И снова мы с Данькой не сговаривались, – лишь взглядами встретились… Как всегда, чтобы понять друг друга, нам хватило этого: встретиться взглядами. И мы перестали ходить на второй этаж, где в нашей школе учились младшие классы. Потянулись бесцветные дни. И школьные звонки перестали быть предвестниками чего-то счастливого-счастливого… Издалека мы смотрели, как перед первым уроком Александра Павловна торопливо поднимается по ступенькам в свой 1-А. На переменках в школьном дворе к нам подбегали её малыши. Рассказывали, что Тимка с Матвеем подрались… Что Маша научилась говорить букву «р», а Лиза подарила Илюшке на день рождения щенка, овчарёнка. Илья решил, что пойдёт с Байкалом – так он назвал щенка – служить в погранвойска…
- А вы к нам ещё придёте? – спрашивали первоклашки.
А в конце зимы оказалось, что наше с Данькой мужественное решение – не ходить в 1-А – ничего не изменило… Новостью, как обычно, поделилась Женя Боровикова:
- Ой, не могу!.. Она, Сашка Мельникова, плакала, – не хуже своих сопливых первоклашек. Кто-то там залил чёрной тушью стопку прописей её малых.
Женя ещё что-то говорила – злое и насмешливое… А у нас с Данькой потемнело в глазах. Александра Павловна берегла каждую страничку в прописях своих малышей… Она так любила подолгу листать прописи, любовалась каждой буквой, которую научились писать её первоклассники. Гордилась, что у Алёшки Ельцова уже получается буква «Д»… Мечтала, как сбережёт прописи до одиннадцатого класса, до выпускного вечера.
После шестого урока мы с Евдокимовым всё же поднялись в 1-А. Александра Павловна стояла у окна. Плечики её содрогались: то ли от всхлипов, то ли от горьких вздохов. А на залитой чёрной тушью стопке прописей лежал колючий цветок сухого татарника. Мы не сразу увидели, что в классе был Игорь Олегович. Заметили физрука, когда он подошёл к Александре Павловне, осторожно положил руки на её плечи:
- Саш, тебе, наверное, и правда надо уйти из этой школы…
Александра Павловна быстро повернулась:
- Тебе легко говорить!.. Ты мне уже советовал: давай на дискотеку сходим… Сходили. И – что?..
Игорь Олегович как-то сник. Глухо сказал:
- Думал, тебе легче станет.
Александра Павловна горько усмехнулась:
- Да я и сама чуть не поверила, что станет легче. В платье вырядилась, помнишь?.. А он так и не увидел меня в этом платье… Мальчишку пригласила танцевать, – ты заметил, как Данька Евдокимов из 10-Б на Андрея похож? Такой же смуглый… и глаза карие.
- Саш! Ты хорошая учительница. Работать можно в любой школе…
Александра Павловна перебила Игоря Олеговича:
- Ты не понимаешь. Они, малыши эти, спасли меня. Любовью своей спасли… тем, что я им нужна, – каждый день, даже в выходные. Без них мне останется только пустота. И как я их брошу? Марк и Даша с устным счётом не справляются… А Славик Ершов букву «Ч» заглавную как «У» пишет.
-Ну… – Игорь Олегович запнулся: – Тогда скажи ей, что знаешь, – про сухой татарник… про журнал и прописи… Или ему скажи…
- Говорила. Что не люблю. Я, Игорь, даже к Ульяне Караваевой ходила…
Физрук удивлённо приподнял брови. Александра Павловна объяснила:
- Ну, чтобы она отворот сделала.
- Помогло? – сдержанно улыбнулся Игорь Олегович.
Александра Павловна кивнула на прописи:
- Видишь же… И на урок снова пришёл, – на математику.
Прозвенел звонок. Игорь Олегович взглянул на часы:
- Домой пора, Саш. Я жду тебя на крыльце.
Мы с Данькой рванули по лестнице вниз. Пошли к спортзалу. Данька спросил:
- Что-нибудь понял, Тёмка?
Я подумал.
- Понял, Дань. Я понял, что она не выберет, – ни тебя, ни меня.
Данька вздохнул:
- Я тоже понял, Тём. Что она уже выбрала, – не нас… и что мы с тобой её не разлюбим.
А ещё нам с Данькой стало ясно, что мы никогда не скажем Саше о нашей любви: в своём безысходном, непонятном нам горе она нас просто не услышит.
Химичка Виктория Витальевна и учительница английского языка Элеонора Арсеньевна злорадствовали чуть ли не в открытую: с каждым днём Екатерина Алексеевна всё меньше напоминала императрицу.
- Брошенка! – кивала ей вслед Виктория Витальевна, которая ещё недавно заискивающе, даже подобострастно называла нашу классную как-то слащаво – до приторности: Екатериночка Алексеевна…
- Брошенка! – Элеонора Арсеньевна, соглашаясь с подругой, старалась перекричать шум школьной перемены – чтобы императрица расслышала свой новый статус. – Наадо же!.. Девчонка мужа увела!
- Сама виновата, – химичка не спускала глаз с Екатерины Алексеевны. – Думала, что и правда – императрица… и этим удержит мужика. А его потянуло к обычной девчонке. Молодец Сашка! Не растерялась!
- Он ещё в сентябре на неё глаз положил,– заметила, Викуль?.. Вдруг свитер и брюки поменял на костюм с галстуком… А Сашка – даром, что девчонка!.. Поумнее тех будет, кто цены не сложит своей женской мудрости: держит Соколова на расстоянии… Чтобы сильнее захотел. Они ж, мужики, как!.. Если всё и сразу, – тут же остывают. Мёдом не корми, – дай к тайне прикоснуться! А Сашка – тайна! Ни с кем не общается толком, в учительской почти не бывает. И когда Соколов успел рассмотреть её!
- А помнишь – на линейке! Первого сентября, когда Сашка коленками сверкала… а одиннадцатиклассники её малых за ручку в школу вели. Соколов после линейки загрустил…
Женя Боровикова взбудоражила девчонок – и наших, и из 10-А – очередной информацией:
- Ой, не могу!.. Сашка – и Соколов! Она же ему в дочери годится!
Вероника быстро сопоставила всё, что происходило в школе:
- Значит, букеты колючек… Журнал первоклашек и прописи – это она?.. Наша императрица!
Боровикова усмехнулась:
- А ты как думала! Чтоб Екатерина Алексеевна вот так взяла… и отдала Сашке своего Соколова?
Императрица?.. Данька не поверил:
- Не царское это дело, – колючки подбрасывать и прописи чёрной тушью заливать. Мы с тобой, Тём, целый месяц под лестницей сидели, и что?.. Императрица ни разу не поднималась на второй этаж! А перед первым уроком эти букеты появлялись на учительском столе в 1-А.
Я возразил Даньке:
- Ну, мы ж с тобой не ночевали под лестницей!
Евдокимов упрямо повторил:
-Не царское дело. Ну, подумай: императрица в степь пойдёт, станет искать сухие колючки?..
На следующий день, когда первоклашки на четвёртый урок ушли в спортзал, Александра Павловна поднялась в девятнадцатый кабинет. Молча положила перед Екатериной Алексеевной сухой стебель татарника с колючим, по-весеннему растрёпанным прошлогодним цветком. Императрица подняла глаза:
- Дареное не дарят, Сашенька. Вам никто этого не говорил?.. Я так полагаю, – это из Вашего букета?
Мы с Данькой прогуливали очередной урок обществознания. Утешали себя тем, что горноспасатели без обществознания точно обойдутся. И нам казалось, что мы вот-вот ухватимся за ниточку… и узнаем, кто с немыслимым упорством разыскивает в степи высохший до звона татарник.
Саша откровенно сочувствовала Екатерине Алексеевне:
- Наверное, и я дарила бы Вам колючки… если бы Вы…
Екатерина Алексеевна устало перебила:
- Наверное, ты дарила бы. А я тебе не приносила эти колючки.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 9 Часть 10 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»