Все началось с нашей с Машей мечты. С мечты жить в глухой избушке на берегу лесного озера, ну или хотя бы в деревне.
Однажды на Кузнецком мосту в магазине «Карты» или «Атлас» (был там когда-то такой магазин) мы увидели всю зелёную и голубую от лесов, озёр и рек - топографическую карту Волговерховья. Сразу после её покупки началось построение маршрута.
Человек двигается, в среднем, со скоростью пять километров в час. Если идти каких-то четыре часа в день, то можно пройти 20 км! Так я думал. Что такое четыре час в день. Ерунда. Аккуратненько по линеечке был расчерчен маршрут, от посёлка Пено до города Осташков. В основном по лесу. Напрямик. Каждый переход по 20 км, да так чтобы стоянка была возле озера или речки, ведь надо где-то брать воду.
Состав экспедиции: ваш покорный слуга, моя будущая супруга Маша, её подруги Мария и Лена. То есть, я и три юных девы. Нам было по 19 лет каждому. В поход были взяты корзина и пластиковые вёдра под грибы, коих там будет конечно же огромное количество, а также, удочка, для ловли рыбы, которой наверняка кишат местные водоёмы. Чтобы облегчить поклажу были не взяты миски. Предполагалось есть из общего котелка.
В те незапамятные времена от Москвы до поселка Пено ходил поезд номер 666. Но мы об этом тогда не знали. Кстати, через некоторое время ему присвоили другой номер, а ещё через некоторое время и вовсе отменили. Посмотрев на карту железных дорог России, я сообразил, что до пункта назначения можно добраться с пересадкой в Бологое.
До Бологое мы ехали в сидячем вагоне и прибыли туда вечером. Ночью нужно было пересесть в поезд, идущий из Усть-чего-то в Малые чего-то. Он-то и должен был нас довезти до станции Пено. Билеты удалось купить только в общий вагон. Что такое общий вагон никто из нас не знал.
Между поездами у нас был запас времени часов в шесть. Мы дошли до берега озера, недалеко от станции, проводили закат, и покормили местного кота.
Итак, мы сели в общий вагон. Почти час ночи. Вагон освещается только уличными фонарями. Никто не спит. Все бухают. Я и три юных девы садимся на свободную полку. Весь вагон отрывается от бутылок, замирает и смотрит на нас. Сцена из вестерна. Маши сидят бледные и, даже, как мне тогда показалось, немного светятся в темноте. Надо что-то делать. Бегу к проводнику в соседний плацкартный вагон. У него оказались две свободные полки. Договариваемся, и Маши переселяются туда. Мы с Леной устроились валетиком на полке, которую освободила бомжеватого вида бабуля.
В пятом часу прибыли в Пено. Надо взять обратные билеты, только от Осташкова. Касса открывается в девять утра.
План придумал такой. Сейчас пять утра, проходим по намеченному маршруту пару часов, делаем привал. Девочки поспят, а я в это время вернусь налегке на станцию и куплю обратные билеты.
Сначала шли по дороге вдоль озера. Затем дорога повернула направо, и на линии нашего маршрута оказался залив озера. Почему-то я его не заметил, когда как Петр 1 по линейке планировал поход. Стали обходить этот залив по берегу. Берег оказался вполне себе болотом. Когда сапоги стали вязнуть по колено, решили вернуться и обойти по дороге. Это удлиняло переход ещё километра на четыре.
Где-то в полвосьмого мы свернули с дороги в кусты.
- Ну вот, ставьте палатку, поспите, отдохните. Я за билетами.
И ушел обратно на станцию.
Там выяснилось, что есть прямой поезд Осташков - Москва, который проходит через Пено.
Когда я вернулся, мои выспавшиеся спутницы восторженно встретили меня наперебой крича: "Смотри, что мы нашли!!!" Рядом с палаткой стояли два пластиковых ведёрка с подберезовиками. "Это только с дороги свернули и уже два ведра грибов, что же дальше-то будет?"
Мы продолжили свой путь по лесу, пробираясь с рюкзаками через кусты, леса и болота, хотя рядом была грейдерная дорога. Руки были заняты удочками, корзинами и ведрами полными грибов. Год был дождливый и потому мы ежеминутно останавливались, чтобы сорвать очередной подберезовик.
"Если по дороге идти даже в три раза длиннее, чем по бездорожью - иди по дороге". Эту житейскую мудрость мы проверили на себе.
Наконец лес расступился, и мы увидели его, Пено. Безграничное, голубое, ласковое и прекрасное. Последний километр бежали бегом, теряя по дороге грибы. Не переведя дух после забега, мы нырнули в прохладные и, с этого момента, навсегда родные воды.
На следующий день мы никуда не пошли. Не пошли мы никуда и через день. И всю неделю мы простояли на одном месте, которое с тех пор зовем «нашим». Песчаный пляж шириной метров пятнадцать. Песчаный заход в воду, не слишком пологий, но и не слишком резкий. Узкая полоска негустой травы, отделяющая пляж от ивовой рощи. На ней мы и расположились. Слева длинная песчаная коса, вдающаяся в озеро метров на триста. Справа виднеется памятник сожженной фашистами деревне Ксты.
Вечером девушки решили приготовить грибы. Они вольготно расположились на берегу под ласковым заходящим солнышком и неспешно чистили их, складывая их на теплый прибрежный песочек. Ужин сопровождался песчаным хрустом и звоном бившихся друг об друга ложек, ведь миски мы не брали.
И вот наступила ночь. Мы вчетвером улеглись под пологом нашей двухместной брезентовой «Памирки», и тут началось. «Гарик, кто-то ходит вокруг палатки!» Я выскакиваю. Вокруг ни души, только чудесная летняя ночь и пейзаж с лунной дорожкой на воде, аж дух захватывает. «Нет никого», - отвечаю я и лезу обратно. И только я начинаю свой путь в царство Морфея, меня расталкивают: «Гарик, Гарик! Шаги! К палатке идут!» Снова вылезаю из теплого спальника на холодок. Обхожу лагерь кругом. «Кто здесь!? Есть кто-нибудь!?» В ответ только нежный шелест деревьев и трав, да ласковый плеск прибоя. И так каждую ночь, весь поход.
Где-то на десятый раз: - Гарик! Я слышала шаги.
- Тебе показалось.
- Иди, проверь.
- Не пойду! Нет там никого.
- Ты что хочешь, чтобы нас всех изнасиловали, а потом убили? Ты этого хочешь? Иди и защити нас!
И т. д.
Вообще-то с непривычки, по началу, действительно глючит, что вокруг палатки кто-то ходит. К счастью, со временем к этому привыкаешь и перестаёшь обращать на всякие звуки внимание.
Тут я немного отступлю от основного повествования, чтобы рассказать одну коротенькую историю.
Как-то пошли в очередной байдарочный поход втроём: я и два моих приятеля – Ринат и Андрей. На ночь остановились в глухом лесу. Утром, проснувшись первым, слышу, по лесу кто-то бродит, ветками хрустит. Значения этому не придал и опять стал засыпать. Из полудрёмы меня вернул плеск воды. «Ого, думаю, наверное, Реник или Андрюха уже купаться пошёл». Открываю глаза, вот он Реник, спит. Смотрю в другую сторону, и Андрюха дрыхнет. Кто же купается? Выскакиваю из палатки. Метрах в десяти от меня за прибрежными ёлочками в воде стоит лось. Я назад, будить ребят. «Олень! Или лось! К нам лось пришёл! Вылезайте скорее!» - кричу я шепотом, чтобы не вспугнуть зверя. Ага. Щас. Вылезайте скорее. «Камеру, камеру возьми в тамбуре. Сними его» - отвечают мне друзья, переворачиваясь на другой бочёк.
Уважаю рыбалку. Свой первый улов, несколько окушков, мы решили запечь в фольге. Почистили, посолили, смазали подсолнечным маслом, завернули в фольгу, закопали в золу и успешно кремировали. Когда вынули свёрточек и развернули, там оказался только пепел.
Мария считала дни до окончания похода и вернулась домой с мыслью «больше никаких походов». Однако, в следующем году снова пошла. И через год. И вообще сильно пристрастилась к такому виду отдыха. Ведь как сказал А. С. Пушкин и подтвердил Ф. Квадригин: «Что прошло, то будет мило».
