Наталья обняла дочкины худенькие плечики, прикоснулась губами к светлой макушечке:
- У меня же вы с Сашулей есть. Девочка моя, это значит – он, Андрей… наш папа, всегда рядом со мной… рядом с нами. Как же я забуду его… Вы же у меня обе – вон какие Андреевны!
Любаша повернулась:
- Тогда зачем тебе Иван? Он совсем не похож на нашего папу… Он вообще на пацана похож!
Сквозь стыд и растерянность Наталья старалась объяснить дочери:
- Ну… вот тебе же нравится Артём Демидов… Нравится, что он на тебя смотрит… что цветы на твою парту положил…
Любаша вызывающе взглянула на мать:
- Нравится. Тёмка хороший.
- Иван… Иван Михайлович тоже хороший. Он вас с Сашулей любит… он будет защищать вас, – как папа.
- Значит, ты тоже… влюбилась в него…
Дочка шевельнула плечиками, – настойчиво так. Сбросила мамины руки. И ушла в свою комнату. Целый вечер молчала, отворачивалась. Сашуля удивлённо смотрела на сестру, хотела обнять её, пожалеть… А Люба и её руки отвела, строго сказала:
- Умывайся. И спать ложись.
А в школе, на большой переменке, Любаша вышла во двор. Ни с кем не хотелось разговаривать, и она прошла в самый конец липовой аллеи, где никого не было. Села на скамейку. Вчера, когда она уложила Сашу и сама уже чуть задремала, к маме снова приходил Иван. Они пили на кухне чай, о чём-то тихо разговаривали… А Люба плакала, – пока не уснула. И ей приснился сон, – будто она ещё маленькая… и папа высоко подбрасывает её… И так счастливо захватывало дух! А потом вдруг начался ливень… и почему-то вместо папы Иван взял их с Сашулей на руки, – Любаша успела во сне подумать: какие у него сильные руки! Вот так прямо обеих поднял и в дом понёс… И Любаше это понравилось…
Не заметила, как рядом с ней присела на скамейку Аня Ефимцева из 11-Б. Аня – самая красивая девчонка в школе. В Любашином 5-А все девочки хотят быть похожими на Анюту. Аня улыбнулась, заглянула в Любашины глаза:
- Чего загрустила? Двойку по математике получила?
Двойку Любаша не получила, но от Анютиного сочувствия немного легче стало. Люба вздохнула:
- Лучше бы двойку!..
- Двойку – лучше чего?..
Анютин голос – негромкий, мягкий… и тоже почему-то грустноватый. Любаше так захотелось рассказать Ане про маму и Ивана… И она рассказывала, – как Иван калитку починил, как приходит к ним по вечерам. Рассказывала о том, что Иван принёс маме пролески, – даже красивее тех, что Любаше Тёмка Демидов подарил. А вчера ещё яблоки принёс, – большущие такие, красивые… Пахнут на весь дом. Утром мама положила два яблока в Любашину школьную сумку… А Люба достала яблоки… и оставила их на столе. Мама ничего не сказала, но посмотрела так удивлённо… что Любаше плакать захотелось…
Аня обняла Любашу. Серьёзно сказала:
- Ты правильно сделала, что не взяла яблоки… – Сожалеюще вздохнула, объяснила: – Теперь вашей матери не до вас будет. Раз у неё новая любовь. А потом у них с Зыряновым ребёнок родится, – увидишь… Так всегда бывает.
Прозвенел звонок. Любаша с Аней вошли в школу. Анюта с торжествующей улыбкой смотрела вслед Любе: пусть эта малая скажет своей маме всё, что о ней думает…
А Любаша вернулась домой, первым делом взяла стакан с мамиными пролесками… Открыла окно и выплеснула воду с цветами прямо на дорожку, что вела от калитки к крыльцу. На секунду Любаша пожалела пролески – они так беспомощно… синей-синей нежностью рассыпались по земле… Не помня себя от этой жалости… от обиды, от непонятного горя, Люба выбежала во двор, стала топтать хрупкие цветы…
Обедать не хотелось, и Люба села за уроки. Но ничего не получалось: ни задача, ни упражнение по русскому. И даже любимую историю не хотелось учить… Глаза сами смотрели за окно, на дорожку, отыскивали синие лепестки…
А когда привела Сашулю из садика, замерла: растоптанные цветы были бережно собраны с дорожки… и лежали теперь в сторонке.
В доме Люба быстро взглянула на подоконник: Тёмкины пролески так и стояли в круглой вазочке. А мама ничего не сказала, но Любаше почему-то показалось, что мама недавно плакала…
В школе к Любаше снова подошла Анюта Ефимцева. Окинула её внимательным взглядом:
- Ты что растрёпанная такая?
Любаша растерялась: утром мама, как всегда, заплела ей косички…
Аня улыбнулась:
- Тебе мой «колосок» нравится? Хочешь, – так же тебя заплету? Тебе пойдёт!
А пока заплетала эту пятиклашку, как бы между прочим расспрашивала:
- Ну, как?.. Иван… жених материн, приходил? – Достала из кармашка зеркальце, протянула Любаше: – Нравится?
Люба счастливо кивнула. Подняла на Анютку глаза:
- Научи меня «колоском» заплетать!
- Научу, конечно. Это совсем не трудно. А матери скажи… Скажи ей, что из дому уйдёшь… Если Ванька ещё к ней приходить будет. Знаешь, как это действует! Так и скажи: убегу из дому.
Любаша целый урок думала про Анюткины слова… В 5-Б была математика, и Люба всё-таки получила двойку, – потому что не решила задачу… и вообще, ничего не записала в тетрадь. Только Любаше совсем не до двойки было. Она еле сдерживала слёзы. Тёмка Демидов отчаянно смотрел на Любашу, а Олеська Лютаева незаметно толкнула её, передала Тёмкину записку… Тёмка написал: не расстраивайся. Я покажу тебе, как решать эту задачу…
Если бы такую записку от Тёмки Любаша получила ещё на первом уроке, она бы чувствовала себя самой счастливой девчонкой в школе… Тёмка, видно, подумал, что это она из-за двойки чуть не плачет. А она представила, что и правда убежала из дому. И так жалко стало Сашулю, – как она будет без неё… И ещё жалко было… – весной они с мамой и Сашулей всегда рассаживают папины любимые садовые ромашки. В ту весну… незадолго до аварии в шахте, когда папа со своим горноспасательным взводом поднимали из забоя шахтёров, он сам посадил маленький кустик ромашек. Улыбался:
- Ромашки – для моей Наташки! Обнимал маму: – Чтобы родила мне ещё одну дочку! А потом –сына!
Ночью, когда авария случилась, мама и правда Сашулю родила. Только папа её так и не увидел… И не увидел, как расцвели его ромашки. И сына мама так и не родила.
Когда папа погиб, о кустике ромашек как-то забылось… Крошечная Сашуля почему-то безутешно плакала,– и днём, и ночью… У мамы молоко пропало, и она не смогла кормить Сашеньку. И наверное, кустик ромашек засох бы… Но весна в тот год выдалась дождливая, почти каждый день бывали ливни. Папа очень любил весенние ливни… Ромашки папины выжили, не засохли. В середине лета расцвели, и немного подросшая Сашуля серьёзно и подолгу смотрела на них.
Теперь ромашки разрослись. Крупные, глазастые такие. Будто в белых кружевных платьицах, разбегались по саду, во дворе, под окном… Настоящий ромашковый бал получался.
… Сегодня Иван вернулся со второй смены. Кивнул на детскую комнату, тихонько спросил:
- Спят? А давай, Наташ, на выходных в Терновую балку съездим! Я батину «Ладу» подремонтировал, почти как новая! Девчонки обрадуются. Там столько цветов сейчас! Воды криничной наберём.
Наталья покачала головой:
- Вань, ничего у нас с тобой не получится…
- Значит, в следующий выходной съездим. – Иван улыбнулся, но ещё неясная тревога вдруг повеяла холодом…
- Я не о выходном, Вань. Не надо нам встречаться. Любаша…
Иван устало провёл ладонями по лицу, сжал виски. Конечно, он видел, что Люба стала молчаливой и неприветливой… Когда он приходил, торопилась в свою комнату и малышку с собой уводила. Иван виновато смотрел им вслед, так же виновато взглядывал на Наталью. Сегодня в шахте всю смену думал, чем бы порадовать девчонок. И придумал вот, – в Терновую балку съездить.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»