По плану у меня на сегодня была задумана совершенно другая публикация, но есть вещи, о которых нужно успеть рассказать, пока они не стерлись из памяти людей.
Возможно, вы пропустили новость, что вслед за церемонией в Бухенвальде, представителей России в этом году не приглашают на церемонию памяти жертв ядерной бомбардировки в Нагасаки и Хиросиме. Довольно странно выглядит участие в данных мероприятиях США, которые, поправьте меня если я не права, до настоящего времени не принесли официальных извинений за события августа 1945 года. Но взаимоотношения США и Японии на современном этапе - это отдельная тема для дискуссий. Даже если в Стране Восходящего Солнца стараются стереть из памяти, виновных за бoмбардиpoвки, мы будем помнить.
Будем мы помнить и о девочке Садако и ее 1000 журавликах.
Садако Сасаки было всего два года, когда бoмба упала на Хиросиму. Эта могла быть история чудесного спасения, так как дом девочки находился рядом с эпицентром взрыва. Ударной волной ее выбросило на улицу. Мама и старший брат были ранены, но когда нашли девочку, никаких видимых повреждений на ней не было. Казалось, что неведомые силы хранили девочку.
Но мы помним, что чудес в нашем мире не так много.
Девочка росла. Любила играть в куклы. Очень спортивная и быстрая она была постоянным участником эстафет. Родители даже шутили, что Садако бегать научилась раньше, чем ходить. Удивительно, но она практически не болела в начальной школе.
Все было хорошо, но однажды сзади ушей у девочки появилась сыпь, увеличились лимфоузлы. Садако стало тяжело глотать и дышать.
В 1954 году Садако проходила очередную комиссию АВСС.
Комиссия по жертвам атомных бомбардировок была создана в 1946 году по инициативе Г. Трумэна. Основной целью ее было сбор данных о последствиях радиации для подвергшихся облучению при бомбардировке Хиросимы и Нагасаки. Комиссия только озвучивала диагнозы, не оказывая реальной медицинской помощи.
После осмотра, включавшего стандартные процедуры, Садако Сасаки сообщили, что с ней все в порядке.
Жизнь девочки продолжалась, несмотря на увеличивающуюся сыпь. Во время одной из школьных эстафет Садако стало плохо. У нее сильно закружилась голова. Это напугало девочку, но она не хотела рассказывать родителям. Ей становилось все хуже. Голова кружилась все чаще, появилась слабость не только во время занятий спортом.
Неизвестно сколько девочка могла бы скрывать признаки болезни, но однажды Садако упала и не смогла потом быстро встать на ноги. В январе 1955 года на ноге девочки появилась опухоль. А в феврале того же года сотрудники Красного Креста поставили девочке диагноз - лейкемия.
Прогноз врачей был - 1 год. Ей оставался один год.
Сначала от девочки скрывали диагноз, но трудно скрывать диагноз, когда находишься в больнице, в которой лежат, подвергшиеся облучению.
Сейчас уже точно неизвестно от кого именно Садако узнала о 1000 журавликах. Называют и родителей, и одноклассницу, и других пациентов, но важно, что именно в больнице девочка начала складывать журавликов.
По преданию, сделавший 1000 бумажных журавликов, сможет излечиться от самой страшной болезни.
С этого момента маленькая Садако торопилась сделать как можно больше журавликов, используя любые подходящие кусочки бумаги, которые приносили родные, друзья, медсестры. В ход шло все, начиная от красивых листочков бумаги, заканчивая упаковками от лекарств. Она искренне верила, что если успеет сделать 1000 журавликов, ее самое заветное желание исполнится. Это был ее единственный шанс, так как других шансов не оставалось.
Только сил становилось все меньше. Руки слушались с трудом. Долгие медицинские процедуры сменялись сном, но, приходя в себя, Садако продолжала складывать журавликов и не переставала верить в спасение. Ведь только это ей и оставалось. Мужество слабеющей девочки поражало взрослых. Она не жаловалась на боль и никогда не говорила, что ей тяжело.
25 октября 1955 года Садако Сасаки не стало. Говорят, что она успела сделать 644 журавлика, но в воспоминаниях ее брата звучит цифра - более 1300. Масахиро уверяет, что сестра хотела сделать как можно больше журавликов, чтобы суметь спасти не только себя, но и других людей, у которых тоже не оставалось шансов, у которых уже не было сил бороться с болезнью.
Девочку похоронили вместе с журавликами. Ее проводили обрядовой песней, которая должна была бы прозвучать, если бы журавлики были готовы в срок...
Можно еще долго рассказывать о памятниках и книгах, посвященных Садако Сасаки, о том, как она стала символом неприятия войн, но закончить я хочу словами молитвы японских матерей:
"О, стая небесных журавлей, накрой мое дитя своими крыльями".
