Врач со скорой помощи недолго пробыл возле Алёши. К тому времени как он приехал, температура у ребёнка начала спадать, видимо начали действовать жаропонижающие, которые ему дала бабушка. Врач осмотрел малыша и сказал, что ничего страшного не видит. Скорее всего обычная простуда, но посоветовал с утра вызвать участкового педиатра. Провожала врача и закрывала за ним дверь Валентина. А Вера продолжала держать Алёшу на руках.
Ребёнок уже не плакал, он успокоился и заснул. Вера перестала его укачивать. Она тихонько опустилась в кресло и сидела не сводя глаз с мальчика. Вернувшаяся в комнату Валентина остановилась на пороге, видя что переломный момент наступил, но всё ещё боясь спугнуть дочку. Боясь, что она отдаст ей Алешу и снова убежит в свою комнату, заперевшись там.
Но этого не случилось, Вера сидела и едва дыша любовалась на сына. Валя не могла знать точно, но догадывалась, что в этот момент происходит в душе у дочери. А там бушевал ураган, сметая на своем пути каменные преграды, которые так старательно возводила Вера, отгораживаясь от своего ребёнка. Огромные цепи, обвивавшие сердце девушки рвались и с грохотом падали, с каждой секундой Вериного нахождения с Алёшей. Иногда девушке начинало казаться что ей не хватает воздуха, от переполнявших её эмоций. Хотя с виду она сидела спокойно, не шевелясь, боясь потревожить спящего сынишку.
"Как, как я могла не брать тебя на руки, не смотреть в твои глазки. Да ещё и называть тебя уродом! Ты самый прекрасный малыш на свете! Просто тебе не повезло с глупой матерью. Бедный мой мальчик, ты ни в чем не виноват! А я... Дура, дура... Я не буду больше думать от каких отношений ты родился, клянусь. Ты будешь самым любимым, самым счастливым ребёнком на свете, я всё для этого сделаю!"
Вера подняла красные, влажные от выплаканных слез глаза на мать, стоящую в дверях.
-Мама, что это? - прошептала она. - Я не могу положить его в кроватку, не могу...
Валентина улыбнулась с огромным облегчением. Она шагнула к дочери, положила руки ей на плечи и поцеловала в макушку.
-Это называется материнская любовь, дочка. Она проснулась в тебе, хоть и не сразу. Но это ничего. Твой ребёнок рожден от непростых отношений, да и я неправильно себя повела. Я тоже во многом виновата. Но теперь, любовь к сыну излечит тебя от твоей боли.
Всю ночь Вера не спала. Она сидела возле кроватки сына, постоянно щупая его лобик, боясь как бы температура не поднялась снова. А когда малыш проснулся в положенное для кормления время, девушка взяла его на руки и очень неуверенно, неумело стала кормить грудью. Молока у Веры было уже мало. Оно постепенно перегорало, как она и хотела до этого.
-Это ничего, - утешила Веру мать. - Сейчас начнешь кормить понемножку, докармливая смесью, а потом молоко вернется.
Через пару дней Валентина со спокойной душой смогла выйти на работу. Ей больше не нужно было думать с кем оставлять внука, к нему вернулась любящая мама. Мама, готовая носить его на руках целыми днями и не спать ночами, словно бы заглаживающая свою вину за предшествующее равнодушие.
Убедившись в том, что дочка пришла в себя, Валя рассказала ей о том, что её диагноз был ошибочным. Сейчас она уже чувствует себя хорошо. Вера очень обрадовалась, но воскликнула:
-Мама, как же так? Тебе же было плохо ещё несколько дней тому назад, когда Алёше вызывали скорую.
Девушка осеклась, наткнувшись на хитрый взгляд матери.
-Ты что притворялась? А зачем? Хотя нет, не отвечай, я и так уже поняла зачем. Это как-то жестоко, заставлять меня думать что ты неизлечимо больна! Ты не находишь?
-Жестоко, Вера, это относиться так к своему ребёнку. Ты находилась словно в коматозной спячке, а я тебя встряхнула и разбудила. Так что всё что ни делается, все к лучшему.
Алеше было полгода, когда начался учебный год и Вера могла восстановиться в институте. Но это было нереально, так как сидеть с Алешей было некому. Валентина работала и её зарплата и небольшое пособие, которое получала Вера как мать-одиночка, было единственным источником доходов. Посоветовавшись с матерью, Вера решила отложить свое обучение ещё на год. В академическом отпуске можно было находиться два года. Валентина с тяжелым вздохом согласилась с дочерью. Хотя, что изменится за год? На что хорошее в жизни можно рассчитывать? Через год Алёша будет все ещё мал. Женщина боялась, что Вера так и не получит образование, и в итоге будет перебиваться с копейки на копейку всю жизнь, как она сама. Тогда Валя задумалась. Крепко задумалась.
Всю жизнь она тянула дочку, урезая себя во всем. Но все равно, девочка была лишена многого, что могли себе позволить её сверстницы. И вот теперь история повторяется. На коляску Алёше, Валя с Верой так и не смогли наскрести денег из своего скромного бюджета. А игрушки... Какие игрушки стоят на витринах детских магазинов! Алеша ещё маленький, но когда он начнет подрастать, ему захочется чего-то большего, чем дешёвенькие пластиковые машинки и погремушки. А питание? Как хотелось бы, чтобы в доме каждый день имелись свежие фрукты и овощи. Да что там говорить, хотелось бы чтобы малыш рос в достатке. А они с дочкой не могут позволить себе даже хорошую смесь, довольствуясь той, что подешевле. Вот Вера, вся надежда на то, что она закончит институт и найдет себе работу с достойной оплатой. А вдруг не получится? Она уже и так почти полностью повторила судьбу матери.
В Валину голову вновь вернулась мысль о Михаиле - отце Веры. Когда-то давно она не смогла отстоять свое счастье с ним, струсила, испугалась. Но тогда на кону было только её личное счастье, а сейчас - дальнейшая жизнь дочери и внука. Ради них стоило обуздать свой страх перед прошлым и попробовать обратиться за помощью к Мише. Алеша его внук и, как ни парадоксально это звучит, с двух сторон. И пусть он рожден при весьма отталкивающих обстоятельствах, но ни Вера, ни его сын в этом не виноваты. Виновата злодейка - судьба.
Весь вечер Валентина ходила погруженная в себя и почти не разговаривала с дочерью. Она обдумывала, решалась. И последней каплей придавшей ей решимость стало то, что она увидела как дочка втихаря перекладывает в её тарелку последний кусочек курицы, делая вид что съела свой.
"Нет, так жить нельзя" - подумала Валя. "По крайней мере, не приняв никаких попыток что-то изменить. Снова пытаться заставить Веру поехать к отцу нереально. Даже подумать об этом страшно. Значит придется мне. Я разыщу Мишу, а там как пойдет. Откажется от нас, значит откажется, Бог ему судья!"
На следующий день Валентина вернулась с работы уже к обеду и сообщила дочке, что взяла две недели своего недогулянного отпуска.
-Почему сейчас? - с недоумением спросила Вера.
Как бы не было Вере стыдно, без зарплаты матери они совсем бы пропали. А отпускные будут меньше чем обычная оплата.
Валентина ответила дочери:
-Я не просто так взяла этот отпуск. Мне нужно поехать в областной центр. Меня направили туда для дополнительного обследования.
Верин стыд от мыслей о маминой зарплате мгновенно сменился испугом.
-Почему? Что-то не так? Ты снова плохо себя чувствуешь? Мама, ну почему ты вечно от меня всё скрываешь?
-Ничего я не скрываю. И чувствую себя нормально. Это необходимо для того, чтобы окончательно снять ошибочный диагноз. Не пугайся, у меня все хорошо.
Конечно же, Валя врала дочери. Ни в какой областной центр она не собиралась. Она поедет в Москву, разыскивать Михаила. Но сказать об этом Вере она не могла, боясь вызвать этим известием истерику.