П принципе, сравнивать Юрия Лужкова и Сергея Собянина такое же неблагодарное занятие, что сравнивать Горбачева с Ельциным. Как говаривал по этому поводу старина Шекспир – «чума на оба ваших дома»… А те кто слегка пожил на этом свете, всегда констатируют, что Гришин был лучше обоих первых, а Брежнев – обоих вторых. Но тем не менее, вопрос задан, и известная шуточка про сорта грязи ответа на него не дает. Поэтому, для ответа, я приведу некоторые отличия и сходства этих градоначальников. Тем более, что с первым я был знаком лично, а со вторым, опосредованно, но и с тем, и с другим имел конфликты, разной степени тяжести и последствий.
Начнем с Лужкова
В отличие от Собянина, который сел на готовое работающее хозяйство, в стабильное время, он пережил перелом эпох. Будучи, в принципе, типичным позднесоветским руководителем, он смог встать на новые рельсы и в условиях «дикого» капитализма проявил и гибкость и твердость, создав основу порядка управления городом, который принципиально с того времени не менялся. Даже то, что создавалось не для того, чем впоследствии стало.
К примеру, схема разделения Москвы на округа была им придумана не для улучшения управления, поскольку любая вертикальная надстройка, являясь посреднической структурой, ухудшает, как принятие решений, так и обратную связь с «землей». Но это было нужно для ослабления власти 33-х районных руководителей, обычно в лице председателей райсоветов. В частности, таких «одаренных», как на Пресне. В результате, появились назначенные префекты, районы уменьшили, а их власти лишились прямого выхода на мэра.
Коррупция была. В частности, это Кольцевая дорога, в которую вкатили три объективных цены. Но надо отдать должное – зная про все это, любой водитель того времени говорил – Лужкову только за это надо ставить памятник! И сколько бы в неё не вложили, главное, - что она есть. Им же были проведены первые этапы приватизации, причем, при серьезном противодействии Анатолия Чубайса, который видел этот процесс иначе, предпочитая национально-корпоративные аферы типа «залоговых аукционов».
Впрочем, Лужков в последней четверти срока тоже подсел на тему интернационализма и недвижимость Москвы стала плавно утекать в руки выходцев из Азербайджана. Под их контроль перешли не только рынки, но и гостиницы, а также часть торговых секторов экономики. Дошло до того, что в период выборов, глава Центризбиркома считал своим долгом посетить руководителей диаспоры и даже поднимал тост «За азербайджано-русский народ!».
Это не скрывалось, а даже афишировалось: прямо напротив мэрии, на той стороне Тверской улицы - по правую руку от памятника Юрию Долгорукому был Банк Москвы, а по левую – Международный банк Азербайджана.
Кстати, это вдохновляло другие диаспоры и они, освободившись от русского гнета на родине, продолжили этот почин в Москве. Власть диаспор, которую мы имеем сейчас, зарождалась именно с подачи Юрия Лужкова и его разношерстной команды.
Не стоит проходить и мимо жены-предпринимателя. Ясное дело, что бизнес Елены Батуриной, возглавившей российский список Форбс среди дам, не мог бы иметь такого успеха без поддержки Юрия Михайловича. Впрочем, эта модель была модной и среди его окружения – их бизнес, по большей части формально принадлежал женам и родственникам.
Теперь о нашем настоящем…
Вместе они правили Москвой 30 лет, из которых нынешний – 12. Это достаточный срок, чтобы определить, кто при ком и насколько похорошел. Отмечу, что новый мэр ни взяв ни толики чего-то хорошего от прошлого, пороки его и ошибки преумножил. К примеру, снос памятников архитектуры и точечное строительство увеличилось в разы. Под сурдинку «реновации» мэр так увлекся коммерческим строительством, что сейчас назвать его «в интересах москвичей» невозможно. Из новодела конкретно для москвичей строится только одна из десяти квартир. И все это ложится бременем не только на старые коммуникации, но и на инфраструктуру, что портит жизнь и всем остальным.
Посадив свою неразлучницу Настю Ракову, сначала «на имущество», а после скандала, «на социалку», он позволил ей оптимизировать медицину так, что недавнюю напасть мы встретили дефицитом больничных коек, ограничениями и публичными истериками Анастасии. Бесплатная медицина в Москве быстро деградирует, под предлогом чего и уничтожается. Ну, где медицина с социалкой, а где эта Настя Ракова, это разные планеты. Да и профессиональная специализация у неё несколько иная.
И если «лужковцы» отмывали деньги на реальных делах, после которых жизнь в городе реально улучшалась, то «собянинцы» все больше добывают своё из воздуха. Все эти салюты, праздничные арки в цветах, кадки с псевдо деревьями и прочая мишура, которая живет не более недели ценны именно тем, что списать под них можно сколько угодно, а все концы исчезают на мусорных полигонах. Не буду отнимать хлеб у Силуанова, который взялся доносить Президенту мысль о том, что не все бордюры одинаково полезны, но про наше дорогое – в прямом смысле – ЖКХ напомню. И про капитальные ремонты тоже. Отмечу характерное - самые феерические субъекты лужковской поры, при Собянине остались на должностях, – тот же капитальный ремонт возглавляет один из самых одиозных руководителей. Мне даже не верится, что они делают даже то убогое, что на полном серьезе называют «капремонтом», а не освоением бюджета.
Можно, конечно возразить по теме небоскребов и оцифровки всего и вся, но про строительство я писал выше, а вот достижения технического прогресса приписывать кому бы то ни было из руководителей не стоит. Да камеры над подъездами стопудово, не столько для москвичей, сколько для тех, кто ими барыжит. Причем можете быть уверены, эти фирмы никак не чужие. Чужие здесь, мимо бюджета, не ходят.
Резюме
Как видим, руководство нашим городом последние 30 лет не сильно отличалось в плане заботы о москвичах. Более того, все, что касалось экономики в плане затрат выросло в разы, иногда зашкаливая. Так, если Лужков выдавал накопления за бизнес жены, то Собянин, не стесняясь расплачивается с пассией за преданность государственными должностями. По мне, так это преступления. Впрочем, в Управлении госслужбы и кадров мэрии Москвы, куда граждане с этим вопросом регулярно обращаются, отвечает:
