Продолжение серии публикаций о Грабаре. Все части тут https://dzen.ru/suite/0ed8ad5d-2b34-4d54-ba41-4e247de484f2
Вернемся к хронологии жизни Грабаря. Еще в Мюнхене Грабарь знакомится с князем Щербатовым, а в 1901 году пишет первые пейзажи в имении его отца: «Золотые листья», «Балюстрада», « Уголок усадьбы» ( на фото, 1901, холст, масло, 72х53. Саратовский Государственный художественный музей имени Радищева). «Щербатов пригласил меня поехать с ним в имение его отца ... Я тем охотнее согласился, что мне смертельно хотелось побывать и пописать в средней полосе России». В этих работах формируется почерк Грабаря, он часто показывает пейзаж и архитектуру сквозь кроны деревьев, много света и острая композиция, при все лаконичности полностью объясняющая архитектуру усадьбы.
Рядом с имением живёт художница Мария Якунчикова-Вебер. Грабарь надолго запомнил впечатление от вечернего чая, которым она встретила прибывших из Европы Щербатова и Грабаря, от сцены пастушка, ведущего на закате стадо, которая как потом выяснилось была выдумкой Якунчиковой. На современном языке - это был перформанс. Она дала возможность и Грабарю, и Щербатову испытать острое ощущение Родины. Пейзаж надолго становится любимым жанром Грабаря. А Егорьевск и Ужгород, которые ему особенно дороги как родные места, он ещё посетит и подарит свои работы.
После этого первого опыта пленэров в Средней полосе России он едет в столицу, в Санкт- Петербург. Начинается активная работа с «Миром искусства», в котором задумывается грандиозная выставка (1902) нового для России масштаба – в выстроенных интерьерах показывают картины и декоративно-прикладное искусство высокого уровня. Участвуют все "мирискусники" – Бенуа, Бакст, Лансере, Добужинский, Грабарь и другие. Спонсируют – в основном князь Щербатов и Николай Карлович фон Мекк( "святой барон"). Правда потом эту выставку окрестили «выставкой Рене Лялика и Сомова», так как их экспонаты были основными. К слову, императорская семья появилась, общаясь на английском, они высмеяли картины Сомова. Возможно они чувствовали враждебность нового направления старому академическому искусству, и даже уже устоявшемуся передвижническому направлению. В итоге было много ожиданий, много трудов, но мало удовлетворения, а также назревающий конфликт из-за диктаторства Дягилева.
Грабарь пишет, что «так утомился, что нуждался в отдыхе». Хоть его и отговаривали, но во второй половине августа 1902 года Грабарь «едет отдыхать», а именно предпринимает рискованное и непростое одиночное путешествие на Север. С картами генштаба, архивными сведениями о древностях, фотоаппаратом и пластинками, ружьем. С бала – на корабль. Сначала едет в Вологду, затем на пароходе по Сухоне и Вычегде добирается до Сольвычегодска. Там покупает карбас и нанимает двух лодочников спускается с ними как с товарищами вниз по Северной Двине до Архангельска. Путешествие занимает почти два месяца. Грабарь -
- на полевых работах. Он фотографирует, документирует, делает этюды и пишет письма – с августа по октябрь пока Северная Двина не стала и не покрылась льдом.
«Уже на Сухоне, - пишет он, - вид первой встретившейся нам старинной деревянной церкви меня глубоко взволновал. Сольвычегодск прямо очаровал своими архитектурными памятниками и фресками собора.....Места здесь прелестные….Северные города отличаются невероятным количеством церквей и полным отсутствием жителей и домов. Когда подъезжаешь к ним, то только и видишь, что 30 и более церквей и 2-3 деревянных домика. …Гостиниц нигде и в помине нет. Можно приехать …и очутиться …без ночлега и пищи. ..Устроился, однако , на ночь в частном доме ( спал на полу). Теперь ночевать придется в лодке. Я, впрочем, очень доволен.»
Среди ярких северных впечатлений – и встреча с огромным бурым медведе на горке, на пленэре. Медведь собирал ягоды в 10 шагах и к счастью, ему не было дела до художника, побледневшего и тихо удалившегося с этюдником и красками вниз с горки.
За некоторое время до этой поездки Грабарь обсуждал с Марксом, редактором Нивы, возможность написания и издания «Истории русского искусства». Маркс отказался от предложенного Грабарем грандиозного и амбициозного варианта сотрудничества. А Грабарь же с 1902 года стал очень активно заниматься вопросами Истории искусства и составил серьезную библиотеку.
« Переговоры с Марксом были для меня прекрасным поводом начать исподволь работу в архиве Академии художеств, увлекшую меня материалом захватывающего интереса. Я никогда раньше не подозревал, что эти скушные с виду старые бумаги, послужные списки, кляузы, метрики, прошения и резолюции на них таят в себе столь ценный … материал. Вкусив этого архивного яда, я был им навсегда отравлен. Но тут только я понял, что отказ Маркса принять мои условия был мне на пользу: рано было еще приниматься за серьезную « Историю русского искусства».
К слову, потом хорошая память на архивные сведения поможет не только в создании упомянутого труда, определении маршрута и целей северного путешествия, но и для определения авторства ( атрибуции) работ во время инвентаризации в Третьяковской галерее.
Северные материалы и впечатления впоследствии нашли отражение томах «Истории русского искусства», изданного Кнебелем, в главах о русском деревянном зодчестве и стенных росписях XVII—XVIII вв.
По материалам привезенных с Севера этюдов и альбомных зарисовок И.Э.Грабарь написал несколько произведений, которые он представлял на выставках «Мир искусства», а также издал серию открыток с северными архитектурными мотивами. «Мир искусства» соответствовал его собственному стремлению к новаторству и развитию , разнообразным стилевым направлениям в живописи. Важно и то, что «Мир искусства» поставил перед русской художественной культурой проблему исследования собственных корней. Александр Бенуа, написавший "Историю русской живописи в XIX веке" и редактировавший журнал "Художественные сокровища России", стал предтечей Грабаря. По вопросу подходов к составлению "Истории русского искусства" между ними была огромная переписка. К сожалению Грабаря, А. Бенуа не стал участвовать в его проекте. Грабарь придал искусствознанию цельность, лично редактируя статьи специалистов, обогатил исследованиями, провел систематизацию отрывочных сведений. Соединение в одном лице художника и искусствоведа стало частым явлением. « Художник более чуток и гибок, чем искусствовед, его глаза не столь безнадежно закрыты шорами, его мозг не столь предательски загружен историей, теорией и всяческими предвзятостями, как у искусствоведа – профессионала, почему он лучше разбирается во всем, что касается качества и относительной значимости искусства недавнего прошлого. Если он жестоко несправедлив к только что отжившему этапу…, то искусство, имеющее 30-летнюю давность, в нем объективно и правдиво ценится.»
Противоречия между литераторами и художниками, Москвой и Санкт- Петербурга, Дягилевым и остальными привели к трагическому распаду «Мира искусства» как объединения. Грабарь очень переживал, эта ликвидация отравила ему «вкус к Петербургу». Грабарь едет сначала в Юрьев ( Тарту), где была его семья. Именно там оформляет серию открыток о Севере.
Как он пишет : «Впервые я осознанно применил завещанный мне П. И. Чайковским метод « высиживания» «рассудку вопреки, наперекор стихиям». Сидел, сидел, и высидел. Первая открытка – малоутешительна….шестая- совсем удовлетворила.» Серия, так же как привезенные фото имели успех.
Как только он закончил открытки – едет в Москву, точнее, сначала – к друзьям, в том числе к Малявину в его имение Пущино у Оки. Малявин как раз писал свой «Вихрь»( баб в красном). Они разошлись во мнениях относительно пейзажа. Малявин убеждал Грабаря бросить пейзаж, так как после Левитана уже нельзя писать пейзажи. «Как я ему ни доказывал, что ни пейзаж, ни портрет, и вообще ничто в живописи не может остановиться, а будет расти и эволюционировать», но не убедил. Расстались и Грабарь едет к тётке в Титово Тульской губернии.
В Титове опять пишет пейзажи «Проснувшись как-то утром и взглянув в окно, я к удивлению увидел, что выпал снег: весь сад был в снегу, снегом была засыпана колонная терраса. Зрелище снега с ярко-желтой листвой было столь неожиданно и в то же время прекрасно, что я немедленно устроился на террасе...». В течение трех дней была написана картина Сентябрьский снег (1903. Холст, масло, 79х89, ГТГ)) - работа зрелого художника, убежденного в своей эстетической концепции. «Живопись Сентябрьского снега была действительно переломной для меня» В стройности и зрелищности композиции разумная доля
импрессионизма сочетается с чётким членением объёмов, в котором ощущается взгляд Грабаря-архитектора. Красота композиции и колорита сочетается с красотой мазковой фактуры передающей материальные свойства изображаемых объектов. Сентябрьский снег подготовил появление замечательных живописных работ Грабаря в следующем, 1904 году и в целом в ближайшее десятилетие. « Я ясно почувствовал, что здесь лучше, чем в Наре, передан материал, и в то же время больше поэзии, без которой пейзаж лишь протокол»
«Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик…
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык…»( Ф. Тютчев)
Там же в Титове Грабарь открыл для себя еще один из главных мотивов своих будущих картин – иней.
Его мимолетность, которая заставляла особенно спешить с работой, чтобы уловить минуты быстротечной красоты. Освоение зимней темы во всей её живописной специфике происходило постепенно, после Титова в Яхроме, потом в Дугино, главном месте его живописного творчества.
Продолжение следует
