрячешься. Фашизм полез из всех щелей и Бандеровских схронов на родине моего друга, и я не могу оставаться в стороне. Сколько злобы и ненависти бурлит в умах тех людей, кто возродил нацизм, и намертво втемяшивает свою идеологию в умы простых украинцев. Мне горько от того, что огромный, отколовшийся кусок от моей некогда могучей Родины, стал центром и рассадником оголтелого фашизма. И мой священный долг, очистить от этой плесени, исконно, Русскую землю. Я ставлю всех вас в известность, я всегда буду там, где нужен. Не могу я сидеть в четырех стенах. Попытался и ничего хорошего из этого не получилось. Как не получилось и лубочных семейных уз. Зато я внезапно прозрел, и увидел сущность каждого из вас. Как говорил приснопамятный Горбачев - «ху из ху». И давайте придадим эту тему забвению. Гриша тоже принял решение. Он едет со мной. Что будет дальше, известно только Богу. Это все, что я хотел до вас донести.
- Пап, и ты туда же? Тебе-то чего не хватает? Ладно, дед упертый вояка. Но ты, то, что там делать будешь?
- Денис, «вояка» как ты говоришь, и есть вояка, вне зависимости от упертости. Да и, пожалуй, так будет лучше для всех нас.
- Денис, твой отец надежный человек. Жаль, что этого кое-кто не желает замечать,- и Василий Иванович бросил взгляд на дочь.
- Кто этот кое- кто? Я?? Ты, дед, на меня намекаешь? Да я за отца…!! – взорвался Денис праведным гневом.
- Тише, Дениска, тише. Приспусти пар. Поговори лучше с отцом тет-а-тет. Может и скажет он что либо, неожиданное для твоих ушей.
-Да что вы всё намеками да намеками! Что будет лучше, кому, по какой причине?! Мам! Ты почему молчишь? Отец ведь не на прогулку едет! Там убить могут! Ау! Ты меня слышишь?
Шура резко встала и ушла в другую комнату.
Василий Иванович и Таисия Тимофеевна поняли, что Денис не в курсе отношений родителей. Гриша оберегал сына от внутри семейных разборок. Когда Василий Иванович пригласил Григория к серьезному разговору, тот не раздумывая ни секунды сказал: – Я всё понял. Да. Я с Вами. Сам думал подать рапорт. Но что- то останавливало. Нет, я не трус. Просто есть такая штука, интуицией прозывается, так вот она мне, подлая, поет на ухо, первый твой бой, станет для тебя последним. Знаете, нелегкий разговор у меня был с Шурой. Но надо было расставить все точки над «и».
-Гриша, я не буду размазывать сопли по рукаву. Убьют, значит убьют. Мы в любой момент должны быть к этому готовы. Понимаю твоё состояние. Я понимаю, что такое!! трудно простить. У тебя не оказалось надежного тыла. Но, не отчаивайся. Жизнь не стоит на месте. Со временем все образуется. Главное, что ты - хороший человек. А хорошим людям должно в жизни везти. В конце концов, ты не один. У тебя сын, Денис, в сущности, тоже хороший парень. Только мозги некому на место поставить, и он, на мой взгляд, тебя больше любит, чем мать. А если узнает о её выкрутасах, она в его глазах потеряет всякий авторитет. Я не настаиваю, чтобы ты ехал со мной, здесь как говорят, каждый решает сам.
Григорий погасил сигарету в пепельнице, встал, улыбнулся, приложил руку к козырьку.
- Товарищ генерал, я готов. Хоть сегодня. Никакого подавленного настроения. Я - солдат. Из-за бабы, не собираюсь опускаться. Далее считаю, разговор на эту тему излишним.
Наступил день «N». Поздно вечером Денис пришел проводить отца и деда.
- Дед, ты не сердись на меня. Мы так с тобой и не поговорили. Сам понимать должен, какое сейчас жесткое время, и в каких условиях мне приходится работать. Я закрываю кафе, будут у меня только интернет заказы для клиентов. Так проще. Меньший штат сотрудников и аренда меньше. Нервы у меня с этим бизнесом уже ни к черту. Я ведь не конченый отморозок. Верь мне, мой славный дед! Отец, дед! Берегите себя! Вы мне еще нужны. Сейчас придет машина, я для твоих бойцов кое что приобрел. От туалетных принадлежностей, до летней формы. По- возможности буду помогать.
- А вот за это тебе, Дениска, низкий поклон от моих ребятишек, и от меня лично!
- Да ладно, дед, брось эти сантименты. Чем могу…
- Все Денис. Бывай.
- С богом! Будьте осторожны, берегите себя, - с комом в горле проговорил Денис.
- Постараюсь, - ответил отец сыну и приобняв его по- мужски, сел в машину.
Поднялся пронзительный холодный ветер. Денис смотрел вслед ушедшей колонне, как будто вместе с ней ушло из его жизни что-то дорогое и близкое его сердцу. Он чувствовал, нет, он знал наверняка – дорогого ему человека он видел последний раз. Долго стоял он на ветру, куря сигареты одну за другой. «Что - то не так пошло в этой жизни. И мать, почему-то, не пришла».
- Эпилог
Тандемный боеприпас настиг Т -72 Григория не в бою. Он прилетел из засады, когда его никто не ждал. Сдетонировал боекомплект. Спасать было некого и не из чего.
Василий Иванович ходил темнее тучи. « Гриша, Гриша. Не подвела тебя интуиция. Не в свой ты час помер. И убил тебя не вражина в мундире мышиного цвета, каркающий на своём языке как ворон. А убил тебя свой, славянин, с трезубцем вместо свастики на рукаве, и довольно скалясь, матернулся «на мови» - «Був Москаль, и нэма Москаля». А я вот живучий. До сих пор живу. Через неделю снова поеду. Хоронить некого было, так хоть тризну хорошую, хорошему человеку справлю. Как ты мне в последний наш разговор сказал: «Главное не думать, что остается после меня. Была семья, и нет семьи. Денис остался, но он взрослый, устоявшийся человек. Не до меня ему. О Шурке стараюсь не думать, но не получается. А я ее кажется, простил. Цели в жизни больше нет. Так что, если накроет, невелика потеря».
Досталось Александре на поминках Гриши. Его сестра кричала на нее, и обвинила в смерти брата.
Губы у Шуры мелко дрожали, а из глаз катились слёзы. - Мама, за что она так со мной? Зачем она устроила весь этот позор? Нет у меня никого! Ну, увлеклась молодым человеком, так, по глупости. Сама не пойму, зачем? Мне без нее тошно. Уехать - было его решение. Зачем Гриша так поступил, теперь уже не скажет.
Таисия Тимофеевна глубоко вздохнула, посмотрела на дочь, и так ей стало её жалко. Но вслух произнесла:- Ты не услышала меня, когда у нас был разговор. Я тебе сказала тогда, что у каждого человека бывают ошибки в жизни. Мгновение, и он уже покатился, и остановиться не может, и посмотреть близким в глаза- страшно. Ведь близкие не поймут. Вот и тебя сестра Гриши не поняла и обвинила во всем. Постарайся теперь не потерять сына. Денис характером в деда. Может не простить. Больше я ничего не буду тебе говорить. Тебе с этим, надо, как то жить.
Василий Иванович, собираясь в дорогу, думал:- «Покрутила меня жизнь в водоворотах, на излом пробовала, а я всегда выходил сухим из воды. Подфартит и сейчас, а если и нет, то так тому и быть».
Таисия Тимофеевна сидела на кухне за столом, подперев голову руками. «Вот так и жизнь прошла. В Афгане воевал, я ждала. Боялась. В Чечню уехал, снова ждала. Боялась. И снова жду. Боюсь. Что за человек такой? Несгибаемый. Люди в возрасте вместе отдыхают, гуляют, детей в гости ждут. А я жду мужа из горячих точек». Из задумчивости её вывела резкая мелодия из телефона «Прощание славянки». Она вздрогнула, посмотрела на экран. На нём светилась надпись – «Валентин». Таисия Тимофеевна похолодела.
По радио звучала песня в исполнении Марка Бернеса "Журавли".
Уважаемые читатели!
Не забудьте прокомментировать рассказ, хотя бы одним словом. Буду рада Вашим комментариям.
Лайки очень важный момент для рассказа и канала!! Таковы правила Дзена. Буду всем благодарна за отметку " мне нравится"
Не забываем подписываться на канал.
Благодарю всех читателей за то, что читаете и комментируете публикации.
Всем хорошего настроения и доброго здоровья.
Канал "Стэфановна" предлагает Вашему вниманию рассказы, написанные на основе жизненных историй:
