Оксана перебирала клубки пряжи и прикидывала насколько пар носок ее хватит. Впереди зима, небось такая же хмурая и суровая, как и в прошлом году.
Одинокая, она всего лишь хотела быть кому-то нужной и кем-то любимой. В ее селе мужиков практически не осталось, а те, что вернулись с фронта, по бабам разбежались. Есть Павел, но...
Большое "но" заключается в том, что после войны он вернулся с одной рукой и с большим желанием выпить. Особенно стал закладывать когда его жена Нинка померла аккурат через месяц после Победы - поранилась глубоко косой, пошло загноение и сепсис. У них осталось трое по лавкам - 6-летняя Варя, 8-летний Саша и 10-летний Андрей. Как не пытались односельчане призвать его к приличию, он все единственной рукой махал. А что ему? Пенсию получает, работать не может, даже писать не в состоянии, ибо правую руку потерял, а левой писать не научился...
Детки страдали, больше всего Оксане их было жалко. Женщиной она была сердобольной, вот и носила им еду со своего стола, стирала на них, убиралась в доме, и сейчас собиралась связать носки на зиму.
Односельчане пытались шутить:
-Что, Оксанка, так замуж хочется, что даже пьяницей не брезгуешь?
-Что вы, бабы, языком мелете? Деток жалко. Кто им поможет еще? Может быть, вы?
-Еще чего, своих семеро по лавкам, не знаешь, как накормить. Выдадут харчей на неделю за трудодни, а они за три дня их уничтожат. Какая помощь? Это ты одна живешь, ешь как воробушек, вот ты и делись! А все же присмотрись к мужику, - подперев руки в боки, насмешливо произнесла Шура. - Сейчас всякие в хозяйстве годятся!
Оксанка пыталась не обращать внимания на их шуточки, знай, делала свое дело, а вечером торопилась к тем, кто в ней нуждался.
****
Прошла зима, наступила весна и ласковые лучи солнца блестели на цветущих деревьях и молодой зеленой травке. Дети гурьбой бегали по колхозному саду пока бабы его белили и убирали старые ветки, попутно прикрикивая на свою ребятню, чтобы не дай бог ни одной ветки яблони не сломали. Только за детьми Павла никто не следил, они сами по себе бегали по селу, лишь к вечеру собираясь у Оксанки на ужин, так как с отцом уже невыносимо было находиться рядом. Однажды вечером, видя как голодные дети уплетают квашенную капусту с оладьями из мерзлой прошлогодней картошки, она пошла к колхозному председателю.
-Слышь, Макар Ильич, нельзя ли деток ко мне официально поселить? Может, удочерить или усыновить их могу? Ну жалко же! Это что же получается - он свои паи раздает направо и налево за бутыль, а детвора голодает? Или его паи мне отдавай, хотя бы детские!
-Не могу, Оксанка, не могу. Отдам тебе их пай, так Павел жалобу на меня накатает.
-А ты на него накатай, что пьет беспробудно..
-А кто сейчас не пьет? Все пьют. Вреда он деревне не приносит, а что дети голодные, так поди же докажи! И вообще, ты сама на себя их взвалила.
-Макар Ильич, ну жалко же...
-А что жалко? - он начал поглаживать усы, - жалко.. Ну так можно в детский дом их поместить!
-Ни за что! Была я в 43-ем году в детском доме, наша Манька Егорова там работает, заезжала к ней. Ужас, чего там творится! Не допусти этого!
-Тогда, Оксана, тебе два пути: либо вы и дальше живете, как уже за год привыкли, либо выходи за него замуж! Тогда и детей усыновишь и паи будешь за них получать.
-А расписать сможешь? Завтра, коли его уболтаю?
-А чего же не расписать? Распишу. Только того, свадьбу играть надобно, а то не по-людски выйдет, сразу весть пойдет о подложном браке.
- И опять этот охламон напьется, - с горечью вздохнула Оксанка.
-Потише, ты о будущем муже своем говоришь! - шутливо пригрозил ей пальцем колхозный председатель.
Выйдя от председателя, Оксана направилась к дому Павла. Ну и пусть бабы в селе языки себе счешут, пусть смеются над ней, она ради этих славных детишек на все пойдет.
-Пашка, Пашка! Где ты, пьянь беспробудная?- позвала она его, зайдя в дом.
-Тута я.. Чего орешь и обзываешься, - обиделся он. - Я еще даже сегодня не пил. Нечего , -развел он руками. - Паи только через три дня раздавать будут, а бабка Дуня не хочет в долг давать.
- Пашка, вот скажи, тебе детей совсем не жалко? Голодают ведь, не доедают. Ну это одно.. А вот то, что они отца скоро лишиться могут, это другое. Ты же вообще о них забыл. Вот где они сейчас?
-Как где? Гуляют..
-У меня они сейчас. В общем так, есть у меня к тебе предложение: ты на мне женишься, и я усыновлю детей, а над тобой возьму шефство, сделаю из тебя человека. Ну посмотри сам, куда ты скатываешься?
-И чего, пить не будешь давать? - подозрительно посмотрел он на нее.
-Не буду, - согласилась Оксана.
-И паи забирать будешь?
-Нет, на детей их тратить буду.
-Тогда не женюсь, - усмехнулся Пашка, - под каблук меня не загонишь!
Оксанка, уперев одну руку в бок, а другой взяв металлический ковшик, подошла к фронтовику.
-Слышь, Павел, не посмотрю на твои заслуги перед Отечеством, не посмотрю на твои ордена и медали, как шваркну сейчас по твоей глупой башке, что контузию получишь! У тебя детей в детский дом заберут, ты понимаешь? Тогда ты ни детей, ни паи, на которые ты самогон меняешь, не увидишь!
Павел от неожиданности икнул:
- Как это детей заберут? При живом -о папке? Да ни в жисть! Брешешь!
-А ты иди у председателя спроси, или думаешь я от любви большой к тебе свататься пришла?
Он молча смотрел на нее и Оксанка, рассердившись, развернулась и, сказав на прощание:
- Надумаешь - придешь. Где живу - знаешь! - Громко хлопнула дверью.
Она рассерженно шла до калитки, как вдруг услышала стук и обернулась - из распахнутого окна почти наполовину вылез Пашка:
-Стой, стой, вот баба чумная. Я же думал сидел, а ты сразу брыкаться и дверями хлопать. Я согласен! Только паи делить будем пополам!
- Да черт с тобой, все это лучше, чем ничего, - Оксана подошла к окну. - Завтра к Макару Ильичу пойдем, нас распишет.
-А гулянка?
-Все, Пашка, отгулялся.
- Ну на последок хоть можно мне того? - он щелкнул себя по кадыку.
-Делай как знаешь! Завтра пойдем к председателю, а потом деревенским объявим.
-Я сам всем скажу, сегодня, -радостно прокричал Павел и скрылся в окне.
Оксана задумчиво шла домой. Все ли она верно делает? Конечно, как жена она с ним не будет, у нее одна цель - избавить его от пьянства, деток спасти, а там глядишь, и развестись недолго. Что же, Макар Ильич, не поможет? Поможет.
С такими мыслями она зашла в дом, как раз в это время дети собирались к себе.
-Может, тут заночуете? - Оксана чувствовала, что Пашка сегодня найдет бутыль, либо того, кто ему в честь женитьбы нальет.
-Да нет, теть Оксан, пойдем мы. Уже привыкшие к папке, не дерется и то ладно.
-Подождите, мне нужно вам кое-что сказать, - Оксана замялась, но все же продолжила: - Завтра мы с вашим папой поженимся. У вас начнется другая жизнь..
Дети с криками "Ура" бросились к ней на шею.
-Тетя Оксана, мы тем более пойдем домой, приведем себя в порядок, в такой важный для нас день хочется выглядеть хорошо. Я штаны зашью, а то порвал, когда с ветки слезал, - виновато произнес Андрей.
-Оставь, сама зашью, - улыбнулась Оксана.
-Нет-нет, вы и так устали, я сам..
Дети, взявшись за руки, побежали в сторону дома.
Какие они славные, подумала Оксана. Вот бы она была их настоящей матерью...
Засыпая, она мечтала о том, что скоро станет матерью сразу троих детишек, в которых уже души не чаяла, но вдруг ночную тишину нарушил пронзительный женский крик:
- Пожар! Пожар! Горит!
Наскоро накинув теплую шаль и сунув ноги в кирзовые сапоги, она выбежала из дома и увидела как по дороге побежали люди в сторону дома Павла. Именно оттуда поднимался дым столбом и трещали деревянные бревна.
Продолжение ЗДЕСЬ
