За спинами Милы и ректора словно гора из тумана выплыла мама. Вера Степановна держала под руку Маришку – Марину Владимировну – и вытирала покрасневшие глаза платочком. Плакать она ухитрялась вполне бесшумно, хотя Аня вполне могла ожидать и трубного зова слона, идущего на водопой.
Священник откланялся, дальше начали звучать речи о том, каким замечательным человеком и талантливым руководителем был Андрей Витальевич. Вдова заливалась слезами, которые текли из-под темных очков крупным горохом. Периодически она прикладывала платок к носу и всхлипывала на все кладбище. Мать, если это была она, гладила ее по руке и что-то шептала на ухо. Петар стоял с непроницаемым лицом. Ни один мускул на нем не дрогнул вплоть до того момента, когда последняя песчинка легла на могилу.
Всех пригласили в автобусы. Аня с Томой двинулись на своей машине, равно как и большинство гостей. Мама с Маришкой предпочли не отделяться от коллектива. При выезде с территории, их автомобиль подрезал огромным джип с наклейками клуба по периметру. За рулем они увидели Петара. Тот состроил скептическое выражение лица, но махнул почти по-царски, предлагая им проезжать первыми. Тоня расплылась в благодарной улыбкой.
- Наверняка, он меня помнит, - довольно сказала она. – Правда, мы виделись только один раз. Но меня невозможно просто так забыть, увидев один раз.
Аня рассмеялась. Джин обогнал их почти сразу же после выезда из ворот и исчез в облаке пыли. Остальные машины следовали друг за другом и никуда не торопились. Вдова замыкала шествие на черном мерседесе.
Аня смотрела на деревья вдоль трассы, которые подернулись робкой салатовой зеленью. Они слегка колыхались под теплым весенним ветерком. Слышалось пение птиц. На душе было радостно, несмотря на трагичность повода, по которому они оказались здесь. Девушке не хотелось идти в ресторан, потому что она уже заранее знала, что там будет. Но не пойти было невозможно. И в первую очередь потому, что мама не простит ей подобной вольности.
Ресторан располагался неподалеку от кладбища. Это было довольно пафосное заведение на берегу залива. На входе всех пропускали исключительно по спискам. Официант провел девушек к их местам. Они сидели между Верой Степановной и Пашкой с его мамой-секретарем.
- Я бы предпочла Петара, - проворчала Тоня, расправляя на коленях салфетку. – Почему я не могу сидеть рядом с кем-то симпатичным?
- Я вообще-то все слышу, - прошипел Пашка довольно-таки злобно.
Официанты в безупречных костюмах вынесли закуски. Вдова сидела во главе стола. По левую руку от нее сидела пожилая родственница, а по правую – ректор. Петар уселся с самого краю и сложил руки на груди, всем видом демонстрируя презрение к окружающим.
Сначала все высказались по поводу личности усопшего. Если верить всему, то никого честнее, справедливее и трудолюбивее земля до этого не знала. Даже мама высказалась на тему одаренности и светлости головы ее бывшего однокашника. Правда, Аня не могла понять, похвалила она его или все же сыронизировала.
Наконец слово получила вдова. Она сняла шляпу и очки, и стало понятно, что лет ей намного больше, чем можно судить по стройной фигуре. Но Мила хорошо себя блюла, наверняка делала подтяжки или уколы красоты и потому выглядела весьма привлекательно, особенно для мужчины, которому уже перевалило за шестьдесят. Она начала несколько визгливым не слишком приятным голосом рассказывать о том, каким человеком был в семейной жизни ее муж. Припомнила историю их знакомства, когда она приехала брать у него интервью для издания, в котором тогда работала, как между ними проскочила искра, и они не смогли больше расстаться. Как она скорбит, что судьба подарила им только десять лет вместе, как жаль, что она не смогла подарить ему наследника.
- Мне очень приятно, что вы пришли сегодня почтить память моего мужа, - закончила свою пламенную речь Мила. После чего из зала донеслось насмешливое:
- Да ты сама его память вряд ли будешь чтить. И тебе плевать на него и его память. Только на деньги тебе не плевать. Тут все нормально.
Аня поняла, что это Петар. В зале пронесся лёгкий гомон неодобрения. Мила села на место и положила голову на плечо женщины. Та стала гладить ее по волосам. Девушка упустила тот момент, когда наследник декана вышел из-за стола, но, когда она обернулась в его сторону, парня уже на месте не было.
- Какой скандал! - раздалось где-то сбоку. Гости обсуждали произошедшее шепотом, но так как делали это все сразу, то гул стоял довольно приличный.
- И это только полчаса прошло, - вздохнула Тоня. Она косилась на вино в красивом графине, явно помня, что приехала сюда на машине.
Мама с другой стороны тяжело вздохнула. Сидящий напротив нее довольно крупный мужчина испуганно схватился за стол, полагая, что тот вдруг рухнет.
- Надо освежиться, - раскатистым шепотом сказала Вера Степановна и элегантно отодвинув стул, который отлетел на добрых полтора метра к стене уплыла в коридор. Крупный мужчина проводил ее взглядом полным уважения и облегчения одновременно.
Аня обвела взглядом присутствующих. Большинство она знала по университету. Но вот солидные мужчины с объемными брюшками или холеные статные красавцы с дорогими часами, коих за столом набралось с полсотни, она видела впервые. Это были самые дорогие гости, потому что сидели они ближе всего к вдовице.
Место сына покойного пустовало. Девушка начала думать, что он ушел с поминок совсем. Что и не мудрено после такого скандала. Вернулась мама, а ушедшая с ней Маришка где-то потерялась. В зале уже начались хождения. Более-менее официальная часть была окончена. Разговоры приобрели частный характер, все разбились на группки.
- Да куда подевалась Марина? – нахмурилась Вера Степановна. – Не понос же ее пробрал, а в туалете никого не было почти.
- Я схожу, поищу ее, - поднялась Аня. Ей хотелось размять затекшие ноги. Да и посетить заведение по его прямому назначению – тоже. Из зала в остальные помещения вел узкий отделанный красными обоями и темным деревом коридор со светильниками на стенах, весьма тусклыми и маленькими. В конце коридора виднелась лестница с зеркальными ступенями. Девушка поднялась по ним и обнаружила туалет. Но Маришки в нем и правда не было.
Пришлось поискать в других комнатах. Аня нашла бильярдную, танцзал с баром и открытую терассу. Там и сидела пропавшая мамина подруга в одном легком платье. Она обхватила себя руками и в задумчивости смотрела вдаль.
- Тетя Марина, - позвала Аня осторожно. – Вас мама ищет. Да и замерзнете вы здесь в одном платье-то.
- Ты права, но мне нужно подумать, - вздрогнула женщина и облегченно вздохнула, увидев Аню. – Можно тебя попросить принести мне чашку горячего чая из бара?