Очнувшись, Виктор не смог сразу понять, где он находится. Перед лицом что-то железное, что по бокам не понятно, голова отказывалась поворачиваться. То, что он ранен, понял сразу, ныло всё тело, особенно правая рука и та же нога, медленно стали возвращаться воспоминания, а с ними и боль. Это уже его второе ранение, первое было быстрым, как только поднялся в атаку, так сразу прилетела в грудь немецкая пуля, в госпитале сказали: «Удачно» ранило», но полмесяца полежать пришлось.
Виктор долго не решался проверить себя, особенно руку. Правая нога повиновалась, но пронзала острая боль, руку же не поднять, как будто прижало её к земле. Кто-то прошёлся рядом, но не человек, шаги уж больно мягкие. Подумав, что это ему показалось, Виктор попытался вылезти из-под нависающего над ним железа. Почти всё тело вышло, даже раненная нога, с рукой вышла беда – она под гусеницей танка, это именно он был над ним.
Новые воспоминания: вторая атака противника, отражать почти нечем, артиллерия молчит, двое бойцов вылезли из траншеи, у каждого в руке граната. Не дождавшись, когда их цель - немецкие танки, приблизятся, встали, итог – убиты пулемётчиками. За третий танк взялся Виктор, страшную науку он понял – нужно как можно ближе подобраться, или дождаться врага, имеющаяся при себе тяжеленная граната внушала уверенность.
Прополз маленько, спрятался в воронке, пригнув голову, ждал. Урчит, приближается вражья машина! Через силу, заставил себя выглянуть, так и есть, прямо на него идёт немецкий танк. Решившись, бросил гранату, целясь под левую гусеницу, только успел пригнуться, как раздался взрыв. Тяжеленная машина продолжала двигаться, не меняя направления, дальше боль, темнота.
Снова кто-то ходит рядом, а ведь боя давно не слышно. Кто это, враги?! Про своё оружие Виктор уже забыл, не помнил, с ним ли он пополз на вражеский танк или оставил в траншее. Вот, опять, тихие, уверенные шаги – человек ли это?! Потеряв сознание, Виктор на некоторое время избавился от боли.
Лёгкие толчки и похлопывания по щекам, вернули его к жизни. Смутно видя лицо, которое находилось над ним, приняв за врага, Виктор потянулся к нему здоровой рукой, желая удавить.
- Тише, боец, тише, за тобой пришла, - тихий девичий голос успокоил, немцы так не говорят.
- Ранен я?
- Да уж.
- Сестричка, ты как здесь оказалась?
- Ворон на тебя указал, мы ведь часа три назад как здесь были, всех собрали, тебя не нашли. Разведчики сказали, что ворон под танк лезет. Неспроста это, я и пошла.
- Что за ворон?
- Да вон он, рядом сидит, - медсестра пыталась закрепить ногу Виктора на тоненьком куске деревянной щепки.
- Танк «твой»?
- Выходит мой. С рукой что, поднять не могу.
- Прости, резать её надо. Тебе очень повезло, что рану грязью залепило, давно бы уже умер. Кричать будешь?
- Буду.
В 1949 году, увидев, как местные мальчишки, целятся из рогаток в чёрного ворона, Виктор, криком остановил их. Ворон, поворачивая голову, пытался рассмотреть защитника. Может это ОН? Говорят, они долго живут.
