Чаще всего путь бродяги "По большому Сибирскому тракту далеко-далеко за Байкал" начинался в Москве, и теперь совсем не очевидно, что Энтузиасты, в честь которых названо шоссе на востоке столицы - это именно те, кто боролся с царизмом и за то угодил в кандалы. Великий Кандальный путь шёл по обочине Владимирской тракта, за полосой "екатерининских" берёз, предохранявшей его от заносов.
Дорога арестанта делилась на этапы длиной в несколько десятков вёрст, на которых вместо почтовых станций стояли остроги, где сменялись этапные команды (конвой), и полуостроги, где делались ночные привалы. Все они были оборудованы кузницами для арестантских кандалов, самой распространённой формой которых был "канат" - длинный металлический прут, к которому приковывали несколько человек.
"По этапу", периодически останавливаясь на 2-недельный карантин в тюрьмах-"централах", узники преодолевали порядка 500 километров за месяц, так что строчка "год почти он пылил по дорогам в холод, голод, полуденный зной" из песни Розенбаума ещё приукрашивает реальность - путь от Москвы до Нерчинских рудников растягивался на полтора-два года.
Дорога была самой трудной частью каторги, и вдобавок до 1869 года не засчитывалась в её срок. Но она и отбивала большинству освободившихся каторжан всякое желание возвращаться - так и заселялся эта гиблая степь на краю империи. С 1845 года освобождённые каторжане по закону становились ссыльнопоселенцами, которым государство отпускало лес на постройку избы и выплачивало стоимость конфискованного имущества, но не пускало домой.
Сама идея отправить провинившихся на принудительный труд кажется очевидной, но в Россию она проникла лишь в Петровскую эпоху из средиземноморских стран: "каторга" и "галера" - на самом деле одно и то же слово в разных языках.
Однако в условиях огромных пространств и дефицита рабочих рук эта идея нашла себе плодородную почву - к концу 18 века каторжане гнули спины на рудниках, заводах (особенно солеварнях), в крепостях (как было с Достоевским в Омске), заготовляли лес и прокладывали дороги. В народной памяти и культуре не менший след, чем Нерчинская, оставила куда более скоротечная Сахалинская каторга на рубеже 19-20 веков.
Россия не случайно стала первой страной, аж в 1753 году отменившей смертную казнь - заменой её стала "вечная каторга": зачем просто убивать осуждённого, если можно превратить его в машину без достоинства и прав? Порой - почти в буквальном смысле: самой мрачной категорией каторжан были люди, до конца своих дней прикованные к тачкам.
Законодательство каторги менялось неоднократно, но в любой редакции каторжане и их работы делились на разряды, и например рудники предназначались для перворазрядных (пожизненных) каторжан, а всем остальным год в рудниках считался за полтора года. И именно Нерчинские рудники стали главным пунктом "вечной каторги", местом, откуда возврата нет.
Начавшись в 1739 году, Нерчинская каторга разрасталась вместе со всем горным округом, на пике в 1869 году включая десяток тюрем, сгруппированных, не считая распределительной тюрьмы в Сретенске, в три района - Зерентуйский (Зерентуйская, Кадаинская, Кутомарская и Мальцевская) вокруг Нерчинского Завода, Алгачинский (Алгачинская, Покровская и Акатуйская тюрьмы) вокруг Александровского Завода и Карийский (Нижне-, Средне- и Верхнекарийские) у Шилкинского Завода. Крупнейшими тюрьмами были Акатуй, Зерентуй и Кадая, где содержались в том числе "перворазрядники".
Общее количество заключённых теперь подсчитать сложно - от года к году цифры могли скакать на порядок, но это наводит на мысли о каких-то чисто бюрократических сменах статуса, тем более из тюрьм каторжан бросали и на стройки вроде Амурской железной дороги. Единовременно в царском дальстрое трудилось 20-30 тыс. узников, что было вполне сравнимо с крупными лагерями ГУЛага, а всего за 180 лет нерчинскую каторгу прошло до миллиона человек.
Первоначально это были исключительно уголовники, всякие конокрады, фальшивомонетчики и отцеубийцы. При Екатерине II к ним добавились повстанцы - например, яицкие казаки-"пугачёвцы". Их приняла основанная в 1757 году Кадаинская тюрьма, на сотню лет ставшая основным местом наказания политзаключённых - самым именитым её узником в 1864-66 годах был Николай Чернышевский. Вот такой увидел Кадаинскую тюрьму он, а более позднее здание (1907-08) сохранилось в Кадае и ныне.
С 1873 года политзаключённых, в большинстве своём разные группы народников, стали отправлять на основанные в 1830-х годах Карийские прииски, о которых я уже кратко рассказывал в Сретенске. В 1880-х Кара ждала натурально всех политкаторжан, но в 1889 году в знак протеста против бесчестия и произвола здесь единовременно покончили с собой 6 заключённых - 4 женщины и двое мужчин.
Всё это вызвало сильнейший общественный резонанс по всему миру с такой знакомой угрозой наложения санкций, и политических начали выводить с Кары, а в 1898 году Карийский район Нерчинский каторги был и вовсе закрыт. От его тюрьм теперь и следа не осталось:
Ну а герой песни Розенбаума не зря шёл "с двору от дому да в Акатуй-тюрьму" - последняя слыла самым страшным местом Нерчинской каторги. Основанная в 1829 году для разработки свинцового рудника, первоначально она предназначалась для рецидивистов, совершивших новые преступления уже на каторге.
Таковым формально выходил и Михаил Лунин - самый непримиримый из декабристов, русский католик, события на Сенатской встретивший на службе в Польше, но арестованный как один соратников Пестеля, готовивших убийство Александра I. В Сибири большинство декабристов отошли от политики, но только не Лунин, в Иркутске продолжавший писать вольнодумские письма. За что в 1841 году и был он арестован да отправлен в Акатуй, где 4 года спустя умер. Первоначальное здание тюрьмы, где это произошло, успело дождаться фотографов:
Ещё до Лунина, впрочем, здесь содержались польские повстанцы и их лидеры. В 1889-90 годах Акатуйская тюрьма была по сути построена заново, став вместо Кары новым центром политической каторги. Теперь томились в ней эсеры, анархисты, коммунисты, в подавляющем большинстве - евреи.
Как истинные пассионарии, бежали из Акатуя они с завидной регулярностью, так что с 1906 года сидели здешние узники по одиночкам в кандалах. Это, впрочем, тоже слабо помогало, и в 1911 году Акатуй стал женской тюрьмой, самой именитой узницей которой была, пожалуй что, Фанни Каплан. Большевики упразднили Нерчинскую каторгу одним из первых решений после Октября, и символ "тяжких оков" был тотчас разрушен словно Бастилия, а освобождённых узниц торжественно встречала Чита.
Теперь в Акатуе напоминают о былом лишь фрагменты каменных стен да памятник Лунину на символической могиле.
Дальше на смену кандалам пришла колючая проволока: ведь чем были сталинские лагеря, как не продолжением и развитием каторги? Они строились в куда более суровых местах, и за десять лет пропускали через себя больше людей, чем Нерчинские тюрьмы за сотню. Где была выше смертность - сказать теперь сложно, поскольку в 18-19 веках она и на воле была куда выше, чем в ХХ веке. Но кое-что чекисты и правда искоренили - в отличие от сталинских лагерей, царские тюрьмы были сословны так же, как и вся страна. И если бараки для простолюдинов были такими...
...то камеры дворян и интеллигенции не сильно отличались от номеров убогой гостиницы в современном Нерчинском Заводе, в которой ночевали мы с Петром.
