-Что ж так? Неужели ты раньше времени состарился? Забыл, каким я тебя подобрал в канаве за сожженной деревней? О чем ты тогда мечтал? Чего хотел больше жизни? Дороги, крови и золота! Я сделал тебя своим меньшим братом, и гордился этим… А теперь…
-А теперь наши дороги расходятся. Не жди, что я помогу тебе вязать коменданта…
Ульрих стоял к Флер спиной. Она не видела его лица. И лиц его противников она тоже не видела: все были в глухих шлемах, с застегнутыми бармицами, полностью готовые к бою. Но было ясно, что на лице Ульриха было написано что-то такое, отчего комендант победно распрямился, и люди вокруг него расправили плечи. Теперь он их вожак, и такой, что даже братание бродячих воинских отрядов, эти священные кровные узы, след от которых каждый носил на своем запястье – ничто перед новым вожаком. Ай да комендант. Он всегда казался Флёр скучным старым пеньком, а вот сейчас взял и выкинул такое… что-то…
Комендант снял шлем, и под ним оказалось неожиданно усталое лицо, казалось, он седее обычного, и у него появились на лбу новые росчерки морщин. Заговорил Гуди:
-Ульрих, Хаген, скорее всего, умер или очень скоро умрет. Поэтому его люди наверняка пожелают голову вожака за голову вожака… Хочешь прорываться через них?
После последних слов опять повисла тягостная пауза. Ульрих молчал.
-Я же предложу тебе остаться, - сказал комендант, - до подхода Мёльнара у нас каждый воин на счету…
Ульрих внезапно снова взорвался:
-Сроки истекли, а где он, ваш Мёльнар? Нет, братцы, мы тут одни. И крутиться нам тут одним. Ну отобьемся от них дважды, ну еще раз – а дальше что? За какой хвост собачий ловить их стрелы? А ведь у них есть еще и шаман, может он чего умеет? А?
Конечно, всех больше обеспокоило, что люди Хагена их могут обстрелять, чем навредить колдовством. Придирка к шаману больше смягчила слова Ульриха, чем напугала.
-Мёльнар подойдет, - тихо сказал комендант. После громкого говора в полный голос его слова были едва слышны, можно было даже подумать, что они мерещатся, - а не он, так те его люди, которые пожелают стать защитниками замка, жить достойно под его кровом, а не шататься от одного князя к другому, как приблудные псы.
Его тихие слова вогнали всех в оцепенение. Только те воины, которые стояли рядом с Ульрихом, медленно переглядывались друг с другом, а затем с теми, кто взял сторону коменданта, а Флёр видела, как те смотрят через щели шлемов не сморгнув. Так-так, выходит, комендант перетягивал на свою сторону не только людей Ульриха, но и Мёльнара, во время своих отъездов к князю… Как же это они все повелись?..
-Вот он чем вас взял… --- рокотнул Ульрих, словно отвечая на вопрос Флёр, - что, Лейв, не по душе тебе стало мерзнуть по лесам? Ну, Гуди и так был неженкой. А Ингвар и Альнот давно уже чуют старость, хотят греть зады у замковых очагов, щупать девок и жрать каждый день свинину? А ради этого, значит, стоить променять волю и быть всю жизнь на побегушках у княжьего хлыща?
-Пора осесть, - внезапно прозвучали слова Лейва из-под бармицы. И его слова, твердые, как удар топора, заставили всех дрогнуть, - да, пора остановиться и осесть. Когда ты вытащил меня из канавы, я не хотел иметь дом, чтоб не терять его снова. И сейчас он у меня появился вопреки моей воле и я хочу того же – не терять его снова.
Все разом глянули на Лейва так, будто он стоял не в гниднике и шлеме, а с открытым лицом и голый голым. Ульрих издал непонятный возглас, то ли удивления, то ли насмешки, то ли растерянности.
-Ульрих, - продолжал Лейв, - если желаешь скорчиться где-нибудь в сыром овраге с позеленевшими ранами – что ж, это твой выбор. А я останусь здесь. Какой-никакой дом.
-Дом? Что ты несешь?
-Так думают и многие люди Мёльнара, - сказал комендант, - я все тебе сказал, Ульрих. Хочешь бежать – беги. Но я думаю, что в замке у тебя больше вероятности отбиться от людей Хагена, чем вне стен. Если, конечно, мы с тобой заодно и не станем уменьшать число защитников замка.
Воины вокруг Ульриха забормотали, тот, до этого стоявший столбом, вдруг дернулся швырнул подшлемник оземь:
-Да чтоб вы пропали пропадом! Ваша взяла, сучьи дети!
Флёр почувствовала, как сжимаются ее кулаки. Ей легко было понять злобу Ульриха на коменданта. Да, в самом деле – он же намеренно обозлил людей Хагена, ошпарив их вожака. Теперь они просто так не дадут уйти защитникам замка, и людям Ульриха волей-неволей придется остаться и оборонять его по-настоящему. До последнего… Флёр стала задыхаться от душащих ее слёз: да какая разница коменданту, кто торчит в его замке? Хаген, Ульрих или Мёльнар? Все они одинаковы. Ну, пришли бы люди Хагена, и что? Ну, побуянили бы поначалу, а потом бы, может, и ушли из замка. Они там все молодые, старые раны еще не тянут их к очагу. Вернулся бы комендант в свою крепость и дальше бы делал вид, что следит за этим треклятым никому не нужным речным путем!
Ульрих, что ж ты не бросаешься на коменданта? А комендант в это время отер лицо, как от усталости, развернулся к Ульриху спиной и дал знак своим людям опустить оружие, а лучникам, которые давно ослабили тетиву и с интересом наблюдали за происходящим, как и все, кто был во дворе, велел слезть со стены. Он уходил к себе, а вслед за ним шел, как привязанный, Лейв, словно он тоже дружинник, поклявшийся в верности князю. Лейв! Ну да, наверняка это он подбил ватагу на раскол. Он разонравился Флёр еще с первых дней, когда выказал к ней открытое пренебрежение. Именно пренебрежение, не грубый интерес, который быстро перерастает в раздражение от пресыщенности, а именно пренебрежение. И это к ней, которой удавалось завладеть вниманием самого Ульриха, Свальвильда или Мёльнара! Ну да, этот Лейв умом тронулся, а эти, другие – вслед за ним. А комендант сумел этим воспользоваться. Да, все именно так!
Продолжение следует... Флёр и шаман. Главка 8.
#фэнтези #фантастика книги #фантастический рассказ #викинги #средневековье #средневековый замок #крепость в осаде #флёр #шаман
