Попытка одичалых либералов Банка России запретить криптовалюты – классический пример не только репрессивного характера современного либерализма, пытающегося запретить саму реальность, но и последствий сугубо управленческой перегрузки.
Превращение Банка России в «мегарегулятор», контролирующий все весьма разнородные виды финансового бизнеса, качественно превысило менеджерские возможности Набиуллиной и ее окружения. В результате даже таким важным сферам, как страхование и пенсионное дело (да и небанковские кредитные организации), внимание уделяется, насколько можно судить, по остаточному принципу, что не соответствует потребностям страны и дорого обходится потребителям. Классический пример последствий управленческой беспомощности в сочетании со стремлением к беспредельному расширению своих полномочий - отказ Банка России запрещать ростовщическую по сути деятельность «микрофинансовых организаций» с аргументами, практически полностью «слизанными» у апологетов легализации наркотиков.
В результате, столкнувшись с новой реальностью в виде криптовалют, Банк России попытался просто запретить ее: сил для ее регулирования нет, а делиться полномочиями неохота – «так не доставайся же ты никому»!
Это вызвало жесткую реакцию не только в стране, но и у правительства Мишустина, которое нашло управленческие возможности для компенсации менеджерского климакса мегарегулятора и сначала зафиксировало недопустимость его подхода, а на прошлой неделе и вовсе утвердило Концепцию законодательного регулирования оборота цифровых валют.
Она была весьма быстро разработана с участием всех заинтересованных органов госуправления (включая Банк России) и на фоне привычных официальных документов производит шоковое впечатление своей емкостью, четкостью и простотой.
В этой концепции правительство Мишустина фиксирует необходимость полноценной интеграции криптовалют в финансовую систему страны с эффективной защитой прав участников рынка и выводом новой индустрии из тени.
Фиксируется, что гражданами России открыто более 12 млн. криптовалютных кошельков, содержимое которых оценивается примерно в 2 трлн.руб., - и эти показатели уверенно растут в том числе и потому, что по майнинговым мощностям наша страна является третьей в мире.
Полное отсутствие регулирования новой отрасли создает реальную угрозу не только роста масштабов и влияния криминальной деятельности, но и дестабилизации всей финансовой системы.
Для устранения этих угроз необходимо системное цивилизованное регулирование, которое предстоит создать «с чистого листа»; его основы и определяет принятая правительством Мишустина концепция.
Прежде всего, устанавливаются виды участников оборота цифровых валют по выполняемым ими функциям с установлением четких требований к каждому из них.
Так, организатором системы обмена цифровых валют может быть лишь банк с универсальной лицензией, имеющий право предоставлять электронные корпоративные средства платежа и располагающий должными информационной системой и программным обеспечением. В качестве примера приводится сервис Росфинмониторинга «Прозрачный блокчейн», причем особо фиксируется недопустимость использования иностранных сервисов со схожим функционалом.
Организатор системы обмена цифровых валют должен надежно идентифицировать участников рынка, контролировать их операции с обычными и цифровыми валютами, в том числе с иностранными криптобиржами, обеспечивать их банковское обслуживание и выделять из них квалифицированных инвесторов.
Второй вид участников рынка криптовалют – операторы их обмена, которые могут действовать по модели «обменника» или «биржи» (последние могут хранить у себя средства и ключи клиентов).
Операторами обмена цифровых валют могут быть только российские юридические лица, действующие в соответствии с законом «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», обладающие должным уставным капиталом, имеющие лицензию финансового регулятора и информационные системы, соответствующие требованиям безопасности (особо отмечается, что эти требования соответствуют нормам ЕС, Швейцарии и Белоруссии).
Они должны будут не только идентифицировать своих клиентов, но и информировать организатора системы обмена цифровых валют о планируемых операциях.
В отдельную категорию участников рынка выделены иностранные биржи цифровых валют. Они не могут быть зарегистрированы в офшорах (список которых утверждается Минфином), обязаны иметь свои представительства на территории России, быть технически интегрированы с российским организатором системы обмена цифровых валют и иметь с ним договор, запрещающий вывод средств клиента с иностранной биржи куда-либо, кроме как на его счета или электронные кошельки у российского организатора системы обмена цифровых валют.
И, разумеется, четвертой категорией участников рынка криптовалют являются клиенты – идентифицированные юридические и физические лица, имеющие счет или электронный кошелек у организатора системы обмена. Физические лица (по аналогии с финансовыми спекуляциями) по итогам тестирования делятся на квалифицированных и неквалифицированных, операции последних ограничиваются.
Крайне важной частью рассматриваемой концепции является тщательно прописанный «клиентский путь и механизм совершения операций», сразу превращающий ее в полноценный рабочий документ и выгодно отличающий ее от привычной фиктивно-демонстративной продукции прошлых правительств.
Фиксируется, что надзор над оборотом цифровых валют в рамках своих компетенций «могут» осуществлять Минфин, ФНС, Росфинмониторинг, Минцифры, Генпрокуратура и, разумеется, Банк России.
Правительство Мишустина минимизирует законодательные изменения: для реализации концепции достаточно уточнить закон «О цифровых финансовых активах», а также внести изменения в четыре законопроекта, которые уже рассматриваются (а один даже принят в первом чтении). Это поправки в Налоговый кодекс, Кодекс об административных правонарушениях, Уголовный и Уголовно-процессуальный кодекс, а также в закон «О противодействии отмыванию…»
Существенно, что в нынешнем виде концепция не предусматривает регулирование майнинга: формально, вероятно, потому, что он не относится к ее предмету – именно «обороту» цифровых валют, а фактически, вероятно, из-за практической сложности такого регулирования (ведь на деле майнинг можно выявить только по росту потребления электроэнергии). При проработке соответствующих законов это упущение, скорее всего, будет восполнено, - как минимум, в сфере налогообложения.
Однако даже с учетом этого утвержденная правительством Мишустина Концепция законодательного регламентирования механизмов организации оборота цифровых валют представляется не только крайне полезным и своевременным документом, формирующим регулирование крайне важной для страны сферы, но и эталоном для организации регуляторной деятельности как таковой.
