«Мы заходили, я незаметно хватала маленькую за плечо. Тормозила, кивком показывала — «пора!» Подождав пока исполнит, крестилась сама. Уже настраиваясь на то, зачем и пришла.. Затем, мы входили в храм и рассыпались. Неспешно шли — по очереди — к иконам. Подумать, сказать неслышно.. Не торопясь покупали свечки.. Располагались.
Чуть ослабив платок — на шее — я двигалась мерно, со смыслом от «круглого» к кануну. «За здравие.. за упокой..» Губами имена дорогие перебираю, давлюсь криками.. Свеча потрескивает, глаза начинает щипать от набежавших слёз. Смахиваю, не хочу тревожить дочку. В помещении жарко, полумрак, ни одного прихожанина — междуслужбье. Старушка в белом платке, за стойкой деревянной перебирает товары церковные. Наклоняясь, спрашиваю какой праздник нынче, кому поставить свечку отдельно. Она едва слышно отвечает, взмахом — лишь намеченным — указывает. Озираюсь, в поисках маленькой. Церковь старинная, не яркая, не парадная — уютная, по особому. Мы часто заходим в неё..
Дочка уже устала. Щёки покраснели, нос в поту, дышит часто. Реагирую на взгляд: «Сейчас вот туда подойдём. Ты о своём расскажи и попроси. А я о своём..» Пуговку на пальтишке расстёгиваю, облегчить. И, дабы утешить: «Скоро. Потерпи ещё чуть..»
Опустошённые, довольные сделанным покидаем церковку на горушке улицы тем же «макаром». Ловлю, жду, крещусь..
Спускаемся медленно по высокой лестнице. Задираю голову, гляжу на колокольню. Она будто отбивает мне: «Исполню, исполню, исполню..» Камень — на душе — кажется полегчал, на «йотку». Пусть, хоть так, хоть на час..
«Скорбященская».. Как созвучно мне!»