Глава 16.
Однажды Анюте приснился Андрей. Так явно и пронзительно он заглянул ей в глаза и тихо прошептал:
- Анюта, я живой!!!
Она вскрикнула и подскочила среди ночи, больно ударив локтем свою мать, к которой была тесна прижата во сне. Сердце бешено колотилось. Она вспомнила!!! Образ Андрея, который туманился в ее сознании, мучил обрывками памяти, наконец обрел явные очертания. Более того, она вспомнила все так ярко и четко, словно с ней произошло только вчера.
- Тихо-тихо, - прошептала Таисия, аккуратно убрав руку из-под головы Мишутки, который даже не проснулся, а только перевернулся на другой бок.
- Кошмар приснился?
- Нне знаю...
В землянке было темно, хоть глаз коли. Они спали втроем на большой деревянной лавке, тесно прижавшись другу к другу, чтобы согреться.
- Спи, - сонно пробормотала Таисия, погладила ее успокаивающе по руке и тихо засопела.
А у Анюты сон словно рукой сняло. Память, так долго отказывавшая ей, вдруг прояснилась, и она кадр за кадром восстановила все, что с ней произошло до той ужасной трагедии.
Утром она призналась матери:
- Мне сегодня приснился Андрей, и сказал, что он живой.
- Какой Андрей? - ни один мускул не дрогнул на лице Таисии, хотя она прекрасно поняла, о ком идет речь.
Анюта пристально взглянула ей в глаза:
- Врешь, ты все поняла...
- Как ты с матерью разговариваешь? - нахмурилась Таисия.
- Извини. Мне нужно знать, куда он исчез.
Таисия помолчала, собираясь с мыслями, потом вздохнула:
- Без вести он пропал в то утро. Гришка вас тогда отыскал, а его, видимо, землей присыпало, не нашел он его. Только не надо... Гришу об этом спрашивать.
Мать умоляюще посмотрела на Анюту.
- Прошлого не вернуть. Даже если он и спасся (дай-то Бог!), он пройденный этап. У всех у нас была первая любовь. Но мало у кого она сохранилась на всю жизнь.
Она взяла дочку за руку и ласково посмотрела ей в глаза. Лицо Анюты, еще недавно изборожденное страшными рубцами, стало помаленьку очищаться, выравниваться. Это одна из пожилых женщин, Агафья, внезапно вспомнила старинный рецепт своей бабушки от шрамов - тертую свежую капусту с медом прикладывать к рубцам. Капуста и мед нашлись в общем хозяйстве. Таисия серьезно взялась за это дело, заставляя Анюту постоянно, по нескольку раз в день, прикладывать приготовленную смесь, и шрамы стали потихоньку рассасываться. И теперь ее лицо, по мнению матери, даже стало краше, одухотвореннее. А глаза... стали еще глубже, как два голубых колодца.
- Солнышко мое, это хорошо, что он тебе приснился. Вот и думай, что он жив, а сердцем отпусти его, - сказала Таисия, не спуская с дочери тревожного взгляда. - Вам судьба с Гришей быть вместе. Неужели он до сих пор тебе не люб?
- Я жизнь за него отдам, - ответила Аня и поцеловала мать, - но мне нужно спросить его. Сама понимаешь...
Таисия только вздохнула, проводив дочь взглядом, а та, не откладывая, отправилась на лесопилку, где Гришка с братьями заготавливали дрова, спеша использовать последние теплые осенние деньки.
Она окликнула Гришку и тот, бросив топор, которым обрубал сучья деревьев, подошел к ней.
- Доброе утро.
- Доброе, - Аня вскинула на Гришку глаза, которые всегда сводили его с ума. Вот и сейчас, словно молодое вино ему ударило в голову.
- Гриша, скажи, что стало с Андреем?
Гришка выпрямился, желваки заходили по его суровому обветренному лицу.
- Он пропал без вести, - глухо произнес он и нахмурился. Потом прямо взглянул на Аню, - ты его вспомнила?
Она кивнула.
- Ну и?
Они минуту смотрели друг на друга.
- Ты все еще любишь его? - не выдержал Гришка.
- Я тебя люблю, - услышал он, как сквозь вату. А Анюта, не дожидаясь его ответа, быстро развернулась и почти бегом направилась к их поселению.
Гришка не мог двинуться с места, глядя ей вслед. Он столько лет ждал этих слов, жил ради них, ради нее... Но почему на его сердце теперь так тяжело? Он очнулся, когда его окликнул брат Петька, потом вернулся к своему дереву и взялся за топор.
- Что тебе сказала... твоя зазноба? - хмуро поинтересовался Петька, - на тебе лица нет. Да пошли ты ее... подальше! Тоже мне красотка!
И сплюнул с досадой. Он недолюбливал Анюту из-за брата, видел его зависимость от этой красавицы и очень переживал за него.
Гришка мрачно усмехнулся и молча принялся за работу.
Вечером он сам подошел к Анюте.
- Он жив, - угрюмо произнес он, - я тогда не нашел его. Да и... не хотел найти. А потом... увидел его в больнице. Его фельдшерица из Осиновки привозила. Мне в больнице сказали, что она его спасла и лечит. А я... промолчал тогда и всем сказал, что он пропал без вести.
Он опустил глаза.
- Вот такой я подонок. Но я больше не могу с этим жить. Я постоянно об этом думаю. У меня все нутро выгорело. Он жив, и ты, Анюта, свободна. Не могу я занимать его место, не нужна мне краденная любовь. Прости...
Анюта остолбенело смотрела на него, не в силах произнести ни слова.
- Мне в ноябре 18 исполнится, - хмуро продолжал Гришка, - я ухожу на фронт, не могу я здесь отсиживаться.