10 взрослых книг, которые следует прочитать каждому.
Публикуем подборку из 10 великих романов 18+. Из этих страниц вы почерпнете истинные плотские познания, а также поймете, что грязное дельце действительно грязное, только если делать его правильно, как говорил Вуди Аллен. Надеемся, этот список станет для вас хорошим поводом задуматься, что такое качественная литературная эротика, а также вспомнить, что писатели тоже были сексуальными авантюристами: они смело шли на борьбу с ханжеством, невежеством и сдерживанием чувств, серьезно рискуя навлечь на себя позор и цензуру.
1. Юкио Мисима – «Исповедь маски»
«Исповедь маски» – это поучительная история о сдерживании сексуального желания и мастурбации, которую герой романа Кими называет «дурной привычкой». Кими говорит о себе как о клиническом случае: послушный японский сын, который должен был сдать экзамены, устроиться на работу, жениться и вырастить детей, он в то же время – мальчик, чьи личные фантазии отдают «смертью и лужами крови».
Кими узнает себя, когда впервые открывает книгу с изображением христианского мученика святого Себастьяна на картине эпохи Возрождения. Кими видит «возбужденное, ароматное» тело, покрытое стрелами, и замечает, что его руки начинают совершать «движения, которым его не учили». Возвращаясь из своих эротических фантазий в реальность, он видит повсюду «облачно-белые всплески». Свою страсть он переносит на одноклассника Оми, который приковывает внимание своей «большой вещью». Но желания Кими вдвойне недостижимы, поскольку хочет он не только плоти: он хочет крови. Тревожное чувство человека, преследуемого желанием, предосудительным и непреодолимым, практически осязаемо.
2. Джеймс Джойс – «Улисс»
16 июня как Блумсдэй отмечают не только книжные черви (в этот день в 1904 году разворачивались события вокруг Леопольда Блума, главного героя «Улисса»). Для Джойса эта дата имела личное значение: 16 июня он получил первые (из многих) оральные ласки от женщины, которая впоследствии стала его женой, – Норы Барнакл.
Не зря критик Кристофер Хитченс назвал «Улисс» «шедевром мастурбации» (mastur-piece): значительная часть дня Леопольда Блума – поиск времени и места для самоудовлетворения. В знаменитом кульминационном моменте книги его жена Молли лежит одна в постели и развлекается, возрождая в памяти свои сексуальные истории (последняя из них – Буян Бойлан с его «здоровенной красной дубиной» и «огромным количеством спермы»). В какой-то момент ей приходит в голову, что «было бы настолько лучше, если б правили миром женщины», – и мы могли бы увидеть в этом предсказание писателя о феминизме. Но возможно, это просто старый хитрый Джойс заигрывает с воображаемыми читательницами в надежде на ласку теплой женской ладони.
3. Дэвид Лоуренс – «Любовник леди Чаттерлей»
Эту книгу чаще высмеивают, чем читают, и сводят смысл романа к следующему: роскошная цыпочка хочет, чтобы ее как следует отшлепали. Констанция Чаттерлей действительно получает половое воспитание от егеря Оливера Меллорса, поскольку прикованный к коляске муж не способен ее удовлетворить.
Однако Меллорс, как и Лоуренс, вовсе не дикарь. Для егеря важно, чтобы он и его любовница «кончали вместе». Лоуренс вовсю играет словами, чтобы вызвать оргазм Конни («Во чреве одна за другой покатились огненные волны. Нежные и легкие, ослепительно сверкающие...»).
Писатель смело описывал секс, и за это пострадал. Роман «Радуга» (1915), в котором он осмелился рассказать об отношениях лесбиянок, осудили за непристойность и публично сожгли половину тиража. «Любовник леди Чаттерлей» напечатали в Великобритании только в 1960 году, из-за чего издательство Penguin оказалось вовлеченным в эпохальное судебное разбирательство: адвокаты спорили с литературными критиками относительно того, был ли Лоуренс достаточно «почтительным», когда восхвалял «значимость мужских яиц». Penguin выиграл дело, после чего даже «Фанни Хилл» была наконец опубликована. Мы все в долгу перед Лоуренсом.
4. Николсон Бейкер – «Голос»
Прежде чем обратиться к беллетристике, Николсон Бейкер писал различные технические инструкции, поэтому подход к эротике у него больше исследовательский, нежели порнографический. Однако он прослыл настоящим распутником из-за таких книг, как «Фермата» 1994 года (о человеке, который останавливает время, а затем делает именно то, о чем вы подумали) и «Дом с отверстиями» 2012 года (тут нечего добавить). Самая лучшая и самая восхитительная развратная вещь Бейкера – «Голос».
«Голос» – это диалог, который проходит в формате секса по телефону между Джимом и Эбби – двумя милыми американцами, представителями среднего класса с безобидными грязными мыслями. Вы подумаете, что они созваниваются только ради одного, но разговоры у них вполне дружеские. Тем не менее они возвращаются к своим любимым фантазиям о мастурбации (он сконцентрировал свое внимание на каталогах нижнего белья; она представляет, как ее окружают шикарные художники-декораторы). Они оба мастерски владеют словом, а Эбби возражает даже против слова «мастурбация» («Я иногда называю это "снять с себя возбуждение").
Кульминационный момент романа сводится к односложным стонам Эбби: «О! Ннннннн! Ннн! Ннн! Ннн! Ннн! Ннн! Ннн!» Возможно, вы могли бы сказать, что эрудиция подвела мистера Бейкера. Но с другой стороны, мы ощущаем то, что чувствует Эбби. А что еще, действительно, нужно телу?
5. Дональд Майкл Томас – «Белый отель»
«Я слишком сексуальна? Иногда мне кажется, что я одержима сексом», – пишет Лиза Эрдман, вымышленная пациентка Зигмунда Фрейда, в этом сочном, душераздирающем размышлении о его наследии. Фрейд пытался показать, какие мы странные существа, но критики обвиняли его в **** мозга (сексуальных действиях по отношению к человеческому мозгу). Самое странное высказывание психиатра заключалось в том, что мы желаем смерти так же, как жаждем жизни. «Белый отель» представляет собой набор документов по делу г-жи Эрдман из венской клиники Фрейда, в котором есть и секс, и смерть.
Лиза страдает от боли в животе и груди, а также галлюцинациями, вызванными мыслью о сексе. Она делится с Фрейдом длинным стихотворением, которое даже доктор считает порнографическими: «Он член // Ввел на бегу, // И бедра до колен // Мне вмиг горячей влагой залило...». Но это стихотворение – ключ к тайным трагедиям, секретам и лжи. Место действия воображаемой жизни Лизы – «белый отель», место, где, как ей кажется, трагедия и экстаз идут рука об руку: «Ваш сын неслышно вышел вслед за мной // И со спины так глубоко проник, // Что в сердце, еще помнившем ледник, // Расцвел цветок... Не ведал эгоизма наш отель, // Где озеро и оползень, и сель // От гор вбирало...». То, что Фрейд не может предвидеть, так это дар ясновидения Лизы: она знает, что ее постигнет ужасная судьба, как только война снова потрясет мир.
6. Владимир Набоков – «Лолита»
Мартин Эмис (английский прозаик и критик. – Esquire) сказал за всех нас, когда описал, что побудило его в подростковом возрасте к чтению «Лолиты»: «Ты бы принялся за книгу так, как принялся бы за "Любовника леди Чаттерлей", и тебе указали бы, какую страницу читать...» Молодой Эмис действительно нашел в романе то, что обнаружили мы все: несколько моментов доступного удовольствия, но на самом деле – один из величайших голосов литературы. Гумберт Гумберт – учтивый, самоуверенный педофил, который убеждает себя в том, что он знаток девочек, которых называет нимфетками («эти обаятельные, сумасводящие нимфетки»). Но испортив 12-летнюю Лолиту, Гумберт понимает, что он – омерзительный похититель детства.
Набокову нравилось немного хулиганить: он был подписан на французский эротический журнал Oui и одобрял скандальные романы. Его жена Вера, однако, придерживалась твердой позиции по поводу непристойной литературы и очень не хотела, чтобы такие вещи находились в ее доме. Отнесемся к «Лолите» с должным вниманием: несомненно, один из величайших романов, но тот, который некоторые родители не захотят держать у себя дома.
7. Гюстав Флобер – «Госпожа Бовари»
Печально известная Эмма Бовари привлекла Флобера к судебной ответственности за «оскорбление общественной и религиозной нравственности». К счастью, писатель легко отделался. Его великий роман описывает неудачные измены жены скучающего врача в провинциальной Нормандии. В 2010 году, когда американская писательница Лидия Дэвис опубликовала новый перевод «Бовари», он был напечатан в Playboy: журнал почтил память «одного из самых знаменитых грешников литературы».
Playboy выбрал хороший фрагмент: Эмма едет верхом с местным землевладельцем и отдается ему, а затем размышляет о последствиях их встречи на свежем воздухе. «Кругом было тихо. От деревьев веяло покоем. Эмма чувствовала, как опять у нее забилось сердце, как теплая волна крови прошла по ее телу». Разве это не прекрасно? Разве вы не чувствуете себя госпожой Бовари, читая эти строки? «Госпожа Бовари – это я!» – лихо заявил Флобер. И я тоже.
8. Жорж Батай – «История глаза»
Эта французская книга для взрослых вновь обрела славу спустя 70 лет после публикации, когда певица Бьорк сказала фанатам, что полюбила роман с тех пор, как бойфренд дал ей экземпляр. «Я думаю, моя миссия в том, чтобы весь мир прочитал эту книгу», – восторженно воскликнула она.
Но Батай не всем придется по вкусу. С «Историей глаза», где девушка по имени Симона вовлекает безымянного рассказчика-подростка в настоящую порнографическую одиссею, мы входим в царство европейского авангарда: изобретательное использование в любовных играх метафор типа «яйца вкрутую» и «яйца быков». («Самый ужасный грех, – сообщает Симона священнику, – это то, что я улетаю во время разговора с тобой».) Бывший католик, Батай пришел к мнению, что если Бог мертв, то все разрешено: все мы окажемся в одной могиле, а секс – всего лишь развлечение, похожее на смерть.
9. Джон Клеланд – «Фанни Хилл. Мемуары женщины для утех»
«Фанни Хилл» оценивается литературным критиком Джорджем Штайнером как роман, «которым любой здравомыслящий человек будет наслаждаться». Цензоры преследовали эту книгу в течение многих лет – ее проверяли на непристойность в США в 1963 году, но Фанни победила. Это рассказ о сироте-блуднице, который после множества приключений в спальне заканчивается замужеством. «Фанни Хилл» была опубликована, когда Клеланд был в тюрьме для должников.
Роман предлагает нам лесбиянство, оргию, содомию и даже дает почувствовать вкус кнута, но, прежде всего, Клеланд увлечен телом, в частности гениталиями. Фанни описывает пенисы, которые она хорошо знала: «машина любовных атак», «нечто твердое и жесткое, словно рог...», «мужская прелесть вырывалась из густых зарослей вьющихся волос». Но Клеланд достигает пика мастерства в панегириках Фанни к собственному «каналу удовольствия»: «рубец плоти ярко-красный по центру, губы которого, изнутри пунцовые, обозначали на сладостной миниатюре маленькую рубиновую линию...». Интимные части тела представлены в лучшем виде, но в то же самое время они продолжают выполнять свои функции.
10. Джон Апдайк – «Супружеские пары»
Как заметил Мартин Эмис, для Апдайка, в отличие от других авторов, «текстурные отличия между лобковыми волосами вашей первой и второй жены» являются ценным материалом. Апдайк заслужил славу поэта-хроникера американских окраин, и в этом смысле «Супружеские пары» – это эпопея прелюбодеяния на периферии.
В романе занимаюися сексом, потому что могут себе это позволить. Когда строительный подрядчик Пайт Хейнем впервые изменяет своей жене Анджеле с ее подругой Джорджиной, он спрашивает о предохранении, на что Джорджина весело отвечает: «Добро пожаловать в посттаблеточный рай». Но Пайт предпочитает не рисковать, поэтому, когда он переходит от Джорджины к жене своего друга Кена Элизабет, он посвящает немало времени оральному сексу, приписывая благородство акту, который только такой ловкий и коварный писатель, как Апдайк, мог надеяться пронести мимо читателя: «До Пайта дошло благородство человеческих ртов. Рот – придворный мозга. Гениталии совокупляются где-то внизу, это третье сословие; когда же за дело берется рот, то это означает слияние тела и сознания. Поедание партнера – это священнодействие. Люблю тебя, Элизабет, люблю горечь твоих лепестков, бесценную шкатулку, скользкий цветочный бутон».
#романы #эротика
