Окончание
Начало
Анна включила свет. Посреди прихожей валялись сапоги дочери. Натёкшая с них грязная лужица уже подсохла. Красивые обои на стенах, яркая люстра под потолком, дорогой шкаф для верхней одежды, а под ногами похрустывает засохшая грязь, песок. Анна вздохнула и бессильно опустилась на низкую обувную тумбу.
Она разулась, сняла пальто и пушистый вязаный шарф, обмотанный вокруг шеи. Убрала сапоги дочери с дороги. Стараясь не наступать на подсохшую грязь, прошла в комнату. Прислушалась.
Тиканье часов на стене едва пробивалось сквозь шум работающего телевизора за соседской стеной, шорох проезжающих под окнами машин. Где-то на улице тявкнула собака. Стеклопакеты не изолировали квартиру от шума снаружи. «Почему у бабы Шуры так тихо? Окна тоже ведь во двор выходят. Или я просто не заметила? Может, квартира бабы Шуры заговорённая какая-то? Как ей удавалось хранить тишину в доме?» - думала Анна, стоя посреди просторной комнаты с дорогой мебелью.
Она нажала на выключатель, и под потолком зажглась красивая современная люстра. Анна обвела взглядом комнату: просторно, модно, современно и… пусто. Она снова вздохнула. Юры не было дома, а уже одиннадцатый час.
Анна заметила Иру с учебником в руке. Дочь пыталась определить, в каком настроении мама пришла домой, стоит ли к ней сразу лезть или лучше вернуться в комнату. Анна посмотрела на дочь растерянным взглядом.
- Мам, что случилось? У тебя такое лицо, словно ты потеряла что-то. – Ира прижала учебник к груди, заложив палец между станиц.
- Я потеряла телефон и у меня украли сумку. – Анна беспомощно развела руками.
Ира подошла и обняла мать.
- Ты ела? - спросила Анна.
- Мы у Даши после школы готовились к контрольной, нас её бабушка покормила.
- Бабушка, - эхом повторила Анна. – Жалко, что твоя бабушка живёт не с нами. – Анна погладила дочь по голове. – Ты почти догнала меня. – Она улыбнулась.
Ира теснее прижалась к матери, уткнулась в плечо. Они так и застыли, обнявшись, забыв о времени.
- Пойдём хоть чай попьём. Одной не хочется. – Они так в обнимку и прошли на кухню.
Анна рассказала, как встретилась с отморозками, как убегала от них, как её спасла старушка. Про скромную квартиру и тишину в ней рассказала.
- У моей бабушки была такая же. Так же тикали ходики. Когда бабушка умерла, мама с отцом каждый год ездили в посёлок, ничего не меняли в квартире. А когда отца не стало, мама продала её. Мы ездили туда. Ты, наверное, не помнишь.
- Помню, смутно, но помню. У неё ещё были подзоры на кровати с вязанными крючком кружевами. И такая же ажурная накидка на подушки. Я любила надевала её на голову как фату. – Вспомнила Ира.
- Ага, – подтвердила Анна, и они рассмеялись.
За смехом не услышали, как в замке повернулся ключ. Только когда в прихожей загорелся свет, Анна перестала смеяться и напряглась. Ирина встала из-за стола.
- Мне ещё историю повторить нужно, - выходя из кухни, сказала она, но учебник остался лежать на столе.
Вошёл Юра. Ни следов усталости, ни раскаяния в позднем возвращении домой не заметила Анна на его лице.
- Ты почему мне не перезвонил? Я набирала тебя несколько раз, отправила голосовое сообщение. Почему пришёл так поздно и не предупредил, что задержишься? Опять совещание? И что же такое важное вы на нём решали в столь позднее время? Или у вас тайное масонское общество? – Анна сыпал вопросами, не давая Юре вставить хоть слово.
Он достал из кармана брюк телефон и посмотрел пропущенные вызовы под пристальным обличающим взглядом Анны.
- Прости. Я забыло включить звук.
- И даже не проверил потом, после совещания, звонила я или нет? А может я умирала в этот момент? Или Иринке нужна помощь? Может, инопланетяне пытались украсть её? А в выходные ты довольно часто хватаешься за телефон. И кто в выходные мог звонить тебе? С работы? Или ты не рядовой инженер, а министр какой-то там промышленности?
Анна понимала, что накопившиеся в ней напряжение, страх и паника прорвали, наконец, плотину, требуют выхода. Вот она и срывается на муже. И причина подходящая: не ответил на звонки, не перезвонил, пришёл поздно.
- Ань, я уже попросил прощения. Что с тобой? Какие инопланетяне? Тебя какая собака укусила сегодня? – Юра пытался смягчить нападки жены.
- Не собака, а целых три. Значит, снова был на совещании. Не часто ли?
- Я не сказал... – начал оправдываться Юра.
- Нет, ты именно так и сказал. – Анну несло, она уже не могла остановиться. – И что за совещания в нерабочее время? А главное, с кем?
- Не заводись. Ань. Что-то случилось? – Юра сел на стул, на котором до этого сидела Ира.
- На меня по дороге домой напали трое парней. Отняли сумочку, толкали меня, предлагали развлечься и получить удовольствие. Я врезала одному сапогом по голени и вырвалась. Когда убегала от них, потеряла телефон. Старушка одна спасла меня. Пересидела у неё.
Ты не замечал, что когда что-то случается серьёзное, тебя никогда нет дома? Всё время важные совещания. А если бы на моём месте оказалась Иринка? Смогла бы она убежать от троих отморозков? Что они сделали бы с ней, как ты думаешь? – Анну несло как снежную лавину с гор.
На неё навалилось пережитое сегодня, и она еле сдерживала слёзы.
- Ань, я же не знал.
- Ты не хотел знать! Отключил звук на телефоне. А если бы случилось что-то ещё более серьёзное, а ты не отвечаешь на звонки? Это нормально? – Нападала Анна. - Помнишь, ты говорил, что выбирал подарок на свадьбу сотруднику? Я спросила, что вы купили, а ты уклончиво ответил, что ерунду какую-то. Так вот, Ира с подружками видели тебя в фирменном магазине. Вы с молодой симпатичной коллегой выбирали дорогие тарелки разных размеров и мило болтали.
Юра смотрел в стол. На побледневшем лице выступили бисеринки пота. А когда подняд глаза, её сердце будто царапнуло кончиком ножа. Стало нечем дышать. Обида, негодование и подозрения снежным комом теснились в груди, требовали выхода.
- Рубашки твои… - Анна поджала губы.
- Что с ними не так? – Юра бросил быстрый настороженный взгляд на Анну.
- От них духами пахнет. – Анна брезгливо скривилась.
- У нас много женщин работает. Я говорил.
- Ага. Всегда один и тот же запах. Много женщин, а духи у всех одинакые. Корпоративная этика у вас такая, что ли? Удобно. – Анна язвительно улыбнулась.
Про рубашки она насочиняла. Запах чужих духов почувствовала лишь однажды. Юра объяснил тогда, что сотруднице стал плохо, он провожал её до «скорой».
- Не понимаю, чего ты добиваешься. – Юра нервно теребил корешок учебника дочери.
- Правды. Ничего, кроме правды. И как зовут твоё совещание? – в лоб спросила Анна.
- Анна, да с чего ты взяла? У меня слов нет. Невинный флирт - это же не преступление! - Юра начинал тоже раздражаться.
- У тебя флирт, а на меня напали на улице. Заметь, когда у тебя совещание и звук отключен на телефоне. А если бы на Ирку?
Юра нервно постучал кончиками пальцев по учебнику дочери.
- Где это случилось? Где напали на тебя?
- В переулке, перед поворотом на нашу улицу.
Юра хотел ещё что-то спросить, но передумал. Встал и вышел из кухни. Вскоре хлопнула входная дверь.
- Господи, - прошептала Анна и уронила голову на руки. - Что я натворила? Отчитала его как мальчишку. Что нашло на меня? И что теперь? Легче стало? Куда? Зачем он ушёл, на ночь глядя? Вернётся ли? Накрутила себя и его. - Анна уже сожалела о ссоре.
- Мам, я всё слышала. Папа ушёл? – Ирина прервала отчаянную попытку Анны разобраться в себе. – Мам, не плач. Я жалею, что сказала тебе о тарелках. – Ира подошла к матери и обняла её. Из глаз Анны хлынули слёзы.
- Ирка, что я натворила? Господи! – Анна закрыла лицо руками и всхлипнула.
- Мама, не плач, папа вернётся. – Ирина гладила её по плечу, пытаясь успокоить.
Потом Ира отправилась спать, а Анна ещё долго сидела, пытаясь понять, Юра ушёл в доказательство её подозрений об измене или ему надоело слушать её неоправданные обвинения.
Потом вымыла чашки, пол в кухне и прихожей. Спать не хотелось. Да и как уснёшь, когда муж неизвестно где и с кем? И сама в этом виновата. Она так упивалась своей обличительной речью, что не требовала ответов.
«Чистота и тишина - это хорошо. Но я не готова, чтобы в доме никто не мусорил, не раздавались голоса мужа и дочери. Не хочу вот так сидеть на кухне одна. Хочу, чтобы вместе собирались за столом по вечерам, рассказывали друг другу новости. Как давно этого уже нет в нашей семье. А я и не заметила».
В ночной тишине Анна ясно услышала, как в двери провернулся ключ. Она вытерла слезы. Сердце радостно подпрыгнуло в груди – вернулся.
Юра скинул ботинки и, не снимая куртки, вошёл в кухню. Он положил перед женой сумочку, достал из кармана её сотовый телефон.
- Как тебе это удалось? - Анна удивлённо подняла на него опухшие от слёз глаза.
- Одноклассник работает в органах. Позвонил. Тот связал меня с участковым. А дальше дело техники. Вычислили их. Они нашли твой телефон. Хотели утром толкнуть кому-нибудь. Купили пива, разной еды по мелочи. При оплате покупки картой до тысячи рублей код не вводится. Ты проверь, остальное на месте?
Анна встала, подошла и прижалась к мужу.
- Ань. Я бы никогда по-серьёзному не стал гулять. Я вас люблю. Проводил до дома пару раз, в кафе посидели, по улице прошлись. Честно. Я не простил бы себе, если бы с вами что-то случилось. Больше постараюсь не давать повода для ревности. - Анна затаила дыхание, ожидая каких-то ещё слов прощения. – Обещаю не отключать больше телефон и звонить часто. – Глаза Юры улыбались.
- Вечно ты всё в шутку оборачиваешь. - Анна отстранилась и ударила кулачком мужа в грудь, а потом уткнулась в него и расплакалась.
Они долго ещё сидели на кухне. Анна то плакала, то язвила, то радовалась, что всё разрешилось. Она смотрела на мужа и думала, как легко поддавшись эмоциям наговорить гадостей, разрушить семью. Разве может она вот так легко выбросить из памяти годы совместной жизни? Разве сможет жить без него? Лишить дочь отца? Каждый имеет шанс на исправление, возвращение былого доверия. И лучшее доказательство серьёзных намерений Юры – вернуть отнятые отморозками вещи жены.
Была или не было измены, права Анна, что не стала докапываться до истины, а оценила усилия мужа - сколько людей, столько и мнений.
«Каждый заслуживает прощения. Каждому надо дать шанс переделать себя и всё переделать, попробовать заново, ещё один раз, пусть хоть последний...»
Дмитрий Глуховский «Метро 2034»