Друзья, в книжном портфеле «Пяти четвертей» есть несколько уникальных экземпляров. Согласитесь, не каждый день встречаешь современные фантастические романы для молодежи, еще и с атмосферой братьев Стругацких! Герой сегодняшнего поста — Павел Шушканов, уже знакомый нашим читателям по повести «Карантинная зона». В честь выхода второй его книги «Ложная память», мы решили познакомить вас поближе!
Как Вы пришли в своем творческом пути к фантастике? Почему выбрали именно этот жанр?
Пожалуй, это не совсем верно. Я не писатель-фантаст. У меня много историй в жанре современной прозы, которые тоже находят своего читателя. Я бы мог сказать, что жанр как таковой для меня вторичен. Есть история, которую я хочу рассказать читателю. Иногда она требует некоторых фантастических допущений, и тогда получается «Карантинная зона» или «Ложная память», а иногда совершенно не требует. Интересная история — вот основа моих книг, не жанр ни в коем случае.
Чем или кем Вы вдохновляетесь? Чье творчество повлияло на Вас как на писателя? Может есть что-то тайное, что не сразу угадывается?
Да, у меня есть любимые писатели, не скрою. И когда я только решился написать свой первый рассказ, а это было лет тридцать назад, я не только вдохновлялся, но и по большей части подражал им. Конечно, это в первую очередь братья Стругацкие — великие мастера для меня. Также Френсис Карсак — автор, чьи книги я очень любил, будучи подростком. Еще Айзек Азимов и Роберт Шекли. Иногда я ловлю себя на том, что узнаю в собственных текстах и юмор Шекли, и научность Азимова, и многоуровневость текста Стругацких. Да, они повлияли на меня как на писателя, когда я только начинал, пока не появился свой стиль. Потом любимым писателем стал Эрих Мария Ремарк. Вот, пожалуй, он и научил меня сосредотачиваться на истории, а не антураже и поворотах сюжета.
Что касается классики… Вы знаете, я не сторонник того, что только классикой писатель должен жить и дышать, обязательно ее любить и подражать исключительно ей. Читаю я преимущественно современных писателей, что-то отмечаю для себя, что-то перенимаю, знакомлюсь с новым взглядом на привычные вещи. В конце концов, как узнать мир вокруг достаточно глубоко, если не через книги современников?
Читателям будет интересно узнать Вас не только как писателя, но и с другой, более личной стороны. Мы знаем, что Вы доцент юридического факультета Брянского университета. Расскажите, какой Вы преподаватель? Суровый и строгий или открытый и добродушный?
Это верно. Я преподаю право с 2004 года. Забавно, но никогда не пытался дать себе оценку как преподавателю, хотя 18 лет — огромный опыт, целая жизнь. Одних студентов прошли мимо сотни и сотни, и недавно я понял, что каждого из них помню по фамилии и в лицо.
Суровый и строгий или открытый и добродушный? На самом деле это не требуется. Вежливость и уважение к преподавателю как к человеку — вот и все что я требую, а что до материала — повторю дважды, трижды. Могу десять раз повторить, если что-то сложно или непонятно. Читать лекции на самом деле намного интереснее и веселее, чем принимать зачеты и экзамены. Так что большая лекционная аудитория и любое количество студентов — это мое, я тут как рыба в воде, но сессия… Если можно было бы обойтись без них, я был бы только рад.
Что Вы черпаете из общения со своими студентами? Может сюжеты или образы из жизни молодежи?
Писателю всегда нужно взаимодействие с людьми, и чем его больше, тем лучше для творчества. А со студентами — это просто вершина общения. Их много, они разные и интересные. Конечно, иногда кого-то беру как прототип персонажа, но я им об этом не говорю. Однажды я написал историю о студенческой жизни — «Академический год». Повесть о жизни университета по обе стороны от кафедры. Разумеется, без заимствований не обошлось, причем многие персонажи были довольно сильно узнаваемы. Можно ли было написать нечто подобное, будь я офисным клерком? Конечно нет.
Знакомы ли студенты с Вашим творчеством? Приносят Вам на подпись книжки вместе с зачетками?)
У меня был интересный случай. Несколько лет назад мне дали группу и назначили куратором. Я зашел к моим первокурсникам, поздоровался и спросил знают ли они кто я. Обычно я спрашиваю это по двум причинам. Во-первых, юриспруденция — профессия династическая, и как правило я учу младших братьев и сестер тех, кого учил лет десять назад, а скоро и их детей буду учить. А во-вторых, в то время я заведовал кафедрой, и было бы не лишним чтобы студенты сразу узнавали руководство в лицо. В общем — стандартный вопрос, но ответ был неожиданным.
— Конечно знаем, сказали они. — Вы Шушканов. Писатель.
Это был легкий шок для меня.
Книжки на подпись иногда приносят. Не скажу, что массово, но бывает. К счастью, многие очень четко разделяют, что Шушканов-преподаватель и Шушканов-писатель — два разных человека. У первого есть рабочее время, у второго — все остальное.
Теперь поговорим более предметно о Ваших книгах и конечно же о новинке. Как взаимосвязаны две истории? Мы знаем, что они не являются продолжением друг друга, но, может, они происходят в одной Вселенной?
Когда я дописал «Карантинную зону» несколько лет назад, я точно знал, что прямого продолжения не будет. И не потому, что продолжения как правило слабее и вторичнее первой книги. Просто история закончена. Она была интересной, яркой и самобытной, но я ее завершил. Однако это совсем не означает, что я не могу прикоснуться к этому миру в других своих книгах. Упомянуть его, раскрыть некоторые тайны, пусть даже и косвенно.
«Ложная память» — книга совершенно иного рода. Я бы сказал, что это «Карантинная зона» наизнанку. Если первая книга погружала в необычный и в чем-то жуткий мир человека извне, то «Ложная память» напротив — выталкивает его туда, в мир ничуть не менее страшный и непонятный. Но это не та же вселенная, что в первой книге. Хотя читатель внимательный взаимосвязь все же найдет.
Как зародилась идея «Ложной памяти»? Сразу после написания «Карантинной зоны»? Или задолго до этого?
Открою небольшую творческую тайну — никакого внезапного озарения, мимолетной Музы или идеи, чтобы немедленно сесть и писать, не существует. Многие истории складываются годами, десятилетиями. Иногда всю жизнь, как снежный ком, обрастая новыми деталями, персонажами, поворотами, пока наконец не поймешь, что книга готова, осталось начать ее писать. Та же «Карантинная зона», например, зародилась в 80-е, когда я ребенком впервые увидел замечательный фильм «Чародеи».
Что касается «Ложной памяти», то дело было так. Лет семь назад я шел по парку и разговаривал по телефону с человеком, который (знал это точно) был очень далеко от меня в этот момент, настолько, что даже в другой стране. Проходя мимо старого корпуса общежития, я вдруг подумал — а что, если бы я увидел его сейчас в окне, разговаривающим со мной по телефону. При этом здание не имело бы ни входа, ни выхода. Потом появились новые детали сюжета, новые персонажи. Так появилась книга. Писал я ее больше года, было шесть разных вариантов, но меня устроил только один. Изначально мне не хотелось рассказывать просто еще одну историю-объяснение об Эффекте Манделы, и я этого добился. История совершенно о другом. Без спойлеров!
На прошедшем зимой 21 года нон-фикшне прилетел вопрос от читателя: объясняются ли происходящие в Ваших книгах метаморфозы наукой? Или остается место волшебству и магии?
Знаете известное высказывание Артура Кларка: «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии»? Я очень точно придерживаюсь этого принципа. Никакого волшебства, никаких магических допущений или сказок. В основе любой из моих книг лежит научная теория. Иногда я допускаю несколько вольное трактование этих теорий, но сути это не меняет. Только наука. Кстати, хочу сказать, что любая книга по квантовой физике куда более загадочна и поразительна, чем фэнтези с самой смелой магией.
Какие у Вас дальнейшие планы на творческую жизнь? Планируете ли написать что-нибудь фантастическое для детей?
Я пишу постоянно. Это непрерывный процесс. Когда заканчивается одна повесть, я немедленно приступаю к новой. Есть еще много историй, которые я очень хочу рассказать. Что-нибудь фантастическое для детей? Я думаю, что мои книги и так могут читать дети. Да, среднего и старшего школьного возраста, но все же дети. Мы в детстве не задумывались о том, читаем детскую литературу для нашего возраста или взрослую фантастику — читали все, и паспорт в книжном магазине никто не спрашивал. Если ориентироваться на детей младшего школьного возраста, то скорее всего нет.
Какую роль играет фантастика в современных реалиях? Актуальна ли она?
Фантастика всегда актуальна. Мы живем и мыслим ей, иногда даже не понимая этого. Видим какие-то события, читаем какую-то новость, и тут же в голове — вот чистый Брэдбери, а тут оруэлловщина настоящая, об этом Кларк предупреждал, здесь прямо «Пикник на обочине», а вот это предсказал Азимов.
Когда-то сложилось глупое мнение, что фантастика — жанр детский и несерьезный. Я всегда считал, что это полная чушь. Фантастика нас окружает. Любая наша мечта – своего рода фантастика, любое явление в жизни и в науке фантастично, если в нем попытаться разобраться. Актуальна ли? Да, пока есть человек разумный и мечтающий.
Благодарим Павла за интервью и желаем неиссякаемых идей для творчества. Ждем новых совместных проектов! :)
#интервью #книги #литература #фантастика
