На войну Иван Матвеевич Костюченко шагнул прямо со школьной скамьи, в 17 лет. В 1943-м его родной Краснодар был освобождён от оккупантов, и в армию призвали местных ребят как призывного, так и пред призывного возраста. Тут же, без серьёзной военной подготовки, они были брошены в бой – преследовать немцев, отступавших на Тамань, и штурмовать их укреплённую «Голубую линию».
А в середине 1944 года Костюченко попал служить в необычную воинскую часть – 50-й отдельный разведывательный мотоциклетный полк 3-й танковой армии.
Произошло это случайно. Он выписался из госпиталя, где лежал после очередного ранения, и на пересыльном пункте заинтересовался словами одного «покупателя»: «будете ездить на американских мотоциклах «Харлей Дэвидсон», с люльками и без».
«Я тогда подумал – «Какая разница, где помирать? Велосипеда даже никогда не имел и, можно сказать, ни разу не катался. А тут – мотоцикл, интересно!»– вспоминал Иван Матвеевич.
«Я видел, как немцы карабкались по водосточным трубам, крик стоял: «Майн гот!»
Две недели новобранцев учили управлять мотоциклами. Двое из них при этом разбились (не насмерть, но сильно: их увезли, и больше в полк они не возвращались). После этого курса вождения – с Западной Украины и до самого Берлина мотоциклисты всё время шли на острие удара 3-й танковой армии Павла Рыбалко. Разведывали дороги, по которым вслед за ними выдвигались наши наступающие танки.
Однажды, во время одной такой разведки, мотоциклисты случайно наткнулись на подземный завод. Железные двери подорвали. Внутри оказалась огромная масса людей в арестантских робах. И русские, и из других стран. Разведчики им показали направление – «Там наши части. Вы свободны», и поехали дальше.
Кроме ведения разведки, их также посылали в рейды по тылам противника (как кавалеристов в прежние времена). Небольшими группами мотоциклисты углублялись на 40-50 км вглубь территории, ещё занятой противником.
Ночные переходы были очень изнурительными. Однажды Костюченко задремал за рулём и въехал в столб. К счастью, без серьёзных последствий.
А ранним утром – врывались в очередной населённый пункт: обстреливали, сеяли панику, а потом быстро уходили. Эффект неожиданности несколько раз срабатывал очень хорошо.
«Я видел лично, как раздетые немцы карабкались по водосточным трубам! Крик стоял, только и слышно – «Майн гот, майн гот…»
Дошли до предместий Берлина, но потом их перенаправили на Прагу, где даже после 9 мая продолжала сопротивляться крупная группировка германских войск.
«Смотрю – генерал Рыбалко как даст ему по голове своей тростью-стулом!»
В этом походе Ивану Матвеевичу довелось некоторое время быть в группе сопровождения генерала Рыбалко. Ветеран вспоминал, что у Павла Семёновича была трость очень необычной конструкции.
«Рыбалко был грузноватый. Ходить ему было тяжко. То ли ранение, то ли ноги больные, или, может, спина. У него интересная трость была. Она сверху раскладывалась, и он на неё садился, как на стул».
Когда шли на Прагу, Рыбалко ехал в головном Т-34. А мотоциклисты – впереди него, высматривая в окрестностях возможные засады «фаустников».
Запомнилось, как в одном городке Павел Семёнович решил лично допросить группу взятых в плен немцев. И один из них, видимо, сказал что-то дерзкое генералу.
«Смотрю – Рыбалко как даст ему по голове своей тростью. Такой удар! И спокойно говорит, как ни в чём не бывало: «Я бы мог тебя расстрелять, но не буду этого делать. Живи, солдат».
Последний бой
Немцы в то время уже были деморализованными и на организованное сопротивление неспособными. Тем не менее, в плен сдавались неохотно: пробивались на запад, к англо-американцам. Поэтому приходилось сражаться и, к сожалению, нести потери даже после 9 мая.
В каком-то селе под Прагой мотоциклисты напоролись на немцев и были вынуждены принять бой. Залегли в лесочке у дороги и обстреливали немцев, не давая им проехать. Из села на помощь начали подползать чехи с охотничьими берданками.
«У них у одного какое-то древнее ружьё было, такой звук, словно из пушки стреляют. Как даст – по всему лесу шум!»
Немцы тогда объявили в громкоговоритель по-русски и по-немецки: «Нихт шиссен! Не стрелять! Пусть старший выйдет на дорогу для переговоров с нашим офицером». Костюченко пошёл, встал на шоссе.
«Там местность холмистая и закругляется дорога. И вдруг из-за поворота выезжает танк – тихонечко так, и идёт прямо на меня. Всего метрах в двух от меня останавливается. Ну, понятно, нервы проверял».
Их танка вылез сначала переводчик, и за ним немецкий офицер, и заговорил: «Мы понимаем, что вы русские разведчики, и что вас мало. Зачем нам убивать друг друга: ведь война уже закончилась. Дайте нам уйти». Очень им к американцам хотелось. На этом тот последний бой и закончился.
«Когда немец вылез из танка и подходил ко мне, он так усилено меня рассматривал. Похоже – не понимал, отчего он меня не раздавил или не убил».
Интересно, что мотоцикл Иван Матвеевич смог привезти из Праги к себе домой. Несмотря на то, что был простым солдатом. И этот железный конь потом служил ему ещё долгие годы. А когда окончательно вышел из строя – просто стоял в гараже, как семейная реликвия.
Спасибо за внимание! Приглашаю подписаться и прошу порекомендовать этот канал Вашим друзьям в соцсетях ;–)
Читайте также: