Про историю Китая в 20-м веке я знаю совсем немного, что-то про "культурную революцию", что-то про Мао и хунвейбинов, но все это было достаточно отрывочно. Поэтому "Дикие лебеди", исторический роман-автобиография, в этом плане оказался крайне познавательным.
Юн Чжан рассказывает в романе историю своей семьи, фокусируясь на женских фигурах. Ее бабушка была одной из наложниц у генерала — и в этой части очень интересно рассказывается о старых традициях Китая, семейных и повседневных.
Прабабушка была истовой буддисткой и каждый день молила Будду в следующем рождении не делать ее женщиной. «Кошкой, собакой, только не женщиной», — бормотала она, семеня по дому и извиняясь на каждом шагу.
Потом в историю вступает мать Юн Чжан, которая с 15 лет начала принимать участие в деятельности коммунистической партии и тут рассказ становится куда подробнее — книга основана на воспоминаниях и самой Юн Чжан, и рассказах ее матери. Та вспоминала Великий поход и сложное начало семейной жизни, отец Чжан, партийный чиновник, истово верящий в заветы партии, очень сурово относился к жене.
Лето 1950 года выдалось небывало жаркое и влажное, воздух раскалялся выше +40°С. Мама мылась каждый день, и это также вызывало неудовольствие. Крестьяне, особенно на Севере, откуда происходила товарищ Ми, мылись крайне редко из–за нехватки воды. Партизаны обоего пола соревновались, у кого больше «революционных насекомых» — вшей. Опрятность считалась качеством непролетарским. Когда душное лето сменилось прохладной осенью, папин телохранитель выдвинул новое обвинение: «Мама ведет себя, как дама при гоминьдановском чиновнике», потому что моется горячей водой, оставшейся после отца. Ради экономии топлива ввели правило, что лишь чиновники выше определенного уровня могут использовать горячую воду. Отец подпадал под это правило, а мама нет. И хотя родственницы отца советовали ей перед родами горячее мытье, он принял сторону телохранителя.
Сама Юн Чжан застала "культурную революцию" и попала в ряды хунвейбинов, о чем она вспоминает с горечью. Страницы про "культурную революцию" и партийные чистки -одни из самых жутких в книге.
Когда Линь Бяо приказал разрушать все, олицетворявшее старую культуру, некоторые ученики нашей школы стали разбивать все вокруг. В нашей имеющей более чем двухтысячелетнюю историю школе было множество предметов старины, так что она представляла прекрасное поле деятельности. Школьные ворота увенчивались старинной черепичной крышей с резными коньками. Их разбили молотками. То же случилось с широкой голубой глазурованной крышей большого храма, где играли в пинг–понг. Огромные бронзовые курильницы опрокинули, некоторые мальчики в них мочились. Во внутреннем садике ученики, вооруженные кувалдами и стальными прутьями, изуродовали украшающие мостики фигурки из известняка. Возле спортплощадки стояли две внушительные плиты из красного известняка около шести метров высотой с каллиграфически исполненными строками о Конфуции. Две бригады хунвэйбинов обвязали их толстым канатом и потянули вниз. На это дело ушло два дня: плиты были глубоко зарыты в землю. Вандалы позвали рабочих сделать подкоп вокруг плит. Когда камни, под радостные крики, рухнули, они вздыбили огибающую их дорожку.
Исчезало все, что я любила. Больше всего я скорбела по разграбленной библиотеке: голубая черепичная крыша, изящные окна, голубые расписные стулья...
Роман был издан в 1991 году, в Китае он был издан только в 1997, до этого по рукам ходил в пиратских переводах.
