Сююмбике и ее односельчане. Глава 125.
Путеводитель по каналу здесь.
Из роддома Сайду забирал Ризван, приехав за ней на своей легковушке. День был не по-осеннему теплый, безветренный. На душе у Ризвана было радостно и тревожно одновременно.
Вот и у его маленькой сестренки родился малыш. Давно ли Ризван собирал для нее опавшие листья, рассказывал ей про моря, про корабли, про дальние страны. Картинки для нее рисовал.
Как-то неправильно было оставить он сестер одних. Однако, ему казалось, что его апай не против, чтобы у брата был свой дом. Не поладили они с Зухрой. Нет, не ругались, даже голоса друг на друга не повышали, но Ризван чувствовал, что его жена раздражает Сююмбике-апа.
Понятно, что Зухра не так воспитана, бывает прямолинейна, может грубовато выразиться. Но она же старается. Всю работу по дому делает, а апай все недовольна. Лучше им жить отдельным домом.
Хорошенькая медсестра вынесла белый кулек и вручила Ризвану.
- Получайте, папаша, вашего красавца! Хороший мальчик, спокойный. Приходите теперь за девочкой.
- Спасибо. Приду месяца через два.
Девушка удивленно захлопала длиннющими ресницами
- Как это, через два месяца? У Вас что, две жены?
Ризван пожал плечами, попрощался и они вышли. Из окна палаты выглядывали несколько женщин. Они не верили, когда Сайда рассказала, что у нее муж красавец, сейчас он в командировке, но к выписке обязательно приедет. Шептались между собой, что ее муж бросил и поделом, гордая больно.
Увидев, как бережно мужчина несет ребенка, с какой нежностью смотрит на Сайду, поняли, не врала эта учительница. Везет же некоторым.
Сююмбике с раннего утра помыла окна, полы, выхлопала ковры и покрывала. Напекла треугольников, укрыла их полотенцем и села у окна ждать, когда приедет Сайда с сыночком. Тишина в доме просто звенящая. Нет топота маленьких ножек Ляйсан, нет ее ласкового лепета.
Как она там без своей тети? Некому ее уложить, некому слезки утереть. Как болит сердце, печалится душа Сююмбике по своей любимой девочке. Но она не в силах ничего сделать. Теперь у нее племянник народился, но он никогда не сможет вытеснить из сердца Сююмбике любовь к ее Ляйсан.
Что-то долго не едут. Не случилось ли что? Сююмбике вышла за ворота, нет не видать. Только вернулась в дом, услышала звук автомобиля. Вышла навстречу. Ризван отдал ей в руки теплый сверток.
- Вот, апай, знакомься, это наш племянник.
Сююмбике прослезилась, что с ней бывало очень редко. Прижала сверток к груди, сердце ее наполнялось любовью и жалостью к этому ребенку. Это ее кровь, родила сестра, а не сноха. Это ее мальчик и никто никогда не сможет его у нее отнять.
Вошли в дом. Сююмбике положила ребенка на кровать, на большую пуховую подушку. Развернула одеяло, распеленала. Мальчик смотрел огромными карими глазами совершенно осмысленно. Вдруг, улыбнулся и громко чихнул. Сестры и Ризван рассмеялись. Такой маленький, уже так много умеет.
Так и зажили. Сююмбике с Сайдой воспитывали маленького Рустама. Для него были самые ласковые слова, самые нежные руки.
Зухра вскоре родила мальчика, назвали его Гаяз. Был такой же неспокойный, как Ильдар. Иногда так ревел, что у Зухры не хватало терпения, и она била его по попе. Рука у нее была тяжелая. Попадало мальчонке хорошо.
София тоже родила сына. Рашид был на седьмом небе от счастья. Он после пожара уже не ждал от жизни ничего хорошего. А пришла к нему София, все переменилось. Жизнь налаживается. Сын родился, дом строится. Скотина в хлеву завелась.
Однако, Софию не совсем устраивала такая жизнь. Отец так и не встал, а Равиля становилась все тупее. Она уже и в куклы не играла. Сидела тупо на кровати, качаясь из стороны в сторону и ныла протяжно и жалобно. Единственно, что ее успокаивало, это еда. Она не знала никакой меры. Могла съесть чугунок картошки, каравай хлеба. Приходилось прятать от нее еду.
Иногда у Софии руки опускались. Она забирала сына и на целый день уходила к Зухре. Они клали обоих мальчишек в люльку, давали им жеваный ржаной хлеб с сахаром, завернутый в марлю. Рядом садили Ляйсан, чтобы она качала колыбель, если вдруг мальчишки заплачут.
Сами садились за стол, пили крепкий чай со сливками и всякой выпечкой, обсуждая всех и вся, не думая, что их слушает Ляйсан. Они высмеивали Сююмбике за ее набожность, Сайду, за то, что ее обманул молодой повеса. Ляйсан больно слышать это, ей уже скоро четыре года, она понимает все.
Уже зима на исходе. Зухра редко отпускает дочь на улицу. Она уже трижды сбегала к Сююмбике, за что была бита до синяков на попе. Девочка должна быть постоянно рядом с братишкой. Зухру раздражает плач ребенка, если малыш ревет, то попадает Ляйсан.
Но Ляйсан, дочь Зухры. Хитрости ей не занимать. Она просится к Сююмбике при папе. Давно поняла, что при отце, мать ее не ругает и не бьет. Разве что ущипнет где-нибудь за печкой, когда муж не видит.
Как-то Ризван пришел на обед в отличном настроении. Опять их колхоз на первом месте по большинству показателей по району и на третьем по области. У Зухры заведено, что дети уходят гулять, когда отец приходит на обед. Неважно, какая погода. Муж должен спокойно поесть и поспать часок.
Фарида завернула младшего мальчика в одеяло, вынесла во двор. Ильдар, взяв сани отправился кататься с горки. Ляйсан задержалась у дверей. Зухра покосилась на нее злым зеленым глазом. Но девочка сделала вид, что не замечает этого
- Мамочка! Можно я пойду к Сююмбике-апа. Я соскучилась по ней, очень давно ее не видела.
- Иди, сходи, только не до самого вечера
- А можно, я ночевать останусь, утром раненько прибегу.
Ризван с нежностью смотрел на свою дочь.
- Доченька! Как ты выросла, я и не заметил. Иди, иди, мама тебя отпускает. Привет там передавай. Скажи, что зайду на днях.
Ляйсан хлопнула дверью, сбежала по лестнице и помчалась по тропинке к задней калитке. А там, на улицу, пробежать всего мимо десятка домов, и вот, знакомые ворота, родной двор, крыльцо с резными перилами.
Девочка вбежала в дом, тихонько закрыла за собой двери. Скинув пальтишко и валенки в прихожей, прошла в комнату. Сююмбике сидела на стуле возле кровати с каким-то рукоделием в руках. А на месте Ляйсан, на ее подушке спал малыш.
Ляйсан стало горько и обидно. Теперь этот мальчик засыпает с ее апай. Теперь ему она читает шепотом молитвы, напевает свои грустные песни.
Сююмбике, увидев свою девочку, отложила шитье и протянула к ней руки.
- Иди ко мне, моя маленькая! Как хорошо, что ты пришла! Тебе мама разрешила или ты снова сбежала?
- Папа разрешил. Сказал, что скоро и он зайдет к тебе.
Ляйсан забралась к Сююмбике на колени, обняла, уткнулась носом в ее шею. Родной, самый родной запах, тепло ласковых рук. Слезы сами собой покатились из глаз девочки. Сююмбике гладила свою девочку по спине, по голове и сама чуть не плакала.
- Маленькая, не плачь. Не надо. Что случилось, ты соскучилась?
Ляйсан прятала лицо на груди тети и сумела только кивнуть. Не могла она сказать, как ей холодно без Сююмбике-апа, как плохо от маминых колючих глаз, как страшно просыпаться ночью и ждать, когда наступит утро, надеяться, что оно не наступит никогда.
Продолжение читайте здесь: Глава 126.