Николай Яковлевич Агнивцев по ассоциации в огнивом из сказки Андерсена «Огниво» - бронзовый запас Серебряного века:
Это было в белом зале
У гранитных колоннад…
Это было все в Версале
Двести лет. тому назад.
Ах, назад тому два века,
Не имея лучших тем,
Герцог Гиз маркизе некой
Прошептал вдруг: «Je vous aime!»
Купидоны, амуры, маркизы, ренессанс галантного века, все это, как открытка из прошлого. Блистательный Санкт-Петербург:
В этот вечер над Невою
Встал туман!.. И град Петра
Запахнулся с головою
В белый плащ из серебра...
И тотчас же, для начала,
С томным криком, вдалеке,
Поскользнулась и упала
Дама с мушкой на щеке…
Николая Агнивцева уже не помнят. Да и что тут помнить? Всю эту кукольную, напомаженную с мушками чепуху, занесенную песком, надо бы забыть!
Время беспощадно. Популярному куплетисту и либреттисту, автору «Сатирикона» и «Нового Сатирикона» оно не оставило никаких шансов. Но память стучится в дверь в счастливое завтра со словами Агнивцева:
Но вглядитесь в нее: очень странна она...
Неподвижно упали ресницы,
Взор застыл... И она - слишком, слишком бледна,
Словно вышла на вальс из гробницы…
Нет, нельзя забывать Николая Яковлевича. Особливо его детские стишки:
По бульвару
В куртке старой,
С головой, склоненной вниз,
Шел с работы
В каплях пота -
Утомленный трубочист.
Во-первых, потому что трубочисты исчезли, как вид. А, во-вторых, просто потому, что это очень хорошие стихи.
И «Винтика-шпунтика», и «Войну игрушек», все эти мелочи жизни составляют вещество литературы, ракушки и камушки, которые выбрасывает на брег океан литературы.
Но и без этих мелочей, без всей всей этой чепухи не обойтись.
Ибо литература – это не всегда серьезно и скучно. Но и весело:
Это было в белом зале
У гранитных колоннад.
Это было все в Версале
Двести лет тому назад…
Он прожил недолго, как Чехов, и даже умер от болезни, от которой с глотком шампанского, ушел из жизни Антон Павлович.
До последнего боролся с буржуями, для которых в свое время писал:
Как хорошо хоть бы в скотном сарае
Быть – человеком! Я не был! Не знаю!
Кстати, рисунки для этой книжки нарисовал знаменитый Самуил Адливанкин.
Теперь это - винтаж.
Интересно, а искусство нашего времени когда-нибудь удостоится такой чести?