Режиссер Андрей Кончаловский создал интернет-портал “История от первого лица”, на котором собирают видеоинтервью с людьми, в чьей памяти отложились важные события недавнего прошлого России.
- Конечно, будем думать, как сделать так, чтобы было возможно любому желающему всегда использовать этот материал. Как, скажем, отдельно, подать воспоминания о Курской дуге или письма немецких солдат из Сталинграда. Но сейчас первостепенная задача в том, чтобы получить воспоминания, выкристаллизовать самое главное, как горную породу. Это - не только кинематографический, но и исторический, исследовательский проект. Пока мы собираем уникальный материал, и никто не знает, какая ценность у всего этого будет даже через двадцать лет, - сказал Кончаловский в интервью “РГ”.
А мы собрали некоторые наиболее интересные воспоминания людей о Сталинграде.
Мария Рохлина была санинструктором. 23 августа 1942 года она приехала в Сталинград на речном трамвайчике из Дубовки. Тогда она еще не знала, что этот день войдет в историю своей варварской бомбардировкой. В подвалах домов были бомбоубежища, но до здания не успели добежать. Были еще так называемые щели - окопы прямо во дворах. Туда и прыгали люди.
- Мы услышали вой бомб, причем вой такой пронзительный, такой страшный. К бомбам немцы добавляли пустые бочки, в которых топором были прорублены дырки. И когда бочка летела, в эти дырки воздух входил, выл так. Еще в Сталинграде немцы не бомбили ни один завод, северную часть города они пытались взять себе - там было несколько заводов. Эти заводы они не трогали и не трогали поселки, берегли рабочих для того, чтобы они тоже работали на них, - вспоминает Мария Михайловна. А центральная часть была разрушена абсолютно вся. Когда мы вылезли из щели, то ужаснулись: горели камни, горел воздух, горела вода, горела земля – все горело.
Впоследствии Рохлина увидела наводившую на нее ужас бочку в музее. Женщина будто снова услышала тот пронзительный вой. Экскурсовод думал, что это просто хозяйственная тара стоит в углу. И тогда Мария Михайловна рассказала ему о подлинном назначении экспоната.
У Михаила Щербенко другие воспоминания - он был минометчиком. Помнит встречи с генералом (впоследствии маршалом) Василием Чуйковым.
- Первый раз встретил его, а потом говорят: «Это же Чуйков». А он форму носил разную, как-то старались, чтобы не так со стороны замечать. А потом на митинге, когда Сталинград освободили, я второй раз его увидел, - поведал Михаил Яковлевич. - Ну, а после войны был я в Москве, послали меня из военкомата. Специально было чествование сталинградцев. Вот там Чуйков выступал. Там и меня выволокли, чтобы я слово сказал. Вот такие дела.
Татьяна Колесникова была связистом, с сослуживцами полтора месяца добиралась до Сталинграда на поезде. А на Волге получила ранение. Вот ее слова:
- Мы в окопах сидим, пока кончится бомбежка. Бомбит, ух! Как выжила? Понятия не имею. Да, в Сталинграде меня уже зацепило. Я лежала, а пастухи обнаружили. Пуля меня ранила навылет. Я взяла эту пулю и принесла в часть. «Ты чего так долго?» – на меня еще накричали. А я пулю вот так на стол забросила и говорю: «Вот, она меня задержала». - «Ой, я виноват, я виноват». И тут же меня в госпиталь.
В сентябре прошлого года Татьяны Константиновны не стало - ей было 102 года.
Евгений Знаменский сбежал с фабрики на фронт, дошел до Рейхстага, чтобы оставить автограф. Волжские впечатления в числе самых ярких.
- Когда мы приехали - лысые, бритые, молодые, - там уже гнали по этим заснеженным сталинградским полям обмороженные чучела. И вот мы созерцали полчища этих пришельцев. Тысячи шли, а то и больше было: десятки тысяч. Их гнали по полю, кто во что замотан. Женские панталоны на голове и чего только не было, - не говорит, а воспроизводит картину Евгений Алексеевич.
А вот и знакомое лицо - Евгений Петрович Куропатков прилетал весной 2021 года в Волгоград, на Мамаевом кургане встречался с представителями союзнических армий - французом Роже Доре и американцем Чарльзом Шеем. В Сталинградской битве участвовал с первых дней.
- Мы в первых числах сентября зашли за последний городской обвод, где стояла оборона Сталинграда. Город вдребезги разбитый. Одни пожарища. Элеватор, отдельные здания мы проходили – одни только проемы окон, - воспроизводит события Куропатков. - Вокзал еще был цел, когда мы там появились. А где скверик, там фонтан с пионерами. Там лежал еще сбитый самолет. Потом пришел к нам помощник начальника. Он говорит: «Штаб дивизии находится в балке. У нас тут склады были. Были там яйца, была водка – попала бомба. Яйца вдребезги, водку кое-как мы спасли».
Бывший пехотинец Алексей Самойлов тоже имеет что донести младшим поколениям:
- Страшно было. Честно говорю, страшно. Страшно, когда пикировали «юнкерсы». Страшно и когда выходили танки. На том берегу реки стояли “Катюши”, они давали залпы, танки уползали. Мы засели в воронках от бомб или же в траншеях, которые копали местные жители, чтобы во время налета прятаться. Был конец октября, с Волги поднимались туманы. Плащ-палаток нам не дали. Туманы осаждались влагой, шинели были мокрые. Я простудился, но никуда не пойдешь: днем все простреливалось, а вечером можно попасть в плен к немцу. Так я сидел, плохо себя чувствуя, пока не ранили.
Пуля попала ему в левую руку. На переправе предложили на лодке самим грести через Волгу. У другого бойца была ранена правая рука. Как раз удобно: каждый взял по веслу в здоровую руку и погребли на левый берег.
Тем временем
Во многих семьях есть свои предания. Большинства очевидцев и участников исторических событий уже нет в живых, но их рассказы помнят младшие родственники. Волгоградец Михаил Башкатов рассказал нам о своей теще Лидии Васьковой. Ее детство прошло в Сталинграде. Она была трехлетней девочкой во время нападения на город фашистов, память сохранила немногое: голод, холод, страх, а потом колонны пленных немцев.
- Часто рассказывала случай, как однажды немецкий офицер взял ее на руки, показал фотографию своей семьи, детей и угостил шоколадом, который она впервые попробовала за свою маленькую жизнь, - говорит Башкатов. - Вспоминала множество трупов советских и немецких солдат, раненых бойцов без рук или ног, их стоны. Как все делились продуктовым пайком, одеждой и человеческим теплом. Пожизненно остались в памяти духота и запах гниющих тел. Как пряталась от бомбежек и жила в землянках. Оглушительный грохот орудий, свист пуль, взрывы и сотрясения земли от авиабомб. На ее глазах горела река Волга. Со временем в разрушенном городе исчезли все домашние и бродячие животные, которых съели голодные люди.
Читайте также: Традиционный взгляд на Сталинград от видеоблогеров