Марина и ее муж Паша тряслись в такси, они ехали на другой конец города. Жена грызла ногти и постоянно смотрела в телефон, сравнивая маршрут, а муж хранил мрачное молчание. Марина звонила кому-то, сбрасывала звонок и снова звонила. Водитель завернул и остановился во дворе советской пятиэтажки, где жила тетя Марины, пожилая женщина Оксана.
Молодые люди вышли из машины. Во дворе стояла полицейская машина, в подъезде, сидя на вынесенном из квартиры стуле, плакала пожилая женщина.
- Анна Анатольевна? – спросила Марина. – Как продвигается дело?
Марина старалась быть спокойной, чтобы муж не подумал, что она просто истеричка. Через некоторое время, которое показалось вечностью, приехала еще одна служба, служба вскрытия замков. Дрожащими руками Марина начала писать на широком подоконнике документ: согласие на вскрытие квартиры.
Пред глазами Марины пронеслись в один миг все жизненные события, связанные с тетей Оксаной. Вот поминки ее отца, вот день рождения мамы, вот тетя Оксана устроила сына Марины в элитную школу… А вот они вместе посетили могилу прадедушки…
Ну почему именно она? Почему это происходит именно с ней, именно сейчас, ночью, когда надо сидеть перед телевизором и смотреть фильмы, отдыхая?
Два рослых мужика навалились с упорством на дверь, она скрипнула, щеколда поддалась, и вход в квартиру на 5 этаже был открыт.
Расступились представители полиции, расступились соседи, ушли в сторону представители фирмы по вскрытию дверей, и Марина оказалась одна около входа. Ей предстояло первой войти в квартиру к троюродной тете, где она никогда не была. Тетя Оксана долго не выходила на связь, и тревогу забила ее сестра из Владивостока, Лина. Самой близкой ее родственницей в Челябинске оказалась троюродная сестра Катя, мать Марины. Но сейчас она тяжело болела, и удар на себя пришлось взять Марине с мужем.
Марина вошла первой и увидела, что тетя Оксана лежит на старой тахте, не подавая признаков жизни. В комнате был страшный беспорядок, повсюду следы незаконченной уборки, шкафы были открыты, а из них на Марину смотрели ворохи неприбранной одежды.
Дальше – как во сне. Марина не кричала. Она, с трудом пробираясь сквозь шум в ушах, общалась с представителями властей, отбивалась от «черных гробокопателей», сделала несколько фотографий, вспоминала, когда у тети Оксаны была операция и общалась с врачом, который приехал констатировать смерть. И еще искала документы покойной и ключи от квартиры, чтобы ее хоть как-то закрыть.
Муж вывел ее в подъезд. Дрожащими руками она набрала номер Лины.
- Лина, тётя Оксана умерла, - просто сказала она. Все объяснения и рассказы она оставила до личной встречи. Лина уже вылетала в Челябинск.
Всего через 6 часов женщины встретились в аэропорту. Марина толком и не поспала. Лина выглядела ужасно: переживала, не спала несколько дней. Тете было 66 лет, она была всего на год младше погибшей тети Оксаны. Но она оказалась совершенно не приспособлена к жизни.
Все хлопоты по похоронам и поминкам легли на плечи юной родственницы Марины. Когда Лина немного оправилась от горя от потери сестры, она начала «входить в жизнь», то есть – показала себя со всех самых различных сторон.
Во-первых, с хозяйственной. Она ходила в магазин «за едой» и с радостью готовила дома у Марины, так, что у племянницы освободилось некоторое время, а вот есть приходилось то, что было готово. Вот только деньги тетя Лина тратила широко: покупала все самое лучшее, даже роскошь. Марина с семьей не привыкли к такому. Во-вторых, она переложила часть дел со своих плеч на плечи Марины и ее мамы. В-третьих, ее представления о жизни были отличны от представлений Марины, и с ней подчас трудно было общаться.
А дело было вот в чем. Лина и Оксана были дочерьми простого советского работника завода. Их мама была учителем начальных классов. Воспитывались девочки в строгости, в спокойствии. Советский быт знаком многим читателям и понятно, что у детей было много книг, но гораздо меньше игр и общения со сверстниками. Они жили в хрущевке, и у них не было отдельной детской комнаты. Хотя они учились хорошо, и отношения между ними были всегда дружескими, строгость, даже аскетичность родителей наложила отпечаток на их характер.
Так случилось, что Оксана пошла по пути матери – стала школьным учителем, а Лина уехала в другой город и работала там на производстве. Раз в год сестры встречались в родном городе, но даже у близких людей всегда находилось, о чем поспорить. Сестры были совсем разными. Одно было у них общее: ни у Лины, ни у Оксаны не было детей, не было семьи. И родственников ближе троюродных тоже не было.
И вот – несчастье: Оксана умирает от инсульта. Лина – единственная наследница. А наследовать было что. Дом в деревне, квартира в городе, где раньше жили родители… Вещи, счета в банке.
Марина очень переживала поначалу, что ей не достанется и самой маленькой мелочи. А потом отпустила ситуацию. До вступления в наследство все равно должно было пройти еще полгода.
И вроде бы, все просто. Но тетя Лина говорила: «У меня никого не осталось близких». Марину и ее маму она не считала за родню. Троюродные – седьмая вода на киселе.
Однажды побывав в квартире, где выросли Лина и Оксана, Марина вполне поняла свою дальнюю родню. В режиме дефицита необходимого, они росли под аккомпанемент скудных советских похвал. В их доме все дышало старчеством.
Марина и не надеялась на наследство. Шло время. Лина уехала к себе… Общение было очень скромным, только лишь поздравления с праздниками и подобные вежливые фразы. А потом и вовсе Марина потеряла Лину из виду. Только мама Марины время от времени с ней общалась.
Прошло три года. Марина уже и думать забыла про эту историю, и забыла, как ночью ездила проверять, жива ли ее тетя. И вдруг у нее зазвонил телефон. На проводе была Лина. Она сказала: «Марин, ты мне очень помогла, а теперь я поняла по-настоящему, что ты мне очень помогла. Я написала на тебя завещание. Все, что я имею, достанется тебе. Но есть одно условие. Если ты с дочкой Верой приедешь ко мне весной погостить».
Кажется, не всегда одиночество мешает счастливой жизни… И иногда стоит заглянуть внутрь себя, чтоб узнать, что же самое главное в этом мире.