Вот она! Пришла, наконец-то, цветущая красавица весна! Городские улицы ожили, перестав быть безжизненно-блеклыми. Хорошо с утречка, тепло, уютно и тихо. Не рычит бешеный транспортный поток. Сейчас бы пройтись неспеша, прогулочным шагом. Но не могу. На работу я притопал.
Машинку нашу, в ДТП пострадавшую, пока не починили. Сказали, что у неё серьёзные повреждения «внутренних органов». Понятно. Значит будем сегодня на другой работать.
Объявили врачебно-фельдшерскую конференцию. Народу много собралось, аж удивительно. Вначале, как и всегда, доклад старшего врача предыдущей смены. А затем, начмед Надежда Юрьевна, обратилась к нам:
- Коллеги, вот скажите, как это понимать? Вчера вечером, больная расскандалилась из-за того, что бригада не стала надеть бахилы. От осмотра она отказалась и их выгнала. Тут же сделала другой вызов. И что вы думаете? Шестнадцатая бригада бахилы послушно надела!
- Да просто не хотелось конфликт создавать, – ответила пожилая фельдшер Наумова. – Она бы тогда жалобу накатала, а нам отписывайся.
- Ой, да пусть катает сколько угодно, хоть обкатается! Ольга Анатольевна, вы как будто первый день работаете! Ну должна же быть солидарность с коллегами? А теперь эта дама всем начнёт рассказывать, как лихо она «скорую» на место поставила! Вот и получилось, что коллеги плохие, а вы хорошие!
- Ну вам никак не угодишь, что не сделай, всё не так! – вспылила Наумова.
- Ольга Анатольевна, мне не надо угождать. Просто не нужно выставлять себя во всём белом, а окружающих – понятно в чём!
- Да при чём здесь…
- Так, всё, Ольга Анатольевна, хватит! Закончим на этом!
И на этой эмоциональной ноте, конференция завершилась. Извечная «бахильная» тема уже весьма поднадоела. От неё уже скулы сводит и стены морщатся. Но всё же, в качестве краткого итога, скажу: здесь я полностью на стороне Надежды Юрьевны.
Дали нам двадцать первую машинку, на которой всегда фельдшерская бригада работала. Так, надо пойти посмотреть, всё ли там в порядке. Эх, япона мама, а в салоне-то землищи столько, что хоть картошку сажай! Пылюка везде, где только можно!
- Дамир, что ж ты срач-то какой развёл? – обратился я к водителю. – Такое чувство, что машина изнутри вообще никогда не мылась.
- Юрий Иваныч, а <на фига> мне это надо?! – излишне эмоционально ответил он. – Мне за уборку салона не платят! Фельдшера за это деньги получают, вот пусть и моют!
- Так, Дамир, остынь и не горячись. Всем водителям доплачивают за уборку в салоне. Я сам, своими глазами видел этот приказ. Единственное исключение – это медицинское оборудование и укладки. Вот их фельдшера сами должны мыть. В общем, давай, наведи порядок, пока времечко есть.
- Да что ж вы какой, Юрий Иваныч?! Ну зачем вам это надо? Начальство же с проверками не ходит! Вы-то зачем придираетесь?
- Дамир, в данном случае, я – твой начальник. Наша бригада – врачебная. А это значит, что я, как врач, являюсь старшим. Поэтому, Дамир, не тяни время. Вымой пол в салоне и протри везде пыль.
- Вот <распутство>! – сказал он и пошёл в салон.
Не думал я, что Дамир – такой засранец. Ведь автомобиль – это рабочее место бригады. И почему мы должны ездить и возить больных в антисанитарии?
Первый вызовок прилетел: психоз у женщины сорока девяти лет, вызывает полиция.
Нда, что-то не нравится мне Дамир. Нет, не только своей неряшливостью. Глаза красные, воровато бегают. На лбу испарина. Едет какими-то рывками, нервно. Ну а главное – это отвратная перегарная вонь, многократно усиленная ментоловой жевачкой. Да, в народе бытует заблуждение, будто ментол является панацеей от всяких алкогольных безобразий. Не является. Он делает только хуже. В общем, по всему видно, что накануне неплохо гульнул парень.
Ладно, вот и наш адрес. Возле старенького бревенчатого частного дома, стоит не менее древний полицейский «уазик-буханка». Калитка не заперта. Вместо огорода – сухой многолетний бурьян. Неимоверно худая белая собачонка на цепи, ласково бросается к нам. Есть просит, ей теперь не до охраны, с голодухи-то.
Двое полицейских о чём-то препирались с невысокой женщиной в грязно-красном спортивном костюме.
- Ну наконец-то вы приехали, а то уж мы сами-то чуть не одурели! – с видимым облегчением сказал младший лейтенант. – Нина Васильевна нас вызвала, сказала, что её дом обстреляли. Она личность известная, регулярно заявления нам приносит аж по целой тетради.
- Нет, а что я не так-то сделала?! – возмущённо спросила больная. – Вы вообще работать не хотите! Дожидаетесь, когда меня убьют, что ли?! Приехали, даже не осмотрели ничего, только насмехаетесь!
- Так, давайте поспокойнее, Нина Васильевна. Что стряслось, зачем вы полицию вызвали?
- Я на ваше спокойствие посмотрю, если вас убивать будут! Сегодня, в шесть пятьдесят две, мой дом обстреляли! И я знаю кто!
- Да вообще-то, мы не увидели никаких следов обстрела.
- Так пойдёмте, я вам покажу и сами всё увидите!
- Ну пойдёмте, – согласился я: чем чёрт не шутит…
- Вот, смотрите! – торжественно объявила она и показала она на калитку. – Видите, краска вспучилась?
- И что?
- А то, что стреляли не обычными, а микропульками!
И тут, от беседы с больной меня отвлекло чувство чего-то неправильного. Неприятное озарение пришло быстро: наша машина исчезла. Куда он мог деться? Отъехал развернуться? Но тогда бы сразу вернулся. Заправка исключена, мы туда только по пути с вызова заезжаем. Хм, странно всё это…
- Доктор, да куда вы всё смотрите? – недоуменно спросила больная.
- Да, извините, пожалуйста. Так вы сказали, что стреляли микропульками?
- Вот именно! И по калитке, и по окнам!
- Ну а почему же тогда стёкла целы? Ведь от выстрелов они же должны разбиться?
- Слушайте, вы меня не понимаете, что ли? Я же вам сто раз повторила, что стреляли микропульками! На стёклах малюсенькие дырочки остались.
- Вот теперь понял. Ну а кто же это сделал?
- Селезнёва Наталья Ивановна, майор полиции, занимается чёрной магией и шпионажем. Живёт на этой же улице в семьдесят шестом доме. Она владеет магическим гипнозом очень сильной степени и может подчинять своей воле. А эти, – показала она на полицейских, – её покрывают!
- Надо же, какая разносторонняя личность эта Селезнёва!
- А ещё, она намазала мою дверь цианидом. Я только дотронулась и тут же получила смертельную дозу! У меня все внутренности сгорели и стали зеленого цвета! Я просила полицейских взять соскобы с двери и на экспертизу отправить, но они только ржут, как кони!
- Откуда же вы узнали про эту Селезнёву?
- Ну откуда, из головы конечно! Она мне голос запускает. Такой металлический, неестественный, как будто у робота. И ещё она меня громкой музыкой изводит, того и гляди, мозги лопнут.
- А голос вам что говорит?
- Угрожает пытками и убийством. А то насмехается и глумится. Например: «Вот свинья такая разэтакая, решила полы помыть! Лучше бы рожу свою умыла!»
- Нина Васильевна, вы у психиатра наблюдаетесь?
- Зачем мне ваш психиатр? Я что, дура, что ли?
- Нет, вы не дура. Но в больницу поехать нужно.
- А вообще, поехали! Я там хоть укроюсь.
- Вот и умница!
Ха, легко сказать: «поехали»! На чём ехать-то? Впервые со мной такое форменное <распутство> приключилось! Ну Дамир, получишь ты у меня! Если приедешь… Но нет, подъехал.
- Дамир, ты куда уезжал, в чём дело-то? Вот хорошо, что больная согласилась на госпитализацию! А если бы пришлось её силой вести?
- Да ладно, Юрий Иваныч, чё вы паникуете-то? Вот заладили – если бы, да кабы. Всё нормально, расслабьтесь! – ответил он, обдав меня запахом свежевыпитого алкоголя и глядя замутнённым взором.
- Нет, я не понял, ты похмелился, что ли?
- Юрий Иваныч, да что вы до меня докопались? Ну я же еду нормально, вам что от меня надо-то?
- Дамир, от тебя мне нужно только одно: чтоб на работе ты был трезвым. Поэтому, после больницы, мы едем на Центр менять машину.
Он аж в лице переменился.
- Так вы на меня настучать, хотите, что ли?!
- Называй это как хочешь. Но ни я, ни другие бригады, не должны ездить с потенциальным преступником.
- Да какое тут преступление-то?! Гаишники нас никогда не останавливают. Кто узнает-то?
- Так, Дамир, всё, хватит. Я уже всё сказал.
- Меня же с работы выгонят, вы это понимаете?!
- Значит, ищи себе другую работу. Такую, где ты не будешь отвечать за жизнь и здоровье окружающих.
- Ну вы прям <звиздец> какой правильный!
- Всё, Дамир, прекратили на этом!
Когда приехали на Центр, написал я на него докладную. Да, хладнокровно взял и написал. Безо всяких сомнений и внутренних терзаний. Освидетельствование у нарколога, алкогольное опьянение подтвердило. Дамира отстранили от работы, а на следующий день уволили с соответствующей записью в трудовой. Нет, я отнюдь не ханжа и сам иногда вступаю в близкие отношения с алкоголем. Вот только ни на работе, ни накануне, никогда не пью. Ибо это – абсолютное и необсуждаемое табу. А кстати, на том вызове, собаку я отвязал и выпустил на улицу. Надеюсь, она найдёт себе пропитание.
Не вызывали долго. Но и обедать ещё рановато. Так что, всей бригадой засели мы в «телевизионке». И тут же, как по заказу – наш отечественный фильм про врачей. Правда, про акушеров-гинекологов. У роженицы возникла остановка сердца. Доктор самоотверженно начала непрямой массаж. Но, если б она его делала в реальной жизни, то пациентка бы гарантированно ушла из жизни. Спрашивается, неужели на съёмках фильмов такая жёсткая экономия, что нельзя потратиться на консультанта? Хотя, на эту тему можно вообще не тратиться. Нужно всего лишь посмотреть в интернете видео по сердечно-лёгочной реанимации.
Вот и вызов дали. Поедем на психоз к женщине восьмидесяти трёх лет.
Встретила нас дочь больной, сама-то уж далеко не молодая, с потухшим взором и печатью скорби на лице.
- Здравствуйте! Всё, не могу больше. Она меня со свету сживает, ведь я же никакой жизни не вижу. Она год на учёте. В больнице лежала полтора месяца. Ну а что толку-то? Дома никакие таблетки не пьёт, боится, что отравлю. Все нервы мне измотала, постоянно угрожает, обзывает по-всякому. Со всеми соседями переругалась. Ночами не спит, всё на улицу рвётся.
В квартире чисто, но как-то уныло и неуютно. Ощутимо воняло мочой. Больная с короткими седыми волосами и мрачным лицом, сидела на кровати, разглядывая собственные руки.
- Что, тварь, вызвала?! Уже спелись, да? Сколько они тебе посулили-то? – ополчилась она на дочь.
- Так, Антонина Степановна, успокойтесь и давайте поговорим спокойно. Мы же не в курсе, что у вас происходит.
- Да все вы в курсе! Вы одна мафия-то! Они меня газом травят! У меня уж от лёгких-то ничего не осталось! Вон, все руки мне сожгли! Я целый год это терплю! А тогда, как сказала правду, так меня быстренько в психушку спровадили!
- А кто вас травит и за что?
- Соседи из девяти квартир. Над нами Волковы живут, муж с женой. Он свою жену, Ольгу, «заказал», а я видела, как её убивали. Вот меня и хотят убрать!
- Ну и как же вы это видели? Вы там присутствовали, что ли?
- Потолок стал прозрачным, и я всё видела! До сих пор мне это ночами снится! Вот только в полицию идти побоялась. А надо бы!
- Антонина Степановна, а разве потолок может стать прозрачным?
- Да чего вы ко мне привязались-то? Что я вам, вру, что ли? Я к ним потом приходила, хотела сказать, что не буду на них заявлять. Но там какая-то незнакомая бабёнка была. Она меня и слушать не стала, говорит, мол, ты – дура больная и пригрозила меня в психушку отправить. Ну а ты, Светка, – обратилась она к дочери, – за сколько продалась-то? Ждёшь, когда квартира тебе достанется? Нет, моя дорогая, я лучше её чужим людям завещаю, а тебя на улицу вышвырну! Думаешь, я не замечаю, как ты им продукты таскаешь? А постельного белья сколько ты им переносила? Где это всё? Теперь я в нищете умру! Меня и похоронить будет не на что! Зароют, как бомжиху безродную!
- Антонина Степановна, одевайтесь и поедем в больницу.
- Ага, щщщас, вот прямо побегу! Нет уж, больше вы меня туда не упрячете! А ну-ка, давайте, уходите отсюда! Я вас не вызывала! Вы не имеете права без моего согласия!
- Мы имеем такое право. Давайте спокойно, по-хорошему соберитесь и поедем с богом.
- Так, хватит уже надо мной издеваться!
Короче говоря, мои Гера с Толей, мягко, но решительно, всё же привели её в машину. После чего, благополучно прибыли в стационар.
У Антонины Степановны – галлюцинаторно-параноидная форма сенильного (старческого) психоза. Выразилось это удовольствие в зрительных галлюцинациях и в целом букете бреда: преследования, физического воздействия и имущественного ущерба. Позадавал я ей вопросы, касающиеся ориентировки во времени, месте и собственной личности. Ну и пришёл к выводу, что она ориентирована правильно. Поэтому, о выраженной деменции речи не идёт.
И ещё вызовок пульнули: в участковом пункте полиции – психоз у мужчины сорока лет. Ладно, поехали, посмотрим с чего это он запсихозничал. Небось, сначала господин был сильно запимши, а потом – резко завязамши.
Встретил нас моложавый капитан. Причём, настолько моложавый, что на улице я принял бы его за несовершеннолетнего, напялившего форму для маскарада.
- Здравствуйте, господа! – поприветствовал он нас. – Тут у нашего дворника беда случилась. Так-то он программист классный, просто его за пьянку отовсюду повыгоняли. А сегодня пришёл, как ни странно, трезвый и начал всякую ерунду нести. Сказал, что за ним следят какие-то «профи» и подстрекают его соседа убить. В общем, попал Лёха под колпак, полностью. Я ему велел здесь сидеть, а сам вас вызвал.
Больной, как ни странно, чисто выбритый, причёсанный и опрятно одетый, беспокойно ходил по кабинету.
- О! Вы, я так понимаю, ко мне? – спросил он, с интересом глядя на нас.
- Ну если вы Алексей Полозов, то тогда к вам.
- Отлично! Надеюсь, вы меня увезёте в больницу?
- Подождите, давайте сначала пообщаемся. Расскажите, что случилось, почему вы хотите в больницу?
- Короче, сегодня, в пять двадцать три, я был дома, в общаге, и на меня стали давить сразу с двух каналов: изнутри и снаружи.
- Хм, очень интересно, но ничего не понятно!
- Да просто один голос шёл изнутри, точнее, из живота, а другой – снаружи, такой объемный звук как бы отовсюду. И они мне откровенно угрожали: «Ты – покойник!», «Тебе <звиздец> пришёл!». Внушали мне: «Лёша, убей Колю!». Коля – это сосед мой, у нас комнаты рядом. Потом они мне сказали, что хотят завладеть его комнатой, а меня пообещали на хорошую работу устроить.
- А вот мне интересен голос из живота. Там что, у вас кто-то живёт?
- Нет, конечно! Просто там находится передающее устройство. Ну вот, потом смотрю, а на стенах появились четыре виртуальных монитора. Это такие штуки, чтоб можно было и за мной следить, и мне информацию передавать. Кстати, здесь они его тоже поставили, вот на стене справа.
- Ну а почему же мы его не видим?
- Да потому что неправильно смотрите. Нужно резко скосить глаза в сторону. А узнать, где установлен монитор, можно по волнообразным движениям предметов. Вот видите, под монитором стулья стоят? Обратите внимание: они как бы плавают.
- Алексей, а вы не допускаете, что всё это может быть проявлением болезни?
- Нет, не допускаю. Это совершенно исключено. Здесь нет ничего фантастического. Просто вы, доктор, очень сильно отстали от жизни. Вы – полнейший профан в современных IT-технологиях. А воздействуют на меня настоящие профи. Правда, я пока не разобрался, откуда они, из какой конторы.
- Хорошо. И теперь завершающий вопрос от отсталого доктора: последний раз вы когда выпивали?
- Примерно, дня три назад. Хотя я выпиваю очень редко и понемногу.
- Так, Лёша, хорош уже сказки-то рассказывать! Кому ты тут заливаешь?! – возмутился капитан. – Я тебя уж больше года знаю, но трезвым вижу второй раз!
- Да ладно, Саш, ну чего ты меня перед людьми-то позоришь? – смутился больной.
- Ну что, Алексей, вот теперь, поехали в больницу! – подвёл я итог.
- С удовольствием! Может, пока лежу, они от меня отстанут? Тем более, что полиция мне помогать не хочет. Они любят только когда им помогают. Короче, Саш, я увольняюсь и больше не хочу никаких дел с вами иметь!
Да, вот таким был ярким и красочным алкогольный психоз у Алексея. Сейчас подобное крайне редко встречается. В основной массе, алкоголик уже не тот пошёл. Всё-то у них теперь приземлённо, однообразно и скучно.
Ну что, вот теперь уже и пообедать пора. Но нет, у Надюши были другие планы. Дала она нам под вопросом ОНМК у женщины семидесяти двух лет, в садовом товариществе. Всё понятно: сезон открыт. Даёшь инсульты, инфаркты и травмы! А ехать-то как далеко, аж за город, причём в самый отдалённый район нашего обслуживания. В один конец только минут сорок ехать. Ну а главное-то – этот вызов откровенно не профильный. Уж сейчас и бригад много, и общеизвестная болячка редко о себе заявляет. Но нет, опять одно и то же.
У ворот, встретил нас супруг больной, со слезами на глазах.
- Видать, перетрудилась она. Ведь говорил я ей уже сто раз, давай не будем больше пахать, как проклятые! Да мыслимо ли, вдвоём десять соток перекопать? Как будто мы молоденькие!
И садовый домик, и участок, прям образцово-показательные: идеально ухоженные, аккуратные. Вот только слишком дорогой ценой им это обошлось…
Больная, к счастью, была в сознании и лежала на неразобранной кровати.
- Здравствуйте, Алевтина Васильевна, что с вами случилось?
- Инсульт случился. Я фельдшером пятьдесят лет проработала, поэтому знаю, что говорю, – сказала она заплетающимся языком. – Мы участок под картошку перекапывали и вдруг у меня лопата из рук выпала. Сначала-то я и не поняла ничего, хочу поднять, а никак не получается. И голову кааак закружит! Я мужу кричу: «Витя, пошли в дом, у меня инсульт!». Потом вырвало два раза. А сейчас голова так разболелась, аж сил нет!
Да, похоже, что Алевтина Васильевна права. И общемозговая, и очаговая симптоматика говорила о том, что у неё именно острое нарушение мозгового кровообращения. Ну а на компьютерной томографии, этот диагноз подтвердился. Точнее сказать, инсульт оказался геморрагическим. Это означает, что сосуд не закупорился, а лопнул, и излившаяся кровь повредила вещество головного мозга.
Ну наконец-то, освободились! Времени уже почти семнадцать ноль-ноль. Никогда мы ещё так поздно на обед не приезжали. После еды, как и положено, прилегли. Хотя, мы особо-то и не надеялись, что позволят нам разлёживаться. Ведь в это время как раз самый наплыв вызовов. Но всё-таки, чудеса случаются! Так до конца смены нас больше и не потревожили. И ведь всего-то мы отработали несчастных четыре вызова. Ну и дай бог, чтоб такое и впредь продолжалось!
А на следующий день, как и положено, поехали мы на дачу. Красота-то какая за городом! Лес в нежно-зелёной дымке распускающихся листочков. Нашёл несколько строчков, но брать не стал. Мой организм эти грибы категорически не воспринимает, а супруга их побаивается. Единственной лесной добычей стал клещ, впившийся мне в поясницу. Супруга попыталась его вытащить, но лишь оторвала ему задницу. Голова же, так и осталась портить мне настроение. В общем, пришлось в травмпункт ехать. Ну а там, буквально за пару секунд, медсестра избавила моё тело от бренных останков кровососа. А виной всему – моя забывчивость, из-за которой не взял я антиклещевой спрей. Да и ладно, главное, что положительные эмоции и заряд бодрости, всё равно одержали победу!
Все фамилии, имена, отчества, изменены.
