- Ну и что ты здесь вынюхиваешь? – услышал Антон сквозь дремоту, которая окутала его после укола обезболивающего. Врач так и не смог определить, что именно с ним происходит, поэтому оставил на ночь понаблюдать, обещая, если что, сделать лапароскопию – может, и правда, аппендицит, хотя не похоже.
Эта провинциальная больница жутко бесила Антона, и он несколько раз порывался позвонить матери, но, зная, как она водит, побоялся, что это плохо закончится – она же, как пить дать, развернет машину и помчит в темноте на всех скоростях. Поэтому приходилось терпеть и неудобный продавленный матрас, и запах кислой капусты, и стонущего на соседней кровати мужичка.
Открыв глаза, он увидел ту самую девушку – медсестру, которую он принял за официантку, Ирину. Она стояла над ним, скрестив на груди руки и прожигая его своими темными, цвета крепкого кофе, сощуренными глазами.
- Что? – переспросил он, не до конца уверенный, что вопрос предназначен именно ему.
- А ничего! Я что тебе, совсем идиотка, что ли? Сначала в ресторане меня преследовал, потом сюда приехал, еще и умирающим притворился, а на деле ничего и нет. Я уже загуглила тебя, кино он документальное снимает… Не трогай моего отца, понял? Он ни в чем не виноват, хватит его имя полоскать!
Антон изо всех сил пытался понять, что она имеет в виду, но не мог.
- Ой, сразу дурачком представился! – зло проговорила она и достала из кармана телефон. – А это что, скажешь, не твоих рук дело?
Она сунула телефон ему в лицо, но сфокусироваться на экране Антон не мог. Только по музыкальному вступлению узнал свой ролик – они с одногруппниками сняли два ролика на тему коррупции, и один из них завирусился и вызвал множество откликов: несмотря на то, что никаких имен они там не называли, было понятно, о ком идет речь, и их даже вызвали к декану, как следует отругав за такую самодеятельность. Но тяга Антона к справедливости, зародившаяся еще в детском саду, когда все стихи давали читать картавому Ванечке, сыну мецената и крупного бизнесмена, а не ему, безотцовщине и сыну официантки, то и дело прорывалась наружу.
- Ну моих, и что? – осторожно спросил Антон. Несмотря на воинственный вид девушки, она вызывала у него симпатию.
- А то, что моего отца подставили, нечего тут сенсацию искать. Тоже мне, Спилберг нашелся.
Внезапная догадка пронзила Антона, отчего на лбу мгновенно выступила испарина:
- Погодите… Так вы дочь Артема Игоревича?
- Какая новость! А то ты раньше не знал!
- Не знал, - поспешил заверить ее Антон. – Я… Это совсем не то, о чем вы подумали! Даже не знаю как сказать…
Он оглянулся на соседние кровати, с которых на них взирали несколько любопытных пар глаз. Нет, говорить при всех никак нельзя. Что же это получается – эта девушка, его сестра, так, что ли? Ну дела… Возможная сестра, ведь кто из этих двух его отец, мама не знает. Антон всегда мечтал о младшем брате или сестре, и пока был маленький, на каждый Новый год просил Деда Мороза подарить ему папу или хотя бы братика или сестренку. Но получал обычно конструктор и фломастеры.
- Простите, - сказал он. – Я не могу сейчас вам ничего объяснить – мне действительно нужно встретиться и поговорить с вашим отцом, но это никак не связано с какими-то его делами, я вообще не в курсе… Я здесь по личному делу, если что-то проясниться, вы все равно потом узнаете, а если нет…
Она сердито дернула плечом и сказала:
- Ха, встретиться ему надо! Лежите, больной, у вас подозрение на аппендицит, вам никуда нельзя!
Она спрятала телефон обратно в карман, развернулась и вышла из палаты.
***
По дороге Майя проигрывала самые разные варианты, как может пройти ее встреча с Сашей: узнает он ее или нет, как отреагирует на ее просьбу и вообще стоит ли ему говорить про Антона. Когда это все было гипотетически, ей казалось, что все будет легко, но чем ближе она подъезжала к городу, тем больше сомнений зарождалось у нее в душе.
Ей повезло, и у Вики, которую она без труда нашла по старому адресу, оказались знакомые в паспортном бюро, через которых она и узнала, где сейчас живет Саша. А еще, что он женат, и не на ком-то, а на той самой Насте, что не добавляло удовольствия от необходимости общаться с ним. Но какая-то упрямая решительность поселилась в душе Майи – если она так и не встретила человека, с которым могла бы быть счастлива, нужно сделать все, чтобы ее сын был счастливым за двоих.
В город она приехала поздно, но не настолько, чтобы было уже неприлично приходить, и совсем недолго в Майе боролись два чувства: поскорее все это закончить или отложить до утра, дав себе хотя бы небольшую передышку. Но потом Майя вспомнила про сделку, Стаса, который в последнее время очень странно себя вел, и решила, что лучше поспешить.
Она припарковала машину у дома, посмотрелась в зеркало, поправила волосы и освежила помаду. Ладно, будь что будет.
Так и не решив, что она будет говорить, Майя нажала на вызов домофона. Через пару гудков послышался звуковой сигнал – дверь ей открыли, даже не спросив, кто это. Она зашла в подъезд – квартира была на первом этаже. Железная дверь с лязгом отворилась, и Майя увидела женщину – грузную, с огромным животом, неряшливо собранным пучком на затылке. Из квартиры раздавался такой гвалт, словно она попала в детский сад.
- Извините, - проговорила женщина. – Я совсем замоталась, забыла, что кто-то должен приехать. А где Татьяна?
- Татьяна? – переспросила Майя, думая уже, что ошиблась квартирой, или данные в паспортном бюро устарели.
- Ну риелтор? Или вы одна? Да проходите, что я вас в дверях… Простите, у нас бардак, сами понимаете – переезд, а у меня роды через месяц.
Растерянная Майя вошла внутрь, и тут же в коридор выбежали три девчушки – старшей лет девять, младшей не больше пяти. Они оглушительно визжали, так что Майя даже отпрянула.
- А ну, пошли вон! – крикнула женщина, и тут Майя моментально узнала – да это же Настя! Та самая Настя, которой она однажды разбила нос и выдрала клок волос. В таком возрасте и беременная? Майя осмотрела немного притихших девочек, а хозяйка квартиры, словно прочитав ее мысли, горько сказала:
- Это еще не все, у нас еще две старшие. И тут, - она указала на круглый живот, - шестая сидит. Даже не спрашивайте…
Странная картинка сложилась у Майи в голове – пять девочек, шестая на подходе, квартиру, похоже, продают? Очень интересно…
- Да вы проходите, не стесняйтесь, - сказала ей Настя, которая, видимо, совсем не узнавала Майю. – Вас как зовут?
- Лиля, - почему-то ляпнула Майя.
- А меня Настя. Вот, тесно стало, продаем. Вы не смотрите, что дети, ремонт у нас свежий, года нет.
Майя шла по квартире, цепким взглядом примечая, что ремонт, конечно, тут так себе, но это, если смотреть с ее, с Майиной стороны, а если представить, что этот ремонт делал Саша, которому она отвела роль охранника в супермаркете, то гипотеза ее лопалась как мыльный пузырь.
Девочки цепочкой следовали за ней в каждую комнату и галдели.
- Как же я устала от них! - всплеснула руками Настя. – Ну никакого отдыха. Ну-ка кыш в детскую!
Странно, но в этой Насте не было ничего от той наглой девчонки, которая курила возле клуба и смеялась над ней, тем не менее Майя не смогла сдержаться от злорадной мысли – ты ему сына не родила, а я… Может, прямо сейчас ей и сказать? Вот смеху-то будет!
Но вместо этого Майя спросила:
- А старшие девочки где?
- Одна в лагере, вторая в Москве учится, - охотно ответила Настя. – Вон они, на фотографиях.
Майя подошла к стене, увешенной семейными снимками, и чуть не рассмеялась: Саша, который помнился ей молодым красавцем, раздался вширь, погрузнел, некрасиво лысел с макушки и вообще ничем не напоминал того единственного мужчину, который смог так сильно задеть ее сердце. На душе вдруг стало легко, как бывает поздно вечером, когда после долгого рабочего дня скидываешь туфли на каблуках, снимаешь тугой лифчик и накидываешь шелковый халат, усаживаясь с ногами в кресло.
- Вы знаете, я, наверное, пойду, - сказала она. – Хорошая квартира, я с сыном посоветуюсь, для него ищу.
- У вас сын? – с завистью в голосе спросила Настя. – А мой, вон все о наследнике мечтает.
Майя улыбнулась, качнула головой.
- До свидания, - сказала она и, взглянув в последний раз на выбежавших девочек (не промелькнет ли в них что-то знакомое, похожее на маленького Антошку?), пошла прочь.