Утро первого января самое ленивое утро в году. Проснулась, потянулась, хорошо все же отпраздновали. Сегодня готовить ничего не надо, все со вчерашнего дня осталось. Можно в кровати валяться сколько душеньке угодно. Сашу тоже сегодня пока никто не тревожил. Народ в нашем поселке вел себя в эту ночь очень прилично.
Вылезла из-под одеяла, сходила на кухню, поставила чайник. В доме еще тихо, семья спит. Выглянула в окно, крупными хлопьями снег кружится тихо-тихо, и падает на землю. Красиво. Мои мужички ворчать будут, что им опять работы привалило.
Подумала и решила для всех сварганить какао. Угостила живность молоком. Проша развалился на полу и от него несло перегаром, к молоку он не притронулся, зато миска с водой была пуста.
- Может тебе огуречного рассола налить? - спросила я со смехом.
Он мотнул головой, видно ему и так было хорошо. Надо еще проведать Исмаила, похоже они вдвоем отмечали Новый год. Надеюсь свой пост не покидали, а то в такое время нечисти по земле много бродит, мог кто и в дом попытаться проникнуть.
Сварила какао, сделала пару бутербродиков с сыром, завернулась в плед и вышла на улицу, любоваться снежком. Нравится мне так сидеть с кружечкой чего-нибудь горяченького, чтобы слегка морозец пробивал, бодрил. За десять минут я слопала свой завтрак, и быстро поскакала домой, греться.
Не успела зайти, как зазвенел телефон. На экране высветился: "Николай". Зайти что ли хочет, вчера вроде поздравляли друг друга с Новым годом.
- С наступившим Новым годом! - поприветствовал он меня.
- И тебя, Николай, с Новым годом, с новым счастьем. Зайти хотел? Мои пока все еще спят.
- У меня вопросец к тебе деликатный. Я даже не знаю, как по телефону тебе это сказать, и наверно, так мне будет неудобно с тобой говорить.
- Напиши тогда, - ответила я.
- Нет, я все же забегу, пока твои спят, - сказал он.
- Приходи, - согласилась я.
Он прибежал через пять минут, видно что-то важное у него стряслось. Лицо бледное, наверно, не выспался, глаза лихорадочно блестят, руки трясутся.
- Всю ночь Новый год праздновал? - усмехнулась я.
- Как сказать, практически не спал, - поелозил он на стуле.
- Чай или какао? - предложила я.
- Чай, - кивнул он.
Налила ему чай и поставила чашку перед ним.
- Рассказывай, что стряслось в эту Новогоднюю ночь, - сказала я.
- Новый год встретили, посидели немного за столом, на улицу сходили на фейерверки посмотрели. Я помолился и отправился спать. Только глаза закрыл, так около меня девица оказалась, в короткой юбке, размалеванная вся, губища огромные. Лезет ко мне целоваться. Я глаза открыл, помолился, умылся, воды попил и снова спать улегся. Глаза закрыл, снова она, вот только косметики поменьше, и тянет ко мне свои руки и трогает меня за разные места.
- Не поддался искушению? - спросила я.
- Нет. Она ко мне всю ночь приходила, и макияж меняла, и юбки все длинней и длинней становились. Я от нее и так и этак пытался избавиться, и молитвы читал, и крестился, а она смеется и говорит, все равно мой будешь. Самое главное, ее не волнует день это или ночь. Прикосновения все такие ясные и явные, и такие сладостные, еле держусь. Сама понимаешь, что не спать я не смогу долго, и осознаю, что это вовсе не сон, а дьявол ко мне сам приходит и искушает меня, - выпалил он.
- Это не дьявол, это суккуб - демон, который питается человеческой энергией, когда с ним кое-чем занимаются. Молитвы попробуй читать те, что ты используешь, когда бесов из людей изгоняешь, - посоветовала я.
- Пробовал. Так она на потолок запрыгнула, и одежду с себя сорвала и в меня кинула. Так голой на потолке и висела.
Я начала хихикать.
- Ничего смешного в этом нет, - обиделся Николай.
- Она до сих пор у тебя там висит? - спросила я.
- Нет, уползла, когда я ее святой водой побрызгал.
- С кадилом походи по дому, святой водой побрызгай по углам, - стала дальше я советовать.
- Уже все перепробовал, - вздохнул он тяжело, - Я же долго не продержусь, а после такого каким я священником буду? Что делать то?
- Тебе только молиться. Книжкой своей волшебной надавай барышне звездюлей. Своему наставнику позвони, пусть даст тебе какие-то рекомендации, - ответила я.
- Он мне дал: поститься, молиться. Боюсь, что она меня одолеет прежде, чем это все подействует, - посмотрел он на меня устало, - Сама понимаешь, что лучше болезнь начинать лечить, пока она весь организм не поглотила, на первоначальном этапе.
- Хочешь, у меня пока поспи, может она сюда не залетит, - предложила я.
Николай как-то странно на меня посмотрел.
- Не удобно как-то. Что твои скажут?
- Они уже привыкли. Хочешь в зале ложись, хочешь в кухне, а я пока к своей живности схожу, проведаю ее. Им то все равно выходной у меня или нет.
Батюшка согласился и ушел в зал. Я ему выдала подушку и плед. Сама ушла в козлятник и в курятник. Пока там провозилась прошло полчаса. Возвращаюсь, а у меня по дому носится Прошка за какой-то птичкой. Сам вздыбился, шерсть торчком, глаза злые, когти выпустил. Чуть меня с ног не сбил.
Присмотрелась внимательно, только это не птичка, а девица полуголая с одним поломанным крылом. Я ее тоже попыталась поймать. Гражданка летает и хохочет. Позвала Томаса, а он не появился, да и девица исчезла. Странно, конечно, что у нее такой размер маленький был.
Уселась я на кухне разные рассказы читать, всякое такое развлекательное чтиво в Интернете. Смотрю, опять Проша рванул в зал. Девица сидит на краю дивана и Николая по голове наглаживает. Размер у нее уже обычный человеческий, и крыльев нет. Одета в белую блузку и длинную широкую юбку. Коса русая до пояса, косметики почти нет, русская красавица, не иначе.
Прошка на нее кидается, пытается ей в лицо вцепится, она от него отбивается. Клыки и когти у красотки появились. Я на нее веником замахнулась, вот она удивилась, что я ее вижу.
- А ну пошла прочь, я тебя сейчас еще и лопатой пришибу. Посажу на лопату и за забор выкину, - ругаюсь на нее.
- Ты видишь меня? - она попыталась обворожительно улыбнуться, - Иди ко мне, я приласкаю тебя. Ты же такая куколка, такая кошечка, такое солнышко. Я подарю тебе неземное наслаждение. Она распахнула блузку, оголив свою грудь.
Взглянула на нее.
- У тебя пятый размер что ли? Спина не болит, лямки от лифчика не впиваются? Не люблю огромную грудь, - фыркнула я.
Она зло взглянула на меня, втянула в себя грудь, и через пару минут предо мной стоял весьма брутальный накаченный молодой мужчина. Он протягивал ко мне руки и шептал всякие нежные комплименты.
- Ну, ничего так, но не в моем вкусе, - поморщилась я, - В тебе настройки что ли сломались? Ты чего мои желания плохо угадываешь?
Где этот чертов Томас шляется, мне помощь его нужна, а он неизвестно чем занимается.
Парень попытался меня обнять, но ему на спину запрыгнул кот и проехался вниз по ней, оставляя кровавые полосы. Бывшая девица попыталась схватить Прошу, но он отскочил на безопасное расстояние и вцепился в ее ногу зубами.
На пороге зала появился Томас, у него в руках красовалась бутылка шампанского. Голову украшали оленьи рожки, на шее была намотана мишура.
- Детка, ты любишь рваные джинсы, очень рваные джинсы, оооо, - напевал он, - Что за кипишь? - спросил Шелби.
Существо резко перекинулось в женское обличие. За спиной появилось два крыла, одно правда было поломано. Кожа у суккуба отливала красным цветом, полный рот мелких острых зубок, шесть клыков, длинные когти. Она приготовилась к прыжку. Однако не успела прыгнуть. Батюшка встал с дивана и со всего размаха ударил ее по голове своей волшебной книгой.
- Да что же то такое твориться, ты мне дашь поспать или не дашь? Достала нечисть безрогая, еще и крылья налепила, - снова ударил он ее книгой.
- Детка, крылышко уже отрастила? - спросил дамочку Томас, - Ты решила к батюшке прилепиться?
Он попытался ее сцапать, но девица увернулась. В затылок ей снова прилетело книгой.
- Надо было кадило брать, - сказала я.
Я подхватила кочергу и проехалась по ее крыльям. Прошка грыз ее за ногу. Суккуб металась, но не могла от нас выбраться, мешали защитные знаки. Она прыгнула на потолок, за ней подпрыгнул Шелби. Он зацепил ее за ногу, и поволок к выходу.
- Пошли, рыжий, добычу делить, - сказал Томас Прошке.
Суккуб трепыхалась, сыпала проклятиями. Николай ей отвечал молитвами. Как только за нечистью закрылась дверь, он рухнул на диван и вырубился. Что мои защитники делали с демонессой я не знаю, да и знать особо не хочу. Одной тварью на этом свете меньше станет.
Автор Потапова Евгения