К свекрови в Англию - продолжение.
К сожалению, на чужбине Мария Александровна разделила несчастливую судьбу своей матери, тоже Марии Александровны Дармштадской. Лондонское высшее общество с подачи королевы Виктории и ее дочерей сразу же невзлюбило новоиспеченную Герцогиню Эдинбургскую, не понимая ее образа мыслей, ее проблем, ее «интересного положения», наконец, состояния здоровья. А придворные дамы считали ее слишком надменной и необщительной.
Несчастная герцогиня Мария Александровна чувствовала себя очень одинокой при английском дворе, она носила под сердцем первенца, поэтому внешне подурнела от первой беременности, и, действительно, была не слишком общительной, задумчивой и все время пребывала в плохом расположении духа, ее раздражала необходимость хотя бы косвенно заниматься политикой (даже в рамках протокольных светских мероприятий, раутов и визитов), как светской, так и международной. Хотелось мечтать о счастливом и безболезненном освобождении от бремени, о здоровом ребенке, а также вышивать платочки и чепчики, наслаждаться природой, ворковать с мужем и ни о чем серьезном не заботиться. Ей не хватало любви и ласки со стороны родственников и супруга, который вечно был занят работой и своими марками и глиняными черепками, которые страстно коллекционировал, а также во всем потакал сварливой маменьке Виктории.
В это время в Лондон прибыла одна из ее бывших фрейлин, и Мария иногда удостаивала ее разговорами:
«Эта политика надоела мне до смерти, она совершенно мне безразлична», - часто повторяла Мария Александровна своей придворной даме.
Одновременно с Марией донашивала свою седьмую беременность и дочь королевы Виктории Алиса-Мад-Мэри, мать принцессы Аликс (Александры Федоровны - будущей жены будущего императора Николая II), но тогда никто еще не знал, какая недобрая их ожидает судьба. Ее дочери принцессе Аликс (будущей Александре Федоровне) к тому времени было уже чуть больше полутора лет, и она с пеленок каким-то неведомым образом завоевала безмерную любовь великой бабушки Виктории.
Нетрудно подсчитать, что во время знакомства княжны Марии Александровны с женихом, братом Алисы, Альфредом, Алиса как раз вынашивала и воспроизвела на свет дочь Аликс (6 июня 1872). Видимо по этой причине она была так добра к Марии и способствовала знакомству Марии с Альфредом, а также с энтузиазмом уговаривала маменьку Викторию разрешить этот брак. Алисе тогда показалось, что молодые созданы друг для друга. Теперь же если Алиса донашивала свою седьмую беременность, то Мария Александровна находилась только на первых месяцах первой беременности, ей было с кем посоветоваться и у кого поучиться хотя бы чисто визуально. Но Алиса была супругой великого герцога Людвига Гессенского, а проживали они постоянно в Дармштадте. Несмотря на то, что Алиса устроила счастье Марии и Альфреда, золовки не очень дружили между собой, вероятно, тому виною были отчужденное поведение самой Марии Александровны, общий настрой сестер и дочерей Виктории и политические обстоятельства.
И вот 24 мая 1874 года Алиса Мад Мэри разрешилась от бремени. На свет появилась девочка, седьмой и последний ребенок Алисы и Людвига – Мария Гессенская. В семье ее звали Мэй. Это было радостным событием для всей семьи. Но Мария Александровна сдержанно отреагировала на это событие, она была озабоченна своим внутренним состоянием, ей еще только предстояло пережить радость материнства в недалеком будущем.
Было еще одно обстоятельство, которое нервировало и возмущало беременную Марию Александровну – ее титул и статус при дворе великой свекрови королевы Виктории.
После замужества Мария титуловалась как "Её Королевское Высочество", "Её Королевское и Императорское Высочество", и "Её Императорское и Королевское Высочество". Но Королева Виктория дала ей первое место в свите после принцессы Уэльской, несмотря на то, что Александр Второй настаивал на приоритете своей дочери пред Уэльской. Да и сама Мария Александровна обижалась на то, что принцесса Уэльская, дочь датского короля Кристиана IX, предшествует Ей - чистокровной дочери русского императора.
Все эти дрязги и интриги английского двора выбивали Марию из сил. Неизвестно, думала ли она о том, что свою свекровь, а также ее дочерей и нескольких родственниц она вполне могла бы «купить» или частично расположить к себе, догадайся она подарить им какие-то из своих драгоценностей. Но она считала это неприличным и оскорбительным для них и самое главное для себя — идти на подкуп. Кроме того, она с детства не любила делиться своими игрушками, по свидетельствам ее фрейлин.
А между тем ее великая свекровь Виктория всегда любила золото и драгоценные камни, с радостью принимая их в дар. Несмотря на то, что у свекрови и без того было достаточно драгоценностей, увековеченных даже в легендах и авантюрных рассказах великих писателей, Королева любила новинки и знала цену чужим украшениям, лишние ценные вещи, подаренные ей от души, ей бы не помешали. В частности в коллекции Виктории хранились: самый большой в мире бриллиант «Кохинор» и четыре крупных бриллианта, украшавших ее браслет, два из которых принадлежали Марии Антуанетте, третий – двоюродной сестре Виктории принцессе Шарлотте и последний - казненной Марии Стюарт. Но это же досталось ей по наследству, а подаренные как знак внимания вещи всегда грели бы ей душу.
Однако, молодость княжны, а также гордость, статус и желание поставить себя при дворе не давали Марии Александровне возможности приспособиться к жизни в Лондоне.
P.S. отрывок гл 6, исторической повести "Свекровные Узы" (Алены Ли), о судьбе дочери Александра II в.к. и герцогини Марии Эдинбургской.
Продолжение следует здесь.
Алена Ли (С).
