Предыдущая часть
Вадим появился очень быстро. Его такси девушка разглядела за стволами деревьев и поспешила навстречу. При виде трех огромным насыщенного розового цвета астр она слегка растерялась.
- Мне показалось, что тебе могут поднять настроение простые цветы, - еле заметно потупился мужчина, а Аня мысленно порадовалось, что ее подруга уже не имеет на него виды, потому что в противном случае она чувствовала бы себя неловко вдвойне.
- Да, мне нравятся астры, а еще герберы, - зачем-то добавила она. – Похожи на большие разноцветные ромашки.
- Покажи, что тут у вас есть, - попросил Вадим. – Ни разу не был в этом парке, хотя и приезжал к тете Марине на работу. Все думал, что потом удастся еще.
- Да парк как парк. Без аттракционов и белочек. Хотя один раз я нашла у детского сада хомяка. На территории располагаются корпуса университета, - начала она голосом лектора. – Церковь, дом ученых – это такой банкетный зал – и жилые дома, где до сих пор живут подобные мне потомки преподавателей университета. Хотя некоторые династии и прерываются, а квартиры покупают люди, которые совсем никакого отношения к университету не имеют, просто из любопытства, как это, жить на территории прославленного вуза. Но среди подобных большая текучка. Подобная нашей экзотика быстро надоедает, а неудобств значительно больше. Дома у нас добротные и дорогие, но они все равно более чем вековой давности. Запахи времени, некоторый налет старости – все это не для тех, кто стремится к современности. А почтенная старушка – если у нее есть миллионов тридцать – предпочтет более комфортные условия, чем четвертый этаж без лифта.
- А тебе не хочется сбежать? Ты же молода.
- Я привыкла, всю жизнь прожила тут. Даже не представляю, что смогу жить в другом месте. Для меня все эти запахи и звуки, утренний парк весной в лучах робкого солнца или заснеженные дорожки зимой – это все часть меня, без преувеличения. Я хотела одно время пойти учится в другое место. Но все равно поступила на мамин факультет. Считай, что полагала это своей обязанностью, поскольку я последний представитель Федоровых, который мог это сделать. Мамина сестра выбрала другую сферу – она спортсмен, заслуженный тренер – ее сын тоже пошел своим путем.
- Но если все так легко выбирали путь, не задумываясь о фамилии, почему ты себя обрекаешь как жертву заниматься тем, что тебе не слишком по душе? – удивился Вадим. – Я знал, что университет значит для тети, она даже предлагала мне здесь учиться, но я выбрал другое место. Она дачу продала, чтобы я мог поступить. Только ты не думай – я все вернул и хотел дать даже больше всего, не только деньгами, но она не принимала. Тетя Марина поняла меня и не настаивала. Я понимаю, что у нее не было очереди предков за плечами, которые смотрят с портретов и осуждают, если ты не последует по их стопам. Но все же, вряд ли тетя Вера бы стала возражать.
- Это мой выбор. Никто меня не принуждал. Просто чувствую, что должна была это сделать. Возможно, мои дети тоже продолжат здесь работать – если эти самые дети будут вообще – а может займутся и чем-то другим. Я, конечно, не стану требовать, чтобы они продолжали подобно мне покрываться здесь мхом.
Вадим усмехнулся и никак не прокомментировал ее последние слова. Они дошли до противоположного конца парка. Здесь дорожки превращались в тропки и виднелись только задние дворы каких-то лабораторных помещений. Сваленные картонные коробки и деревянные ящики преградили молодым людям дальнейший путь.
- Вот там еще детский сад, - Аня повела рукой влево. – Я туда ходила. Нас всего было в группе шесть или семь. Только для детей, которые живут на территории. У меня потому друзей почти нет, что мы все были разных возрастов. Общатьяс практически не с кем было. Ауже в школе я с Тоней познакомилась. Не понятно как, но мы сошлись. И очень быстро.
- Вы точно две противоположности, - кивнул Вадим. – Но обе по-своему прекрасны.
- Спасибо, - Аня почувствовала, как краснеет. В предрассветных сумерках этого было не видно, чему она порадовалась.
- Теперь расскажешь, что же стряслось у тебя? – сменил он тему. Девушка подумала, что он тоже покраснел. Но разглядеть что-то большее, кроме лица в серых оттенках было невозможно. И она рассказала о том, как познакомилась с Евсеевым, как потом поняла, что он ее отец и как ездила к нему в гости.
- Ты не представляешь, я не думала, что возможно быть таким похожим на родственника. Но эта прабабка просто я в зрелом возрасте. Могу теперь представить, как оно будет. Да и на отца я похожа. Просто не думала, что мой родитель будет настолько младше матери. Она же правильная, я ее с мужчиной в принципе слабо представляю, а тут молоденький худенький студентик. Я маму люблю, но ты знаешь – она просто гренадер, и этот барабанщик отставной козы. Я никого не оскорбляю, говорю, как мне оно увиделось.
- Любовь не поддается логике, - вставил Вадим. – К тому же, уже и наукой доказано, что люди выбирают либо свою копию, либо полную противоположность.
- Копию выбирают эгоисты, видимо. Влюбляются в себя же что ли?
- Возможно, я не вдавался в тему слишком глубоко. Что-то где-то слышал и видел – не более.
- В общем, папа и мама совершенно не смотрятся вместе. мне кажется, что это тоже маму смущало. Помимо возраста. При ее росте ей вообще нужен баскетболист как минимум. Ну чтобы гармонично выглядеть. Вот тетя Оля нашла себя пловца. Дядя выглядел так, что с него можно было дядю Степу рисовать. Но он рано умер, сердце. Потом сказали, что во многом именно рост сыграл свою злую шутку. Сердцу было тяжело. У меня и брат тоже вымахал. Наверное, выше всех в роду. И тут я – мелочь такая, совершенно не похожая на них всех.
- Но ты очень красивая – значит, действительно дитя любви.
- Ты говоришь, как тетя Оля. Она тоже посчитала меня красивой. Но думаю, что они и правда по-настоящему любили друг друга. Оба так и остались одиноки. Для мужчины это вообще удивительно. Столько женщин рядом. Он весьма мил, еще не стар. А живет один. И, кстати,далеко не беден. Так что желающих наверняка было много.
- Ты считаешь, что все решают деньги?
- Для многих все решают деньги. Тетя Марина любила Виталича совершенно бескорыстно, ума только не приложу за что. А вот Мила теперь страдает, что ей мало наследства отвалили. Ее сестра мне сказала, что Миле нужен капитал для рождения и воспитания ребенка. Мол женщина еще молодая, Виталич детей больше не хотел, а тут можно уже и подумать, раз муж в могиле. Ну вот как так можно?
- Это все же сказала сестра, а не сама Мила.
- Да ты бы ее видел! – Аня отмахнулась. – Даже мне все ясно. Променять тетю Марину на это – в голове не укладывается.
Они помолчали. Каждый думал о своем. Под ногами мерно хрустели ветки и шуршала прошлогодняя листва, которую не собрали, так как снег выпал рано. Если центральные дорожки убирались регулярно, но периферийные – только в время субботников силами самих сотрудников.
Продолжение следует…
