« Величайший враг спрячется там, где вы меньше всего будете его искать » — Гай Юлий Цезарь.
- «Револьвер» Гая Ричи: О чем фильм?
О том, как отличать свой собственный голос от голоса Эго в своем внутреннем пространстве. Это пространство подобно комнате. Эго занимает в нем роль соседа. Важно, деля это совместное жилище, перетянуть баланс власти с ним на себя.
Перетянуть баланс власти — не значит ликвидировать Эго как таковое, поскольку оно — важная составляющая внутренней сущности человека. Полное устранение Эго имеет риск полного устранения личности. В личности как в хранилище заложен не только сугубо эгоистический потенциал. Это значит подчинить Эго своим интересам, а не дать подчинить себя — его.
В Эго живет источник агрессии и самозащиты человека, его принципиальная боеспособность в сфере морали. Здоровая агрессия — это способ отстоять свои фундаментальные моральные ценности, которые составляют его духовную цельность. Нездоровая агрессия — это отсутствие такой цельности — и, как следствие, желание сломать цельность другого, у кого она есть, подчинить его своей воле. Исходя из восприятия того, что этот «другой» представляет для него угрозу.
В этой грани между здоровой и нездоровой агрессией и лежит необходимость стать лидирующей силой в отношениях с Эго, взять его под свой контроль.
- «Вечный вопрос»: Как это сделать?
Хорошей иллюстрацией является сцена из «Револьвера», где Джейк (главный герой фильма) оказывается заперт в лифте. Тогда у него возникает голос в голове, который он слышит как свой собственный. Но именно эта критическая ситуация позволяет ему понять, что этот внутренний голос — не его. Она выбивает его из колеи и лишает его возможности к бегству. Тогда он и говорит ему: «Я тебя слышу».
« — Нас загнали в угол, нужно прорываться. Ты умрешь, зажатый в этой клетке, Джейк. Джейк, нужно прорываться! Нет, нет, мы застряли! Застряли! Стены начинают сдвигаться. Сдвигаться. Становится все теснее, Джейк. Мы застряли. Мне страшно. Нужно отсюда...
— Я тебя слышу.
— Что?
— Я тебя слышу. Я тебя раскусил.
— Все и так очень хорошо, Джейк. К чему суетиться? Мы же команда! Мы приятели! Ты хочешь от меня избавиться? Какой станет жизнь без меня?
Знаешь, какой будет жизнь без меня?
— Нет.
— Никакой жизни не будет. Они говорят тебе обо мне, Джейк.
Потому что меня не существует. Расскажи обо мне друзьям, Джейк.
Я тебя защищаю, но я же тобой и управляю. Если я говорю тебе что-то сделать, ты подчиняешься. Если я говорю, что тебе страшно, тебе страшно!
Ты слушаешь тех, кто стоит по ту сторону, Джейк. Ты слушаешь людей, которые хотят причинить тебе боль. Эти новые люди! Новые! Они не похожи на старых друзей вроде меня. Ты не должен им верить. Я всегда был твоим другом. Всегда. С самого начала. Избавься от них, Джейк. Навсегда. Они твои враги, а не я. Они твои новые друзья! А я старый. Я останусь, а они исчезнут! И ты сделаешь все, что я тебе скажу! Без меня ты станешь слабым. Слабым. Мы с тобой против них, Джейк. Мы против них.
— Сейчас я с тобой разберусь.
— Ты хочешь от меня избавиться, Джейк? Хочешь превратить меня в своего врага? Ты хочешь от меня избавиться? Ты хочешь от меня избавиться? От меня? От меня? От меня?
Выстрел.
— А я все еще здесь, Джейк. Сколько я за тобой присматривал! Сколько я тебе помогал! Без меня тебе не победить. Нет, нет, нет! А знаешь, почему? Потому что я и есть ты.
— Но ты - не я ».
Здесь Джейк идентифицирует момент и проводит грань между своим голосом и чужим, между его мыслями и чувствами и не его. Именно в этот момент Эго особенно активизируется, пытаясь отстоять собственную власть. В фильме это непосредственно не ощущается, но в реальной жизни оно задействует психосоматическую боль. И в действительности ей сопротивляться труднее, чем показано в фильме.
Но парадокс заключается в том, что Эго не способно существовать без нас самих. Если мы позволим ему уничтожить нас полностью, оно умрет вместе с нами. Апелляция к инстинкту самосохранения — его главный рычаг давления. Поскольку оно не заинтересовано в нашей смерти, оно отступит. И тогда появляется возможность диктовать ему свою власть. Таким образом, диктатура разума подчиняет себе диктатуру чувств.
Мы заинтересованы в Эго как в источнике и средстве своей самозащиты, а оно заинтересовано в нас как в носителе его жизни. Вирус нуждается в оболочке, чтобы жить самому, но взамен дает носителю силу. Так и Теневой аспект нашей личности становится силой, помогающей нам проложить путь в собственную цель.
- Лирическое отступление: Причем здесь «Веном»?
Хорошей метафорой этого внутреннего конфликта является фильм «Веном», где в главного героя (журналиста Эдди Брока) проникает инопланетный симбиот. Он одаривает Брока суперспособностями, но взамен подчиняет себе его волю. И здесь интересно прослеживаются их отношения, где впоследствии главный герой перетягивает власть на себя. Но при этом достигает этого также с помощью договоренностей и некоторых уступок.
Герой идет на здоровый компромисс, который не позволяет ему отступить от своих базовых ценностей. Как метафора, это выглядит более правдоподобно, чем результат, которого достигает Джейк — полное отречение от себя, от мира и существование как бы над ним. Сказочная неуязвимость, которая несовместима с жизнью в межличностных и коллегиальных отношениях, семье и обществе.
- Кино не для масс? Судьба «Револьвера» после выхода в прокат
« Я писал сценарий "Револьвера" три года, а "Большой куш" - три месяца. Чувствуете разницу? » — Гай Ричи в интервью журналистам.
«Револьвер» оказался очень нестандартным фильмом в творчестве Гая Ричи. Режиссер картин «Карты, Деньги, Два ствола» и «Большой Куш» отказался от анекдотической подачи криминальных сюжетов. Он значительно усложнил его и придал ему трагический и драматический пафос, а также перевел его в метафизический вопрос жизни и смерти. Такие черты трудно обнаружить в фильмографии Ричи и до этого фильма, и после него.
Сюжет разминает зрителя так же, как «ангелы-хранители» Зак и Ави разминают Джейка перед тем, как открыть ему место, где «прячется величайший враг». Вместе с главным героем зритель проходит тот же путь и испытывает те же чувства: неясность настоящего, неопределенность будущего, шок от кульминации (где раскрывается важная тайна) и примирительное умиротворение от победы над самим собой.
Фильм был холодно встречен критиками. Его ни разу показали в кинотеатрах и не осветили в СМИ. Этот факт привлекает внимание, учитывая то, что на тот момент Гай Ричи приобрел репутацию режиссера культовых фильмов. Поэтому, по меньшей мере, он достоин просмотра настолько, насколько достойны прочтения Джордж Оруэлл и его знаменитый роман «1984».
