Где-то в самой середине восьмидесятых годов, теперь уже прошлого, двадцатого века мы отправились в одну из наших первых совместных поездок в Припятский заповедник. Да, тогда он ещё назывался именно заповедником. Да, где-то ещё лежат мои полевые дневники, в которых записано точно что, где, когда и в котором часу. И лежат эти записи даже не "где-то" а рядом со мной, в зелёном полевом ящике для всякого оборудования. Но я не буду их оттуда доставать. Просто постараюсь записать всё по памяти. В том числе и потому, что теперь, через тридцать лет, может и не так уже важно указать точную хронику событий.
- Просто можно всё вспомнить. Просто можно ещё раз, самому себе рассказать, почему именно с той поездки начались исследования болотной черепахи. Хотя сама поездка никакого отношения к черепахе не имела.
- В июне, вероятно, мы приехали с Сергеем Михайловичем в посёлок Хвоенск. Как тогда ездили, смутно помню. Кажется от Минска до Житкович, потом до Турова, а уж потом и до Хвоенска. Всё с пересадками.
- Но вот от Житкович до Турова - это было конечно, великолепие тех времён. Маленький жёлтый ПАЗик, который просто трещал по швам от избытка пассажиров в лице бабусек и дедулек, мешков с картошкой, луком и ещё чем-то там, а также клеток с живыми гусями и курами.
- И вот и мы со своими рюкзаками приместились где-то между всем этим сельхозбогатством.
- Наше присутствие было таким диссонансом, и как нас только не выкинули тогда, удивляюсь до сих пор.
- Хвоенск всегда был, есть и будет столицей Припятского заповедника. Где бы она не находилась эта самая столица, в лице управления заповедника или чего-то ещё. Правда теперь Хвоенск уже изрядно утратил былое величие. Прежде всего потому, что там полностью ликвидировали узкоколейку.
- А тогда в Хвоенске была, вероятно, одна из самых крупных станций узкоколейных железных дорог. На добром десятке путей стояли локомотивы и составы, было подобие перронов и даже, если мне не изменяет память, висела какая-то табличка с расписанием.
- Как люди командировочные, прибыв в Хвоенск и отметив удостоверения в конторе местной лесопилки, гордо именовавшейся чем-то вроде лесхоза, мы по смутным указаниям секретарши отправились искать гостиницу.
- "Гостинца" в Хвоенске тогда была просто очаровательным шедевром зодчества и коммунального хозяйства, представлявшего собой безоконное и, практически бездверное одноэтажное строение, со всеми удобствами в виде колодца без ведра во дворе. Гостиница исправно служила перевалочным пунктом весьма редкостных водителей-дальнобойщиков лесоперевозчиков, по совместительству исполняя обязанности местного борделя.
- Самым замечательным в "гостинице" было наличие "заведующего". После примерно часовых поисков нам всё-таки удалось отыскать в одном из соседних домов женщину средних лет, которая была просто в шоке от двоих минских идиотов, пожелавших оплатить (!!!) пребывание в сем шедевральном заведении.
- Шабаш на Лысой горе - детская сказка против ночи в "гостинице" Хвоенска.
- Едва рассвело, мы уже сидели в шикарном вагоне при мотовозике на узкоколейке. Собственно "вагон" представлял из себя весьма разбитую платформу, не имеющую никаких бортов, и переквалифицированную в пассажирскую поездо-единицу по причине полной негодности для транспортировки каких-либо грузов, кроме местных тёток.
- Местные тётки с кошёлками и сумками стали занимать места на полуполоманных деревянных лавках, строго через полчаса после назначенного времени отправления. Лавки, на которых мы и сидели, просто стояли на этой платформе и не слетали при движении на поворотах только благодаря весу тёток.
- Через час или два, после времени отправления, которое назвал нам машинист, строго по расписанию, мы покинули "вокзал" Хвоенска.
- Если вы когда-либо на старинных фотографиях или в киносъёмках видели, как тренировались лётчики времён 1914-1915 годов, то можете себе представить систему движения на этом "вагоне". Добавьте ещё и то, что кое-где вместо рельсов были подложены обычные дрова, и восторгайтесь.
- Единственной "техникой безопасности" была относительно небольшая скорость, кое-где едва превышающая скорость быстро идущего человека.
- Тётки просто спрыгивали на ходу вместе с вещами. Практически, после первой четверти пути, они почти все и "вышли" из "вагона".
- Мы же проехали значительную часть заповедника и выгрузились недалеко от того места где теперь проходит шоссе от Турова на Лельчицы. Эвакуировались мы примерно таким же способом, как и наши попутчицы. Правда, ради "вучоных" из Минска, мотовозик почти приостановился.
- Не помню, как Сергей Михайлович выбирал это место для нашей стоянки, но место оказалось не просто великолепным, но и знаковым, во всей нашей дальнейшей жизни.
- Погода стояла изумительно летняя, солнечная, жаркая. Жарко было так, что даже прыткие ящерицы начинали выползать из норок только около полуночи.
- Возле насыпи узкоколейки были два прудика, с чистой и прозрачной водой, в которых плавало много обыкновенных тритонов и мелких зелёных лягушек. Из этих прудиков мы брали воду.
- Через два, три дня мы отправились в обратный путь. Мотовозика не было и большую часть пути до Хвоенска мы прошагали по насыпи. Благо, к тому времени жара несколько спала. Мотовозик подобрал нас недалеко от посёлка и в качестве платы за проезд попросил периодических погрузок брёвен на платформы.
- На следующий год случился Чернобыль. Было много всяких и разных событий, включая многочисленные поездки в "зону", где мне приходилось находить черепах на мелиоративных каналах и знаменитых прудах-отстойниках возле п. Бабчин.
- В тот год, или на следующий, мы вернулись именно на это место, в двух сотнях метрах от узкоколейки и недалеко от трассы Туров-Лельчицы. Там, на этой трассе теперь стоит указатель "посёлок Слобода 4 км", правда указывает он в другую сторону.
- Но в этот, новый приезд туда, мы добирались уже не на мотовозике узкоколейки. У нас был свой "ГАЗ-66". Машина с великолепной проходимостью и вместимостью. И заехали мы на "наше" место со стороны шоссе. Вот тогда то вся предыстория закончилась, и началась история с болотной черепахой.
