Полинка ушла, и Сане не то, что не хотелось ни спать, ни есть, ни с кем-то разговаривать, – ему дышать не хотелось… И жить не хотелось. Так и лежал день и ночь в постели, приподнимался, чтобы покурить. Сегодня батя с четвёртой вернулся, заглянул к сыну:
- Не спишь?
Петро Егорович вошёл, присел на кровать.
-Бать! Как без неё…
Отец устало потёр глаза. Санька и маленьким был – редко совета спрашивал. Петро Егорович приучил его, чтобы решение сам находил: ты ж мужик!.. А теперь Санина горькая безотрадность – бать, как без неё… – больно сжала отцовское сердце… Саня закурил, но тут же уронил сигарету.
- Бать, я же тогда… ну, с Иркой… Я предал Полинку… А теперь что, – она со мной, слепым, должна жить?!.. Как я мог удерживать её! Я, бать, задыхаюсь вот… без неё… А ей это не надо. Найдёт мужика, полюбит его… и он её полюбит. Ей без меня лучше будет, да, бать?
Саня нашёл батину руку, сжал её.
Тяжело было Петру Егоровичу отвечать на безысходное отчаяние в Санькином голосе… Что возразишь на его слова!.. Отец чувствовал, как хочется сыну услышать возражения, как хочется услышать от отца слова, что дали бы ему надежду! Вот только не знал Пётро Егорович, где взять такие слова…
После Полининого ухода на молчаливый укор в его глазах Тося головой покачала:
- А тебе что, Петро, – никогда не приходилось… на воду дуть, если молоком обжёгся?..
Понял Петро, как права его Тосенька… Понял, почему не спешила Ирину, невестку, осудить: да она же просто берегла счастье сына! Разрушить – легко… сберечь – труднее. Вот и уговаривала его: давай подождём, Петро!.. Может, наладится всё…
А когда ослеп Санька, мать распластанными крыльями, как степная орлица, защищает его от новой беды… Если и Полинка уйдёт, – а как осудишь её за это!.. – не перенесёт Саня. Помнил Петро, как Тося любила соседскую девчонку, Полинку Ермолаеву, – с самого их с Санькой детства. Бывало, из садика забирала их с Санькой вместе: мать Полинкина, Евдокия, на подъёме работала, посменно. Переплетала растрепавшиеся за день Полюшкины косички, прижимала к себе девчушку:
- Вот бы у меня такая дочка была!
Шестилетняя Полинка однажды серьёзно взглянула на тётю Тосю:
- Выйду замуж за Саньку и буду Вашей дочкой.
Как радовалась Антонина, когда семиклассник Санька мотался на велике в Глубокую балку, собирал для Полинки чуть распустившиеся воронцы!.. Как на школьном выпускном была счастлива, когда Санька танцевал с Полиной!.. Все годы, пока сын в университете учился, к свадьбе готовилась… Горевала, когда Ирину привёз… Да разве ж прикажешь взрослому сыну, разве выберешь за него!.. Берегла, как могла, семью сына, и его, Петра, утешала: всё наладится… Молода ещё, бывает так… Со временем поймёт.
Потому и не знал Петро Егорович, что ответить сыну…
А к вечеру во дворе загремел голос Колосова:
- Александр Петрович! Прости, что затворничество твоё нарушаю. Никак без тебя! Срочно надо завершать проект новой выработки. Ты давай, Сань, с настроением своим упадническим заканчивай… до утра. Утром шофёр мой подъедет, будь готов. Я жду тебя в шахтоуправлении. Там ещё вопрос возник, – с водоснабжением на втором участке. Не до соплей, Хуторной.
Петро Егорович переглянулся с женой: Колосов на днях Татьяну с дочками от тёщи привёз, – прощён, получается… И тут же у мужика интерес к жизни вернулся: много ли нам, шахтёрам, надо, – забойщик ты или директор шахтоуправления… – была бы любимая женщина рядом! А так – со всем справимся!
Домой Саня вернулся глубокой ночью. Улыбнулся бате:
- Проект сделали.
Впервые за несколько дней чуть виновато попросил мать:
- Молока бы, мам.
Тося осторожно обрадовалась:
- Так ты садись! Я ужин соберу. Картошечка томлёная… салатик.
- Мне бы хлебушка ржаного… и молока. Мужики с забоя поднялись… Никита Красильников угостил меня краюхой, – от обеда у них осталась… Говорит, привет тебе от третьей лавы… Прямо как ты, бать, в детстве, когда я совсем малым был. Помнишь, если хлеб оставался, ты говорил: это тебе заяц передал. А я и правда верил, что зайцы и в шахте встречаются… Такой вкусный тот хлеб был!
Утром Саня выходил на крыльцо, подолгу смотрел в небо над Луганкой:
-Солнце, бать…
… Ирина кривилась: свадьба и правда оказалась так себе… Кто бы мог подумать, что Воронин из технологического отдела такой жмот! А ещё намекал ей, – совсем недавно! – на поездку на Донец!.. Нет, всё же Хуторной, надо признать, из них всех… ну, получается, самый-самый… И надо же было ему в шахту, – именно в тот день!.. Вдруг обожгла догадка: ей в те дни новая шуба понадобилась… не так шуба, как – доказать маме, что её шахтёр ради неё, своей жены, на всё готов… Хуторной вроде бы собирался за кого-то там в забое поработать… Получается, чтобы шубу ей купить?..
Ирина отмахнулась от этой догадки: что уж теперь! Дело прошлое! Подосадовала: Хуторного на свадьбе не было. Ладно, может, и к лучшему: надо будет после этой бездарной гулянки зайти к нему. Здесь всё равно не поговоришь толком. А пока стоит выяснить, какое настроение у Колосова… Игоря Вячеславовича пока тоже не видно.
Когда Колосов вошёл во двор Алёниных родителей, – свадьбу из-за экономии… вернее, из-за Костиного жмотства, решили отметить прямо здесь, – Ирина растерялась: рядом с Игорем Вячеславовичем шла его Татьяна… Колосов удивил своим счастливо-спокойным видом. И, что совсем уж непонятно, он не прятал глаз. С равнодушной вежливостью скользнул взглядом по Ирине, будто видел её впервые. Зато Татьяна – нахалка! – так откровенно кивнула в её, Иринину, сторону жене Задорожного, так откровенно насмешливо что-то говорила о ней, что Ирина просто опешила…
Колосов с шахтёрами вышли в сад, – покурить. Эта курица, невеста, суетилась, что-то там на стол приносила из кухни… А Костик её тем временем улыбнулся Ирине. Ирина красноречиво ответила Костику долгим томным взглядом… И – надо же!.. Татьяна заметила их с Костиком переглядки, громко сказала:
- Ирочка!.. Жизнь Вас, вижу, пока ничему не научила. Придётся мне компенсировать этот просчёт.
Татьяна, не вставая, швырнула в лицо Ирине содержимое глубокого блюда. В блюде был тупой салат из огурцов и помидоров… Сочувственно спросила:
- Так лучше?.. Прояснилось, что чужим мужьям не стоит строить глазки?
Испуганная Алёнина мать увела Ирину в ванную… Но безукоризненно нанесенную косметику спасти не удалось… И на длинном вечернем платье – дура!.. Знала, куда ехала! Кто ж в эти посёлки… на эти свадьбы такие платья надевает! – осталось вызывающее томатно-масляное пятно с ярко выраженным запахом огурцов и лука…
Ещё и Хуторного дома не оказалось. Антонина Васильевна с удивлением оглядела бывшую невестку. Не скрыла усмешку: таким нелепым показалось ей светло-кремовое вечернее платье с непонятным пятном на груди!..
К Сане сегодня Андрюха Егоров, школьный друг, приехал. После университета Андрей работал на соседней шахте. Когда бывал в родном посёлке, старался увезти Саню в те места, где проходило детство. И сегодня предложил:
- Давай на Донец махнём, Сань? Давно не были!
Саня согласился: заодно и в лагерь можно заехать, мальчишек проведать.
- Нет Сани, – сухо сказала Антонина Васильевна. – Ты что хотела-то?
- Мужа увидеть хотела! – раздражённо ответила Ирина.
Мать пожала плечами:
- Когда вернётся, не знаю. С Андреем они уехали, на Донец.
Ирина оглянулась: почувствовала чей-то любопытный взгляд. С соседского огорода на неё смотрела одноклассница эта, нянька из местного садика. Ирина недовольно посмотрела на дорожу между свекрухиными грядками, видно, только что политыми, приподняла платье, – сырость развели тут, не пройдёшь! Пробралась к низкой плетеной изгороди между огородами:
- А ты, одноклассница, смотрю, так и пасёшь моего мужа? Всё надеешься, что слепой… что всё равно ему, – я или ты…
Полина поливала разведенным коровяком рассаду помидоров (коровяк – раствор коровьего навоза для подкормки растений – прим. автора). Высоко подоткнутое выцветшее домашнее платье открывало Полинины ноги, и, как тогда, около садика, Ирина невольно заметила: а ничего!.. И босые ступни, – вон какие маленькие! На пару размеров меньше, чем у неё, Ирины…
Полина приподняла ведёрко с раствором коровяка, плеснула через плетень, – прямо на Ирину.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15