- Поезд! Китайский поезд! Скоро придет поезд! Бегом, товарищ, шевели колготами! Не успеем! - кричали жители города N и неслись со всей прыти в сторону железнодорожного вокзала.
В том заветном поезде ехали не народные артисты, как можно было бы сразу подумать. И даже не известный целитель Анатолий Кашпировский. В поезде Москва-Пекин ехали простые граждане из дружественной китайской соцреспублики. И именно к ним на долгожданную встречу и бежали жители. У поезда можно было прикупить себе что-нибудь крайне необходимое для красивой жизни. Например, электрическую люстру на пять рожков, цветастый плащ из “жатки” или прекрасную блузу с кружевным жабо. Все - заграничное.
Невероятная удача! На рынке эти люстры и жабо стоили куда дороже.
Поезд с китайцами приходил ровно к восьми вечера. И Клюшкина из окна своей квартиры видела, как народ, побросав насущные дела - дачную страду, просмотр сериала “Новая жертва” или приготовление семейного ужина - прытко шагал в сторону вокзала.
Вот, видела Клюшкина, бежит на поезд их учительница биологии, Ольга Борисовна. Бежит она бодро, а “химка” на ее голове энергично подрагивает. Рядом - подскакивает муж Ольги Борисовны. Накануне биологичка поделилась, что мечтает купить себе уже наконец-то человеческую люстру. И жить в красоте и бытовом комфорте.
А из другого угла бежит соседка, тетя Вера Булкина. Тетя Вера - сильная женщина, а потому муж ей на поездных закупках не нужен. Справится сама.
На перроне к восьми часам вечера было буквально яблоку негде упасть. Мужчины и женщины, блестя глазами в предвкушении покупок, толкаясь и бранясь, бились за возможность поносить жабо или украсить дом роскошной люстрой. Каждый мечтал продраться в первую линию - поближе к вагонам. Некоторые нервно курили. Другие хмурились - готовились к закупке. Кто-то громко расхваливал купленный накануне спортивный костюм: “Зина, Пете так в этом костюме хорошо. Сел! Как влитой! Расцветка хорошая, яркая. Даже глаз слезится на Петю моего глядеть. Теперь костюм этот носит и не снимает. Даже спит в нем. Приходите в субботу полюбоваться. Может, и Кольке своему такой же отхватишь…”
Все неотрывно смотрели на восток - ждали состав, готовились к решительному броску. Тем, кому удалось прорваться поближе, радостно потирали руки. Галерка расстраивалась - существовал большой риск, что все приличное разберут без них.
Рядом курсировала милиция - призывала граждан под колеса состава не бросаться, а проявлять благоразумие. Милиция тоже с интересом поглядывала на люстры и костюмы, но к китайцам не лезли - выполняли служебный долг.
Мама Клюшкиной детей своих к поезду не пускала - опасно. Раздавят, а то и под колеса толкнут. Но все же несколько раз они к этому поезду бегали.
Из окон шумные китайцы выбрасывали всякое необходимое человеку в быту - нарядные женские платья, мужские брюки с кривыми молниями, туфли из голубой парусины, плащи, постельное белье, электрические светильники, игрушки и, конечно, спортивные костюмы.
Поезд стоял на перроне города N ровно одиннадцать минут. За это время нужно было потолкаться в толпе, отыскать нужный вагон - где продавались, допустим, носильные вещи - и впопыхах проделать сделку купли-продажи. Рассматривать товар было некогда. Примерять - уж тем более. Удачей считалось купить хоть что-то. Китайцы, видя орды страждущих, выбрасывали из окон своих вагонов шуршащие пакеты. Счастливчик, в чьи руки падал пакет, бегло оглядев содержимое, тут же ответно кидал в вагонное окно деньги. И все были довольны. Собой, покупкой и дружбой народов.
В первую же свою ходку “на поезд” мама Клюшкиной урвала плащ для Лидки. Плащ был ярко-желтого цвета с блестящими вставками болотного отлива. Он был Лидке до самых пят. Но куда интереснее дела обстояли с рукавами. В этом желтом плаще Лидка была похожа на грустного желтого Пьеро. Плащ оттащили в ателье и как-то немного подогнали под субтильное Лидкино туловище. Изделие из КНР она проносила аж несколько лет - плащ был хоть и марким, но на удивление крепким. Носи и радуйся от души.
Такой же плащ, но оранжевый, приобрели и Ритке Горбатовой. И соседка тетя Вера Булкина тоже себе такой отхватила - розовый и огромный, как плащ-палатка. И многие женщины их города отхватили себе по такому же плащу. И теплой осенью они гуляли по городу - яркие, цветные, зримо повязанные поездом Москва-Пекин. И издали замечали друг друга.
Клюшкиной на поезде купили летнее платье. Синее, с пластмассовой лилией на груди. Лилия с груди отвалилась сразу же, а само платье село при первой стирке на сто размеров и на Клюшкину надеваться отказывалось.
Чтобы она не сильно горевала, мама купила Клюшкиной прекрасный теплый пуховик на центральном рынке. К поезду на тот момент уже не пускали и бойкая перронная торговля прикрылась. Из пуховика безбожно лезли перья, он был велик, как Китайская стена, а в остальном - замечательно хорош. Смахивал на подушку и имел два вместительных кармана. Пуховик был не только теплым! Он был еще и кричащий унисекс - после Клюшкиной его успешно носил на даче папа, а в деревне - бабушка. И всем он очень понравился.