Морозным темным утром Алла спешила на работу, зябко кутаясь в захудалое пальтишко, на голове старая, но еще вполне приличная шапка из ондатры, на которую давно уже глаз положил 15-летний сын. Сам он носит черную кроличью, уже трижды штопанную, но куда деваться? На дворе 90-ые годы, зарплату не платят, денег ни на что не хватает. - Мам, я летом пойду работать, - обещает он, - заработаю тебе на новую норковую шапку, а эту ты мне отдашь? - Эх, сынок, - притянула его к себе женщина и поцеловала с благодарностью, - куда уж нам до норковой? Да и воровство шапок у нас процветает, не слышал что ли, прямо с головы снимают? Уж лучше в старенькой от греха подальше. Я бы твою черную надела, но уж больно уродует она меня, а ты в любой - красавчик. Ничего прорвемся. К своей шапке на всякий случай женщина пришила резинку по совету бывалых, потому что и старые шапки сдергивают, в темноте не видно. Идет Алла, думает грустную свою думу, как вдруг откуда-то из-за угла, словно в ответ на ее невеселые мыс