Архитектура долгое время считалась преимущественно мужской сферой. В конце праздничной недели рассказываем о российских женщинах, стоявших у истоков изменения этого стереотипа. Кстати, спроектированные ими здания существуют до сих пор.
До начала XIX века зодчеством в нашей стране действительно занимались исключительно представители сильной половины человечества. Причина — женщин попросту не учили «на архитектора». Лишь в 1905 году появились Петербургские женские политехнические курсы, где открылись инженерно-строительное и архитектурные отделения. Слушательницы курсов проходили практику на строительстве гостиницы «Астория» и здания торгового дома Гвардейского экономического общества, одного из первых универсальных магазинов России (сейчас магазин ДЛТ). Женщин-архитекторов тогда называли непривычным ныне феминитивом «архитекторка».
Среди первых известных в стране «архитекторок» традиционно называют троих — Максимову, Каценеленбоген и Коханову. Но все же именно Екатерина Максимова, выпускница Петербургских политехнических курсов, считается первой. Здание, полностью спроектированное ею, было построено в 1932 году – раньше других российских «женских» проектов. Речь идет о Фабрике-кухне в Самаре – той самой, о которой мы писали вчера. Максимовой удалось создать один из самых необычных архитектурных объектов русского авангарда. Это единственное в мире здание в форме серпа и молота, шедевр конструктивизма.
Тамара Каценеленбоген также училась архитектуре в первом российском высшем техническом вузе для женщин, а потом создавала конструктивистское жилье в Ленинграде — дома на улице Смолячкова и Лесном проспекте. В её портфолио также проект планировки центра Мурманска и санаторий «Новые Сочи» – монументальная здравница в дворцовом стиле на берегу Черного моря.
Раиса Коханова родилась в Петербурге и окончила в 1930 году Академию художеств по специальности «инженер-архитектор». Одно из первых зданий, которые она проектировала, — тяговая подстанция №11 на Фонтанке. Композиция производственного объекта сложена из простых геометрических элементов без доминирования над набережной. Подстанция стала одним из символов блокадного Ленинграда: именно с неё пошла энергия для восстановления трамвайного движения весной 1942 года.
