Сююмбике и ее односельчане. Глава 128.
Путеводитель по каналу здесь.
Прошел год. В село съезжались гости на главный праздник, Сабан-туй. К Сююмбике, забыв свои обиды, приехали тетушка с Салимой, а к Зухре с Ризваном наехало гостей немалое число. Три двоюродных сестры Зухры с мужьями и детьми. Нашелся двоюродный дядя Ризвана, Юсуф-абый. Они приехали с супругой и с дочерью-подростком.
До этого Зухра с Софией два дня жарили, пекли, готовились. Зухра снова беременна, уже на седьмом месяце. Ладно свои сестры, они не осудят, а дядя Ризвана преподаватель в техникуме, супруга его – учительница. Не хочется Зухре, чтобы Ризвану пришлось краснеть за нее.
Все получилось удачно. Стол вышел великолепный. Плотно позавтракав и накормив ребятню, все вместе пошли на Майдан, гуляли, веселились, вернулись домой с еще большей компанией, забрав Асию с Маликом. Пировали до самой поздней ночи.
Спать устроились кто где. Кто на сеновале, кто в предбаннике, кто в чулане. Детей уложили в большой комнате. Мальчиков у одной стены, девочек у другой. Зухра обратила внимание на то, что Ляйсан нет дома, только тогда, когда детям гостей надоело играть с маленьким Гаязом и понадобилось его укладывать спать.
Ох, как она разозлилась! Вот гадкая, опять к своей Сююмбике сбежала. Ну ладно, пусть ночует, не идти же за ней, еще чего не хватало.
Ляйсан сбежала еще с майдана. Тетушки очень обрадовались девочке. Они всегда восхищались ею, считая чрезвычайно умной и развитой. Их всегда удивляло, что она рассуждает как взрослая, умеет молчать и внимательно слушать, впитывая в себя каждое слово.
Все трое тетушек с умилением смотрели, как Ляйсан обращается с Рустамом, как поправляет на нем рубашечку, вытирает ему платочком нос. Она разговаривает с братиком без сюсюканий, серьезно, как со взрослым. А он слушает ее, ходит за ней по пятам.
Уже вечерело, когда пришла Сайда. Она, как обычно, вела Сабан-туй, ставила со школьниками концерт. Села на кровать, вытянув ноги. Взяла к себе Рустама.
- Уф, устала, до последнего края. Пожалуй, на будущий год откажусь от этого. Все люди как люди, гуляют, веселятся, а мне одни хлопоты. И никакой благодарности.
Салима внимательно посмотрела на Сайду.
- Я все время думаю, для чего это тебе? Лучше бы вон, с сыном побыла. Растет ребенок при матери, без матери. Удивляет меня в вашей семье отношение к детям. Ляйсан целый день здесь, и никто ее не ищет.
- А кто ее искать будет? Куда она денется? Зухра знает, если она сбежала, то только к нам. Больше ей некуда. Это не Казань, что с ней может случится?
- Как это? Праздник, пьянь всякая шатается. Приезжих полно.
- И случится, кто по ней заплачет, только отец да апай. Матери она нужна только как нянька.
Сююмбике посмотрела на сестренку с упреком
- Ляйсан, Сайда-апа шутит. Мама тебя любит, ты ведь ее помощница, одна девочка в семье. Смотри, какое она тебе красивое платье сшила.
Сююмбике приобняла племянницу, погладила по руке. Короткий рукав загнулся и все увидели синие, желтые, фиолетовые синяки на худенькой ручке ребенка. У Салимы округлились глаза.
- Это что такое? Кто тебя так?
Ляйсан молчала, низко опустив свою светлую голову. Сююмбике глубоко вздохнула.
- Говорит, что сама себя щипает, когда злится на Ильдара или Гаяза.
Салима присела перед девочкой на корточки. Внимательно рассмотрела синяки.
- Ляйсан, ты ведь хорошая девочка, правда? Ты знаешь, что врать нехорошо. Скажи, кто это сделал, мы не расскажем никому.
По щекам девочки потекли слезы, губенки затряслись
- Я гадкая дрянь, нэгэлэт (проклятая), я плохо смотрю за Гаязом, бью Ильдара. Потому что я злая. Я сама себя щипаю и кусаю. Вот, смотрите.
Задрав подол нарядного платьица, она показала следы укусов на ляжке. Девочка лгала, но не во всем. Она действительно била этого увальня Ильдара, хотя была в два раза легче брата по весу. Зато была цепкая и злая. Валила его на пол, садилась верхом и лупила изо всех сил.
На его визг прибегала мать, оттаскивала ее, драла за косы, била. Потом обнимала сына, успокаивала.
- Сыночек! Я тебе сколько раз говорю, чтобы не подходил к этой дряни
Смотрела на девочку глазами полными ненависти
- У,у,у! Мэртэт, дрянь, такая, будь ты проклята!
Ляйсан уходила за печь, гордо подняв голову. Кусала сама себя, потому что не могла ответить матери на обиду. Не себя она кусала, а мать. Не ей было больно, а матери. Ляйсан терпела боль спокойно, иногда и не чувствовала ее. Став взрослой, она узнала, что у нее просто высокий болевой порог.
Самое главное, все это происходило только тогда, когда Ризвана не было дома. У матери с дочкой был негласный уговор. Мать не рассказывала мужу об агрессии дочери, Ляйсан не рассказывала никому, что ее бьет мать. Фарида часто присутствовала при этом, но не рассказывала даже бабушке. Была верна Зухре, как преданная собака.
Женщины переглянулись. Ясно, что ребенок обманывает. Того хуже, если она не врет. Сююмбике взяла племянницу на колени, вытерла ее слезы
- Девочка моя, кто сказал тебе такие нехорошие слова? Ты у нас умница, красавица. Мы все тебя очень любим. Кто тебе сказал такие плохие слова?
- На улице слышала. Ты меня любишь, папа любит, больше никто.
Ляйсан очень хотелось рассказать все, как есть. Но она знала, что нужно молчать, а то апай будет обидно. Мама с Софией между собой говорили, что Ляйсан страшненькая, белобрысая, руки и ноги длинные, как у журавля, вырастет и станет еще страшнее. Замуж ее никто не возьмет, и будет она приживалкой, как ее Сююмбике-апай.
Девочка не знала, что такое «Приживалка», но мама с таким презрением выговаривала это слово, что Ляйсан было понятно, это что-то отвратительное. Но она не верила матери. Ее апай хорошая.
Сююмбике погладила девочку по голове.
- Ты ошибаешься, моя родная. Сайда-апа тебя любит, Салима апа, тетушка и я, мы все тебя очень любим. Мы знаем, что ты самая лучшая девочка на свете. Пойдемте, поужинаем и мы с тобой вместе ляжем спать. Завтра утром я тебя сама уведу домой, попрошу, чтобы тебя не ругали.
Уложив детей, женщины собрались на вечерний чай. Все были расстроены. Сююмбике разлила чай, предварительно ошпарив кипятком чашки, ложки гостей.
- Испортят девочку. Какая умница, а вырастет копией Зухры. Жаль. Сердце за нее болит. Была такая ласковая, разговорчивая. Целый день в доме звенел ее веселый смех и звонкий голосок. А теперь, как дикий зверек. Смотрит исподлобья, больше молчит.
Салима откусила кусочек пирога, отпила глоток чая
- Хотели же мы забрать Ляйсан. Талантливая девочка, у нас бы она получила достойное образование. Квартира в центре города досталась бы ей.
Сююмбике не готова была навсегда расстаться со своей любимой племянницей. Но заступиться за нее или забрать себе она не могла.
- Надо с Ризваном поговорить. Меня он не послушает, а к тебе, Салима, возможно прислушается. Отведи завтра Ляйсан сама. Заодно поговоришь с братом.
- Хорошо! Я умею убеждать. А ты не расстраивайся, будем каждые каникулы приезжать. Так что, не забудет тебя твоя Ляйсан. Только, кажется мне, что Зухра дочь не отпустит. Девочке пять лет, она уже в дело годится.
- Отпустит, даже с радостью. Она ведь не любит Ляйсан. Тем более, что служанка у нее есть. И сама она далеко не бездельница, работать умеет. София, опять же днюет и ночует у них. Помогает Зухре во всем
В разговор вмешалась Сайда
- Погоди, апай! Достроят к осени свой дом, забудет она, как бегать к сестре. Будет свое гнездышко вить.
- Не знаю, достроят ли нынче. Наиля апа говорила, что им не на что покупать даже стекло, что уж говорить про кирпичи. Надо ведь печь выкладывать, окна стеклить.
- Эх, апай! Зато есть волшебник. Ризван его зовут. Все у них будет отлично. Построятся и мебель купят.
Продолжение читайте здесь: Глава 129.