Лет 25 назад коллеги, получившие возможность выезжать в зарубежные страны на стажировку в другие музеи, привезли из своих поездок загадочную «чилдрен активити». Это явление породило в музеях нашей страны Центры и отделы музейной педагогики — подразделения, которые, как следует из их названия, должны обеспечивать приток детской аудитории в консервативные музейные залы за счет введения на выставках и экспозициях специальных тематических программ, позволяющих доступным языком объяснить аудитории от 5 до 16 важность, ценность и уникальность музея и его коллекций как институции в целом, а также основ его жизнедеятельности (собирание, хранение, изучение, публикация).
Фактически тогда, в конце девяностых, появилась новая профессия — музейный педагог. Первоначально, эти специалисты трансформировались из методистов или людей, составляющих штат научно-просветительских отделов музея.
С течением времени, отделы, работающие с детьми и школьниками, гостеприимно распахивали свои объятья и для педагогов, и музыкантов, и искусствоведов, и историков, и художников — всех, кто может, а главное хочет взять на себя тяжкий труд взращивать в малолетних оболтусах прекрасное, вечное и доброе сквозь волшебную лунную призму музейного мироздания. Экскурсии, мастер-классы, квесты, игры, школы юных экскурсоводов/музейные школы, студии лепки, рисунка, исторического костюма, каллиграфии и прочего приклеивания всего ко всему и изготовления всего из всего в соответствии с генеральным направлением, – давно уже суровая реальность любого музея. И хорошо если ты — великий и могучий Эрмитаж или ГРМ, чего уж там, об этом не говорят, это другое. Но если ты маленький, но гордый краеведческий музей, в котором из уникатов — обгрызенный условно великим деятелем искусства бублик или венский стул его бабушки, то жизнь в этом музее и для экспозиционеров, и, естественно, для педагогов обретает новые краски. Справедливости ради нужно сказать, что музейные педагоги в музеях любой направленности и наполненности проявляют чудеса героизма и совершают метафорические чудеса акробатики, пытаясь заинтересовать целевую аудиторию. Музейные педагоги работают и на постоянных экспозициях, и на временных выставках — при разработке новой выставки всегда предусматривается возможность адаптировать ее смыслы к детской аудитории и максимально доступно эти смыслы донести, не впадая в опрощение и самодеятельность.
Несмотря на то, что автор данного поста уже одной ногой в пенсионном фонде, он отчетливо помнит свои детские ежевоскресные походы в музеи города и сопутствующие им чувство глубокого отчаяния, приступы удушья, а также беспокойство, черную меланхолию и дурноту при виде Иорданской лестницы. Хотелось есть, пить и умирать. Павлин, конечно, спасал, но был краток. Далее — безысходность, идиосинкразия, головная боль и темнота. И волосы в жилах стынут от ужаса. Поэтому обозревая существующий сегодня в музеях массив детских программ, можно только утирать слезы счастья, радости и восторга, ибо теперь детская жизнь в музее протекает интересно, весело, непринужденно и свободно.
Музей Академии художеств в своей новейшей истории находится в начале славного пути в деле освоения высот музейной педагогики — мы, как и все, пытаемся детей обучать, развлекать, образовывать и пробуждать.
