"Die Frau des Polizisten" (Police Officer's Wife) немецкого режиссёра Филипа Грёнинга (Philip Gröning) в 2013 году получил Специальный приз жюри на Венецианском кинофестивале.
Было отмечено, что фильм необычен своей подачей. Режиссёр отдал предпочтение обыденности, он снял его как взгляд со стороны, тут нет спецэффектов, множества статистов, всё действие (но очень тягучее) сконцентрировано на обычной семье. Уве, Кристина и Клара Перкингеры.
О чём фильм Филипа Грёнинга
Ярко выраженного сюжета в нём нет. Это трёхчасовой видеоряд, иллюстрирующий быт семьи в маленьком немецком городке. Они заключены словно в каменной мешок (и своей квартиры, и тесного городка), лишь иногда вырываясь на природу. И, хотя от супругов звучат слова любви в адрес друг друга, есть некие намёки на имеющуюся страсть, муж всё же превращается в надзирателя.
Важно отметить, что в этом фильме необходимо понять именно драму в семье, а не анализировать её происхождение. Как говорил Станиславский: Чехова ставить через психоанализ не стоит, потому что “пыльца слетит”. То есть можно будет всё опошлить объяснениями и поисками причинно-следственных связей.
И потом, трудно в этом фильме прийти к однозначному вердикту. Ведь сначала нам показывают невинные игры между супругами, вроде шуточного арм-рестлинга или дартца с невесомыми мыльными пузырями, а потом неистовую драку, во время которой он говорит, что “без тебя я ничто, ты моя основа, ты меня разрушаешь“, а потом и сама супруга после явной демонстрации отсутствия приязни к ней со стороны супруга, она цепляется за его штанину и просит не уходить. Как совместить в единую картину обыденные завтраки и прогулки, перемежающиеся рукоприкладством, неизвестно. Это художественная интерпретация бытия, и ничего с этим не поделаешь. И сам фильм об этом безмолвно говорит.
Главные герои фильма "Die Frau des Polizisten"
Уве – полицейский в звании лейтенанта, он чаще находится на работе, и чтобы он занялся воспитанием дочери, ему нужно об этом сказать. В целом он предпочитает быть занятым собой, отвлекаться на жену, как на женщину, а не как человека. Их отношения хороши, когда находятся в рамках "конфетно-букетного", а когда важно принимать и понимать, он выходит из себя. Ему сложно контролировать свои вспышки. Но на работе он вполне спокойный сотрудник, даже непримечательный.
Кристина – домохозяйка. Она посвятила себя воспитанию дочери Клары, она старается передать ей хорошее, полезное, светлое. Учит её заботиться о природе, раскрывает какие-то жизненные тонкости, научила готовить завтрак. Например, когда Клара, глядя на рисунок своей пижамы, говорит, что медведь сильный и потому подлый. Кристина объясняет, что это не так, не все используют силу в корыстных целях, иногда силу применяют, чтобы защищать друзей. Возможно, в этот момент Кристина мысленно обращается к своему мужу, который не умеет сдерживаться, оставляя на теле жены следы.
Клара – четырёхлетняя дочь Уве и Кристины. Она мило общается с мамой, это естественно, она с ней больше времени проводит. Но очень хочет подружиться с отцом, видя его отстранённость. Для маленького ребёнка Клара показывает невероятную ассертивность. Она очень чётко формулирует свои желания, не ожидая одобрения и не заглядывая в лица родителей. Ей даже ничего не мешает переходить на сторону отца, когда измождённая мать опять безмолвно просит внимания (в момент полного бессилия, когда уже перестаёт следить за собой). Клара и сама умеет находить себе занятие: она играет с отцовской экипировкой, которую он хранит в кладовой, со свадебным платьем матери. Надевает это вместе или отдельно.
Структура фильма "Die Frau des Polizisten"
Планы интересно перемежаются между собой. Некоторые размыты, некоторые сделаны в макро, что видно каждую клеточку на коже, много съёмок сверху, которые в кинематографе именуются не иначе как взгляд Господа (чтобы показать, что всё же за этим кто-то смотрит, возможно, оценивает и делает выводы).
Важно отметить, что все планы сопровождаются некой активностью на дальнем плане. Если на переднем кто сфокусирован, то на дальнем обязательно есть движение (вот некоторые примеры):
- серые деревья в лесу, а среди них бегает заяц;
- пожилой мужчина стоит спиной к камере (зрителю), а на дальнем плане гуляет человек с собакой;
- белка бегает по лесу, на втором плане видны ноги человека – он занимается финской ходьбой;
- Клара и Кристина кормят червя, который якобы живёт в стене их дома, на втором плане по улице проезжает мужчина на велосипеде.
Что касается структуры, то фильм поделён на 59 глав, длиной не более пяти минут. В них нет сюжета, это зарисовки. Но они связаны одной линией – жизнь семьи Перкингер.
Также в главах 3, 13, 23, 32, 43, 52, 58 показан пожилой одинокий мужчина. У него крохотная квартира, где всё действие заключается в его облачении в одежду после ночи, а потом он медленно ест, дремлет и стоит на улице с унылым лицом.
Это – повзрослевший Уве, осознавший свои ошибки и оставшийся один, наедине со своими воспоминаниями о полной семье. А тогда было нормально ведь. Это одна из интерпретаций наличия пожилого мужчины в фильме. Есть мнение, что он воплощает собой греческий хор в античной трагедии. Его задачей было – помочь автору раскрыть смысл всего произведения, нарисовать общий портрет общества. Либо это ненадёжный рассказчик.
Но если опираться на колебания жизни на дальних планах, о которых я писала выше, то он вполне может быть этим сигналом, этим искривлением flatline на кардиограмме жизни клаустрафобно маленького немецкого городка. Свидетельство того, что где-то за гранью молодых страстей есть спокойствие, гормоны успокаиваются и больше не тревожат руки, ноги и разум. Это – присутствие человека в мире через бытовые сцены – приготовление еды, одевание, сон, ничего не делание.
Весь фильм равномерно "украшен" планами с размытыми картинками. Оператором выступает сам Грёнинг (он пожелал контролировать свой материал, чтобы никто не исказил его замысла). Он делает это для усиления эффекта погружения и одновременно отстранения. План получается иллюзорным, намекая на то, что, хотя зритель наблюдает со стороны за жизнью другой семьи, это всё же чужая семья, и эффект размытости ставит невидимую границу. О границах в фильме ненавязчиво звучит мысль именно от Клары.
В главе 7 она положила палочку перед земляным червяком, чтобы он не прополз дальше. Она точно знала, что ставит ему границу (назвав вещи своими именами; опять же поразительная осознанность для ребёнка).
Эффектами размытости начинается фильм – сначала фокус на деревья с красной отметкой. Можно принять её за человека в красном платке, на самом деле это лишь красная краска, и среди деревьев заяц бегает. Далее есть несколько размытых планов:
- Уве приходит домой и его лицо снято через рифлёное стекло, когда он зашёл в дом;
- супруги резвятся в ванной комнате, и на мгновение нам показывают Уве через полупрозрачное стекло душевых створок;
- Кристина водит пальцем по мутному стеклу, через которое ничего не видно;
- во время сцены со вспышкой агрессии со стороны Уве в адрес жены, их снимают через толстое стекло стеклоблоков в кухне (это как раз тот момент, когда он, избивая её, говорит, что он без неё ничто).
Непрозрачное стекло – это метафора личных границ. Сколько ни показывай, что-то остаётся скрытым, что знают только двое. В этом состоит ещё одна уникальность фильма и операторской работы Филипа Грёнинга как режиссёра и как оператора. Он заигрывает со смыслами, он не даёт затвердеть на одном месте сознанию зрителя, постоянно толкая его от одного заключения к другому. Потому и включает планы разного размера, смазывает их, вкрапляет жизнь на дальний план. Он показывает, что за границам малого мира есть много больший со своими мелочами, они могут отвлекать и мнение о том, что ближе, будет неточным. И поэтому отчасти не стоит включать психоанализ при разборе этого фильма.
По разу показали, как поют простые детские песни сначала Клара (про святого Мартина), потом – Уве (There're sharks in the sea, They all will eat me), потом – Кристина (It's such a lovely day).
Интерпретация финала фильма "Жена полицейского"
И как итог – песню про Спящую Красавицу поёт вся семья. Получается нескладно, не все помнят слова, и выглядит это неискренне, отсылая к тому, что их семейная гармония нарушена. Выбор песни для совместного исполнения неслучаен. Это отсылает к немецким страшным сказкам. Речь идёт именно о не редактированных версиях с инцестами, убийствами, насилием. Мне доводилось читать оригиналы, они действительно ужасают. В этом фильме чувствуется отголосок таких сказок, особенно его можно ощутить во время примерки Кларой свадебного платья матери. Соединение невинности и символа невинности в одном человеке и при этом съёмка сверху (нам показывают, как Клара поливает проросшие семена в импровизированном садике у входной двери) – вызывает подсознательный ужас. Что-то происходит за толстыми стенами дома. Но что?
В фильме любопытно смещён "нервный центр" – он находится в спальне Клары. Если цвет фильма мягкий, преобладают жёлтые оттенки, то в спальне Клары он всегда красный. Как опасность, кровь, призыв включить внимание. И именно здесь Кристина пряталась от Уве, когда у него очередной раз возникла агрессия против жены. И словно ребёнок удерживает родителей вместе, накаляя этим атмосферу. И возможно даже насаждая синяки на тело матери (как приёмник нереализованных амбиций отца).
Уве на работе ничем непримечателен. Он словно и не существует. А ему бы хотелось быть круче и выразительнее. Он проецирует свою агрессию на жену. Правда, потом раскаивается и плачет. Дарит цветы. Что тоже показано любопытно.
Режиссёр и здесь не идёт проторенной дорожкой. По мере того, как Уве одаривает свою жену тумаками, чем больше на её теле расцветает кладбищенских цветов, тем мягче делается муж. Он приносит ей розы. Красные, а не белые. Я бы не рифмовала их со страстью, я бы отсылала их цвет к освещению в спальне Клары. Они являются по сути продолжением его агрессии в адрес жены.
Грёнинг и снимает их нетривиально. Камеру ставит за вазу, и показывает нам их квартиру сквозь цветы, давая понять, что это не выражение искренних чувств, а лишь ширма для прикрытия нелицеприятного акта.
У меня возникла ассоциация с фильмами Роя Андерссона. Его статичная камера и сцены. Но у того холодные оттенки и метафорическая зарисовка. Несмотря на схожесть со съёмкой быта, у Грёнинга есть натуралистичность и более мягкие цвета. Этот фильм берёт в капкан. Затаскивает в клаустрафобное пространство маленьких комнат, узкой улицы, где окно в окно домов напротив, и кирпич сверху до низу. Клаустрофобия не исчезает даже в моменты показа открытых пространств, типа полей пшеницы и лужайки у реки. Это тягостная несчастливая семья влияет.
Каков итог фильма – это простор для размышлений. И это единственный простор, который тут есть.
Ближе к концу фильма происходит жёсткое противостояние супругов, кажется, что Кристина погибает от удара. В следующей главе мать и ребёнок купаются в домашней ванне. Лицо Клары снимают через толщу воды, что отсылает к омниотическим водам материнского чрева, где ребёнку безопаснее всего. Но факт в том, что эта защита сама подверглась нападкам извне, теперь она нарушена – ранена морально и телесно.
А дальше зритель видит лицо Клары с закрытыми глазами. Спящая или нет. На основе произошедшего такое можно трактовать как метафорический уход, потому что подобные сцены в доме наносят ущерб психике. Либо действительно физический. Ответа однозначного не дано.
Заключительная минута фильма показывает, что Клара открывает глаза, девочка напугана. "...Сном забыться. Уснуть... И видеть сны? Вот и ответ". (с)
