Оказавшись в местах, не столь отдалённых, я однажды получил от сокамерников (которые уже знали о моей насмотренности и киномании) вопрос: «Какие фильмы про тюрьму стоит посмотреть?». И я, перечисляя известные и не очень «тюремные» киноленты («Брубейкер», «Люк- холодная рука», «Беспредел»), вдруг вспомнил 2 комедии на заданную тему, о которых не вспоминал, пожалуй, с момента их просмотра. То есть, лет уже 30, если не больше. А уж если я про них не помню, то вряд ли в стране найдётся много зрителей, вспоминающих об этой парочке чаще.
«Комедия строгого режима»: как киношники Довлатова дописали
Всем, кто читал Сергея Довлатова, и особенно его «Зону», очевидно, что фильм 1992-го года «Комедия строгого режима» - эта экранизация рассказа, который в «Зоне» размещался просто под порядковым номером, а в позднем сборнике «Марш одиноких» получил название «Представление». Да, экранизация сильно изменённая, с добавленными предысторией и финалом, с другими персонажами, но, тем не менее, явная экранизация.
Меж тем, в титрах фильма вы упоминания Довлатова не найдёте. Ни в каком виде. Уж не знаю, с чем это связано – с тем, что писатель-эмигрант всё ещё находился под запретом (что вряд ли – фильм-то вышел уже на развалинах Советского Союза), то ли с тем, что сюжет попросту «свистнули», не желая платить авторские (что вероятнее – откуда в начале 90-х у киностудии такая роскошь, как деньги на лишние гонорары?). Но факт остаётся фактом: основа «Комедии строгого режима» – оттуда, из книги.
В преддверии октябрьских праздников силами заключённых одной из колоний ставят спектакль про Ленина и его соратников. В пьесе «Кремлёвские звёзды» Ильич думает тяжкую думу о будущем революционной страны, а его отвлекают то Феликс Эдмундович с заботой о здоровье вождя мирового пролетариата, то рабочий Василий со своими мелкобуржуазными любовными страданиями по боевой комиссарше.
Заключённые так проникаются своими ролями, что начинают «по жизни» вести себя, как Ленин, Дзержинский, Свердлов. Впрочем, они не забывают готовить побег под прикрытием репетиций, тем более что очень кстати на территории колонии оказывается на запасном пути старенький «бронепоезд».
Эта история у Довлатова получилась смешнее. Зато кинематографисты насытили её массой довольно остроумных сатирических «пинков» по заду уже умершего «льва». Уморительно смотреть, как зэки с блатными манерами читают текст за революционных лидеров (и понятно, что авторы фильма самих отцов советского государства видят эдакой уголовной шайкой), как всерьёз их начинают воспринимать колонийские начальники. Наконец, большая заслуга «Комедии строгого режима» - открытие талантливейшего актёра Виктора Сухорукова. Роль «шестёрки», выбивающейся в лидеры, - это далеко не первая его роль в кино, но первая, в которой он по-настоящему засветился, которая стала для него рывком к звёздной славе.
«Каталажка»: как из Шурика чиновника госаппарата сделали
А вот комедию под названием «Каталажка», как ни странно, снимали в уже шатающемся, но ещё существующем Союзе. А ведь сатирических уколов в ней даже побольше, чем в «Комедии строгого режима». Один сюжет чего стоит: у городской тюрьмы обрушивается стена. Чтобы заключённые не разбежались кто-куда, администрация города на время ремонта решает переселить их в квартиры злостных неплательщиков за коммунальные услуги. Таким образом, законные жильцы этих квартир сами становятся то ли своего рода надсмотрщиками, то ли сокамерниками закоренелых уголовников.
Самые сатирические моменты в «Каталажке» связаны с участием председателя горисполкома, которого сыграл Александр Демьяненко, всеми любимый «Шурик» (который к 90-м былое обаяние изрядно подрастерял). Демьяненко изобразил очень циничного чинушку, который на всех окружающих смотрит свысока и служебные задачи решает без всякого учёта простых человеческих чувств тех, кого деятельность его может коснуться. Персонаж на все времена, актуальный для всех эпох и, возможно, для всех стран.
В одной из сцен персонаж Демьяненко раскрывает зрителям секрет управления страной, достойный Микиавелли: нужно завертеть гайки до предела, зажать народ так, чтобы не продохнул, а потом чуть-чуть ослабить хватку. И вот уже народ доволен, вот ему уже и полегчало, вот уже и кажется, что живётся счастливо.
Но Демьяненко – не центральный герой «Каталажки». Весь сюжет крутится вокруг одного из злостных неплательщиков, к которому тоже подселили зэка. Играет его Евгений Стеблов (и это – одна из немногих главных ролей в кино известного актёра, прославившегося второстепенными ролями и эпизодами). И вот тут интересно понаблюдать, что персонажа своего Стеблов показывает совершенно смиренным, безвольным в отношениях с людьми в погонах или с советскими чиновниками.
В современной России – со всеми её недостатками – такого персонажа представить себе невозможно: чтобы возразить на спущенный свыше приказ не смел, чтобы мысли не допустил возмутиться, на каком основании им помыкают. В фильме же позднесоветского периода такое поведение даже не требует дополнительных пояснений и мотиваций: это же СССР, «народная» власть владеет всем народом, и сопротивляться ей просто-таки немыслимо.
Единый посыл: СССР – тюрьма народов
При всей разности сюжетов, художественных и технических качеств двух комедий («Комедия строгого режима» снята чуть получше, «Каталажка, при всём обилии в неё кинозвёзд, - чуть понеряшливей) они сходятся в главном посыле. СССР – тюрьма для народа, его населяющего.
В «Комедии строго режима» это подаётся финалом попросту в лоб – паровоз, на котором пытаются сбежать заключённые в костюмах революционных вождей – ходит по кругу, который обнесён колючей проволокой. И сколько бы он ни проехал, всюду на встречу попадается сторожевая вышка всё с тем же лагерным начальством на ней.
В «Каталажке» начальник горисполкома воодушевлённо принимает предложение обнести колючей проволокой весь город (читай – всю страну). А под финал страна сравнивается не с простой колонией, но с психушкой для заключённых: герой Стеблова ходит по своей квартире, на окнах которой появились решётки, и с растерянностью взирает, как какие-то странные люди – следователи, понятные, заключённые – творят полную чертовщину. И конца-края этому тоже нет.
PS того, кто не понял, как я оказался в местах не столь отдалённых, отсылаю ко второму своему каналу, в котором расписываю свои злоключения в заключении.
