Случилось это лет тридцать тому назад. В один прекрасный день, вернее в зимнюю морозную ночь, мой сын явился с кошкой за пазухой. Они со своей с девушкой гуляли, и кошка увязалась за ними. Оставить на морозе животное он не мог и притащил его домой. Сын сказал, что это кот и звать его Чарли.
Вы бы видели этого кота! Худой, черный, глаза наглые. Похож на девушку моего сына, как родной брат, только в другом обличии. Первым моим желанием было взять за шкирку это чучело и выкинуть вон. Но, на улице мороз. Все-таки живое существо. Жалко.
Кот стоял посреди прихожей и смотрел на меня, я – на него. Он подошел к порогу и пометил его. С этого и началось. Этот гад ел только сырое мясо и сырую рыбу. При этом он урчал, рыгал и таскал кусок по всей кухне. Отожрался, стал большой, гладкий. Шерсть стала шелковистой, блестящей. Сам черный, на груди белый галстук, на ногах белые носочки. Прямо красавец-мужчина.
Терпеть его не могла. Раза два-три в неделю он показывал мне «Кузькину мать». Я могла лечь хоть в десять вечера, хоть в двенадцать. Но, именно в это время животное подходило к дивану и начинало выть страшным голосом. Я вставала, одевалась, открывала дверь в коридор, затем дверь в подъезд, выпускала его в надежде, что он не вернется.
Не проходило и пятнадцати минут он возвращался и стучал в форточку и попробуй ему не открыть, весь дом своими воплями разбудит. Я открывала, он кидался бегом к порогу и делал свои дела. Я посыпала это дело золой, убирала, мыла пол с белизной.
Что только я не делала, известь гашеную сыпала, керосин наливала, хлорку клала. Все бесполезно. В придачу, этот Чарли оказался кошкой и нежданно окотился. Мы стали звать ее Чарой. Хлопот прибавилось. Котят пришлось пристраивать. Лет двадцать тому назад Чара съела отравленную крысу и умерла. Муж ее похоронил. Он ее любил. Мне тоже стало жаль ее. После этого я решила, что у меня никогда не будет кошки.
Однако, она у меня появилась. Моя недотрога Ева. Как раз прошла неделя, как появилась. Она сразу возненавидела меня. Не то что погладить, близко к ней подходить было нельзя, она скалила свои острые клыки и шипела на меня.
Я очень хотела подружиться с Евой, говорила с ней постоянно, старалась не оставлять ее одну. Она не обращала на меня внимания, лежала невозмутимо на подоконнике.
Прошло три дня. Мне нужно было в огород, садить картошку. Я ушла часа на три. Пришла, легла отдохнуть на кровать. Моя Ева пришла и легла на кровать у моих ног. Так и повелось. Она стала ложиться у моих ног, как только я лягу на кровать.
Однако гладить себя не позволяла. Я, значит, разрешаю ей все, ходить по моим столам, спать на моей кровати, открывать шифоньер и трепать рукав куртки. Она возомнила, что это она моя хозяйка. Думаю, нет, подруга, так не пойдет!
Прежняя хозяйка сказала, что ей нужно насыпать полную чашу корма, она сама съест, сколько нужно. Я стала насыпать корма по горсточке, чтобы она знала, видела, кто ее кормит, с чьих рук она ест, у кого ей приходится просить еду.
А вчера так устала в огороде, что не было никаких сил, легла на кровать. В левой половине груди давит, ноет. Лежу. Моя Евочка, как обычно, легла у моих ног. Она смотрит на меня, я на нее. Вдруг она пошагала прямо по мне, села мне на грудь и ну, давай, передними лапками топтать мне левую сторону. Потом свернулась клубком и легла. Стало тепло в груди, приятно, полегчало.
Сегодня утром это же повторилось. В этот раз Ева близко наклонилась к моему лицу, посмотрела прямо в глаза и ткнулась носом мне в лицо. Я даже рискнула ее погладить.
К чему я рассказала эту историю о двух моих кошках. Чара не была виновата. Она мне мстила за нелюбовь. Она от меня слышала только: «Брысь, зараза! Опять всю кухню вывозила, дрянь!» Я ни разу не назвала ее ласково. А она ведь хотела, чтобы я ее полюбила. Иногда залезала ко мне на колени. Я гладила ее, пересилив себя. Мне всегда казалось, что от нее пахнет помойкой. Посидев недолго, она спрыгивала, а я шла мыть руки.
Если бы вернуть то время, я бы смогла найти подход к Чаре. Полюбить ее едва ли смогла, но могла бы быть более терпимой, ласковой. Все-таки животные все чувствуют. Они не могут нам сказать о своих чувствах, но дают нам понять об этом так, как умеют. И не надо винить их за плохое поведение, в этом часто мы виноваты сами. Конкретно в этом случае, в непотребном поведении Чары, была виновата я.
О том, как у меня появилась Ева, читайте здесь.