В старенькую дверь нашего дома, кто-то тихо постучался. Гостей мы не ждали, поэтому я удивился, по просьбе матери, пошёл открывать. На пороге стоял военком нашего района, я уважал его как военного, но недолюбливал за то, что он ухаживает за моей мамой. Отца увезли три года назад, кто-то сказал, что он крадёт зерно, каких-либо вестей мы о нём не получали, тот самый военком пытался что-то узнать, но его предупредили, чтобы не лез не в своё дело. Сняв фуражку, он устроился за столом, было видно, что хочет что-то сказать, только не может решиться, я подумал, что он будет делать моей маме предложение, справившись с собой, он сказал всего одно слово – война. В большой комнате нашего дома повисла тишина, никто не решался её нарушить. Наконец военком спросил:
- Тебе в армии хорошо служилось?
- Хорошо.
- Я помог, чем смог, помогу и в этот раз. Ты единственный мужчина в семье, по обычаю я должен спросить и твоего согласия. Мы с твоей мамой хотим пожениться. Знаю, что меня призовут на фронт, хотелось бы оставить дома законную жену, а не подругу.
- А чем вы мне в этот раз поможете?
- Завтра в военкомате будет набор добровольцев. Я могу направить тебя в военное училище, ты не сразу на фронт попадёшь, учиться будешь, так шансов выжить больше.
- Меня на срочной службе хорошо научили.
- Знаю, раз сержантом вернулся, но всё же.
- Я приду завтра. А быть с вами или нет, решать матери.
Утром я был в военкомате, застал там столпотворение из желающих идти на фронт, все работники были заняты, на меня никто не обращал внимания. Пройдя к кабинету военкома, услышал совет от старшего лейтенанта, стоящего возле двери:
- Не входи пока, обожди.
Я его не послушался, чуть притронувшись к двери, изобразил стук, открыв дверь, вошёл. За столом сидел военком, рядом прохаживался незнакомый мне мужчина в форме капитана.
- Пришёл? Вот, как раз решаем вопрос, тебя он тоже касается.
- Кто это? – незнакомец повернулся в мою сторону, задав вопрос хозяину кабинета затылком.
- Родственник мой, хороший парень, срочную в разведке служил.
- Записывай и его в ту команду.
Было видно, что военком не может отказать этому человеку, он что-то написал на листе бумаги.
- Готов воевать? – посетитель военкома пристально посмотрел на меня.
- За этим и пришёл.
- Как у него с роднёй?
- Отец не так давно умер, мать проверенный человек.
Я удивился словам ухажёра матери, но виду не подал. Через три дня поезд доставил меня в Краснодар, в школу разведчиков, когда нам объяснили, для чего мы будем учиться, ребята переименовали школу в «школу смертников». Нас готовили в качестве разведчиков для работы в глубоком тылу, учитывалась физическая подготовка, знание немецкого языка, с этим у меня всё было хорошо.
Прошло три месяца, для меня они казались годом, я рвался на фронт, но главное разочарование было впереди. Когда мои сослуживцы получали распределение, оказалось, что я остаюсь в школе в качестве преподавателя. Седой как снег полковник указал на строй новых учащихся:
- Твоя вотчина, тебе из них разведчиков делать.
Уже на следующее утро на его столе лежал мой рапорт, я просил отправить меня на фронт, мне рассказали, что он его порвал. В мае 1942 года готовился новый выпуск, я через день подавал рапорта, просился уехать с ними, про себя ругал нехорошими словами военкома, выходит «медвежью услугу» он мне оказал. К моему удивлению, последний мой рапорт удовлетворили, я уже и не надеялся на это. В школу приезжали фронтовики, которые были ранены, но могли продолжать службу, меня было кем заменить. Собрав взвод из выпускающихся, я привёл его на вокзал, настроение у всех было боевое. Через два дня пути, наш эшелон разбомбили немецкие самолёты, от взвода осталось пять человек, остальные либо ранены, либо убиты. Какой-то полковник, собрал из оставшихся колонну, никто у нас не спросил, кто мы и куда следовали, пошли все вместе. Переночевав на сырой земле в небольшом лесочке, утром вышли к своим, встречал хмурый и пьяный капитан. Окинув нас взглядом, прошёлся вдоль строя, полковник что-то ему говорил, но капитан в ответ молчал. Тыкал пальцем в бойца, определял того в то или иное подразделение, когда очередь дошла до меня, я прежде чем увидеть его палец, громко сказал:
- Разведка.
- С тобой ещё кто есть?
- Четверо.
- Туда отойдите.
После такой сортировки, к нам подошёл старший лейтенант:
- Повезло вам, дивизионная разведка теперь ваш второй дом.
Утром он отправил троих из моего взвода к артиллеристам, а я и ещё один боец остались на месте.
За полгода войны, чего только не было. Ранение, награда за много знающего языка, а самое главное я получил боевой опыт. В конце ноября я со своим взводом, возвращался из поиска, попали в засаду, ребята с трудом меня раненого вынесли, не бросили, пришлось отлёживаться в госпитале. После возвращения узнал, что представлен к награде и что мне присвоено звание младшего лейтенанта, награду так и не получил, а взвод сменил на разведроту. Зима выдалась холодной и снежной, мы были одеты хорошо, а вот немец слабо, это было нам на руку, так как вместо того, чтобы затаиться, они часто приплясывали, пытаясь согреться, когда вокруг зимняя тишина и нет движения, таких, замёрзших, хорошо видать. Однажды поступил приказ, вывести бронебойщиков к немецкому танку. Устроившись в воронке, он занял выгодное положение, простреливал дорогу, по которой нам подвозили припасы. Выдавать наличие у нас артиллерии, а особенно их позицию, командование не хотело, пришлось нам этим заниматься, той группой я командовал лично. Рано утром, обходными путями, вывел бойцов с ПТР на кромку леса, им оставалось лишь в упор расстрелять танк, а нам прикрывать, вдруг у него есть охранение. Бронебойщики справились со своей задачей хорошо, пока тот крутил башней выискивая опасность, они по нему много своих пуль выпустили, что-то даже загорелось, экипаж, покидая машину, попал прямо к нам в руки. Отправив основную группу разведчиков с пленными и бронебойщиками, я с пятью бойцами пошёл проверить высотку, чем-то она меня смущала. Неожиданно для себя обнаружили там пулемётное гнездо немцев, без единого выстрела захватили расчёт вместе с пулемётом. На обратном пути, к нашему удивлению, выяснилось, что когда мы шли к танку, пулемётчики нас видели, но стрелять не стали, и вот так случается на войне.
Рано утром меня вызвал к себе командир роты:
- Готовится крупное наступление, нужно разведать линию фронта, как можно больше.
- Насколько больше?
- Насколько глаз хватает.
- Для этого чуть ли не всей ротой надо идти, а это опасно, лес ещё голый (весна была), не спрятаться.
- Пререкаться не будем, приказ получил? Выполняй!
Вернувшись к себе, я определил группы, назначил командиров, узнав задачу, многие, как и я удивлялись, матерились, но делать нечего. Придали нам сапёров и радистку с рацией, её я от себя не отпускал. Вышли, а ей тяжело ящик свой нести, Алексей, он из штрафников был, попытался забрать у неё ношу, но она так сопротивлялась, что махнули рукой. К боевому охранению немцев, они обычно в первой линии сидят, подобрались скрытно, по рации передали, что на месте, теперь дело за артиллеристами. Как только наши снаряды стали падать на немецкие траншеи, находящиеся там немцы убежали, получалось, что по пустому месту наши стреляют. Мы, воспользовавшись моментом, передав сигнал о прекращении огня, заняли немецкую траншею, нашли там и два пулемёта, потом выяснилось, что другие тоже оружие нашли, немцы с собой забирать не стали, они же думали вернуться. Вот и было им удивление, когда по ним из их же пулемётов ударили, правда и нам тяжело пришлось, миномётчики противника не сидели без дела. Когда стали отходить, неповоротливую, из-за рации, радистку ранило, тащили её на себе. Четыре группы встретились в одном месте, остальные отходили самостоятельно, перевязали раненых, их с сопровождением я отправил короткой дорогой, а сами стали отвлекать на себя огонь противника. Увлеклись так, что не сразу заметили, что по нам стреляют с двух сторон. Нарвались на немецкую разведку, которая возвращалась из нашего тыла, завязался бой. Расстреляв все патроны к автоматам, с одними пистолетами пошли в атаку, немцы такого не ожидали, в одном месте даже в рукопашной сошлись, уничтожили всю их группу, четверых пленили, а самое интересное - освободили нашего офицера из тыловых, они его захватить сумели. После того боя награда меня уже не обошла, получил «За отвагу», как и все бойцы, которые были со мной.
В мае 1945 года расквартировались мы на окраине Берлина, дивизия шла на столицу Германии первой, а значит и потери у нас большие были, так вот, вроде как отдохнуть нам дали. Я с первым взводом расположился в небольшом доме, совсем рядом с рекой, а там батарея зенитчиков стояла, мост охраняли. Пошуровали мы по кладовкам дома, нашли припасы, брали только всё закрытое, консервированное, боялись, что отравят нас. Вечером ко мне пришёл командир зенитной батареи, приглашает в гости:
- У меня видал, какая компания, - намекая на девушек-зенитчиц, - и выпить есть. С тебя закуска.
Расположились мы с ним в наскоро устроенном блиндаже, сидим, закусываем, разговоры душевные ведём, а тут как началось на улице. Стрельба, крики, мы схватили своё оружие и наружу. Девчонки кассету за кассетой в пушку вставляют и в небо палят, а там ни одного самолёта. Комбат их от пушки к пушке бегает, кричит, а они ему:
- Победа, товарищ командир!
Не отстали и мы от них, всё, что было в дисках, расстреляли в немецкое небо.