Не окажись я в тот момент на этой улице, ничего бы не случилось. Наверное. Но я там оказался.
После школы я решил зайти в магазин посмотреть ноутбук. Модели я изучил по интернету, так что теперь настало время пощупать руками. Чуть меньше половины суммы было мной скоплено на подработках в том же интернете, остальное, как я надеялся, добавят родители.
Я уже подходил к магазину, когда вдруг увидел отца. Вернее, мне показалось, что увидел — я сомневался, он ли это, потому что он был с незнакомой женщиной. Девушкой. Вот ее рассмотрел я отлично — вряд ли больше двадцати, стройная, симпатичная и прямо таки светившаяся.
Они скрылись в дверях кафе, а я застыл на месте, обескураженный. «Тебе показалось», — убеждал я себя, но подсознание нашептывало, что я не ошибся. Зайти в кафе я не решился — не по карману мне такие заведения — а уйти не мог, не убедившись, что обознался.
От нечего делать я принялся прохаживаться вдоль по улице. Тут-то и заметил отцовскую «Мазду». Всё. Можно уходить. Но я почему-то медлил.
Через час с небольшим они вышли из кафе. Девушка о чем-то оживленно болтала, отец скупо улыбался.
Наша семья всегда казалось мне крепкой. У школьных друзей предки разводились, скандалили, изменяли друг другу, но к моим родителям все эти гадости не имели никакого отношения. Жизнь у нас протекала ровно. Но, может, то, что я принимал за хорошие и ровные отношения, на самом деле было привычкой и безразличием? Или я был просто слеп и ничего не замечал?
К вечеру я успокоился. Эта девушка могла быть коллегой по работе, убеждал я себя, или родственницей кого-нибудь из знакомых отца. Но внутренний голос продолжал твердить: «Ничего подобного, ты себя обманываешь. Ты же видел их, видел, что они разговаривали как близкие люди».
Но ведь она ему в дочки годится!
И куда смотрит мама?
А мама, укрывшись пледом, смотрела телевизор.
* * *
Прошло несколько дней, и мне уже стало казаться, что я зря беспокоюсь. Но как только я решил, что все обошлось, жизнь отвесила мне оплеуху. Случилось это утром за завтраком. Сначала мама попросила у отца машину — проехаться по магазинам. А затем зазвонил его телефон. Ответив «да», он вышел в коридор, хотя раньше так не делал. Я вытащил из ушей наушники и прислушался.
«Сегодня? — спрашивал отец. — Только я без машины. Сможешь подъехать ко мне на работу?»
Выслушал ответ и закончил разговор словами: «Хорошо, деньги сниму».
Наверняка, звонила та девица, подумал я. Вот нахалка! Еще и деньги у отца тянет!
* * *
К третьему уроку желание взглянуть на встречу голубков созрело окончательно. Невзирая на контрольную, которую пропускать не стоило, я свалил из школы.
Нахалку я заметил издалека — она стояла возле входа в здание бизнес-центра, где работал отец. А вскоре появился и он сам. Взял барышню под локоток и повел в кафетерий.
Я отлично видел их через окно — ели пирожные и мило беседовали. А потом отец потянулся за бумажником и вынул несколько купюр. Я чуть не задохнулся от обиды: мне, значит, ноутбук подарить дорого, а ей — пожалуйста.
Вскоре отец вернулся на работу, а я поплелся следом за нахалкой. Проехал вместе с ней на трамвае несколько остановок, вместе с ней вышел и увидел, как она радостно шагнула навстречу поджидавшему ее парню.
Стерпеть я не мог.
— Какая же ты тварь! Берешь деньги у одного, чтобы потом бежать к другому!
Парень недоумевающее переводил взгляд с нахалки на меня.
— Кать, что это за крендель?
— Я его впервые вижу. — Девушка пожала плечами и отвернулась.
Но парень не успокаивался. Он в упор смотрел на нахалку, и взгляд его не сулил ничего хорошего.
— У кого ты брала деньги? О чем он говорит?
— Понятия не имею, кого ты слушаешь?
Они заспорили. Он напирал, она оправдывалась, а я развернулся и пошел прочь.
Высказался. Отвел душу. Но легче не стало, только хуже. И что теперь?
Так и не решив, что мне делать дальше, я вернулся домой. И сразу же угодил под раздачу.
Мама, по всей видимости, тоже только что вернулась. Она даже не успела снять сапоги — так и стояла в них со смартфоном в руках и недовольно поджатыми губами.
— Почему мне звонит твоя классная и говорит, что ты сбежал с уроков? — осведомилась она. — Тебе наплевать на аттестат? Если не собирался учиться, шел бы в училище, а не в одиннадцатый класс!
— Мне нужно было уйти.
— Уйти?! Куда уйти? Что за безответственность! Да что у тебя в голове творится! Уйти ему нужно…
Я молчал, надеясь, что она выговорится, но она только распалялась. Говорила и говорила. Похоже, настроение у нее и без моих прогулов было плохим.
— Никакой ответственности! Одни глупости на уме! Игры да интернет!
Если бы я был чуть внимательнее, то понял бы, что мама расстроена не только моими прогулами, но я был зол. Слишком много на меня навалилось сегодня. Не выдержав, я сорвался:
— А тебе стоило бы меньше времени проводить в магазинах и больше уделять внимания мужу! А то пока ты примеряешь шмотки в торговых центрах, отец с любовницей встречается.
— Что? Что ты сказал?
— У отца есть любовница, вот что! Я их видел, как раз когда должен был писать контрольную. Я-то уж как-нибудь разберусь со своей учебой, а вот разберешься ли ты со своими проблемами?
Мама тяжело опустилась на стул.
Я уже жалел, что эта фраза вылетела у меня, но что сказано, то сказано.
Хлопнув дверью, я вышел на улицу. Зазвонил телефон, но я, не глядя, дал отбой, а потом и вообще выключил аппарат. На душе скребли кошки, разговаривать ни с кем не хотелось.
Послонявшись по улицам, я порядком продрог и вернулся в подъезд. Поднялся по черной лестнице на площадку между этажами, уселся на подоконник и предался мрачным мыслям. Здесь меня и нашел отец.
— «Скорая» от мамы только что уехала, — устало сказал он.
— «Скорая»? Что с мамой?
— Укол сделали, сейчас спит. Она, оказывается, не по магазинам ходила, а по врачам, обследование проходила. Чувствовала себя плохо в последнее время, но молчала, чтобы нас не расстраивать. Думала, что справится со своими проблемами самостоятельно... а тут ты еще. Школу прогуливаешь, небылицы рассказываешь. Что ты тут устроил?
— Это ты устроил! — мгновенно ощетинился я. — Не завел бы себе девицу, ничего бы не было.
— Какую девицу?
— Вот только не надо! Я все знаю. Видел вас сегодня. И пару дней назад тоже. Или хочешь сказать, мама только относительно моих прогулов не была в курсе?
— А... ты про Катю.
Отец выдохнул и присел рядом со мной на подоконник. Как же мне хотелось сказать ему что-нибудь резкое, злое и обидное!
— Что ж, давно пора сказать... Катя — это моя дочь, твоя сестра. Еще до твоей мамы у меня был… — он невесело усмехнулся, подбирая слова, — командировочный роман. Семьей мы так и не стали, но зато родилась Катя. У себя в городе она закончила бакалавриат и приехала поступать в магистратуру. Ну как я мог не встретиться с ней и не помочь?
— Вот так новости... Но почему же ты ничего не рассказал?
— Да как-то времени не нашлось… Сначала ты маленький был, думал, что не поймешь. А потом… Наверное, просто не знал, как сказать. Ладно, пошли домой, чего тут сидеть.
Дома было непривычно тихо. Отец постелил себе в гостиной, чтобы не тревожить маму. Я тоже, стараясь не шуметь, отправился к себе. Лег, но сон не шел.
Все-таки родные люди должны быть откровенными друг с другом, думал я. Скрытность и недомолвки ни к чему хорошему не приводят.
А еще надо завтра непременно узнать телефон Кати и извиниться. И парню ее все объяснить, чтобы не было между ними тайн и недомолвок.
---
Автор рассказа: Дмитрий Корсак
Кресло-качалка
Деревня Ракитки под Москвой славилась своей природой, тишиной и нерушимым спокойствием. Здесь никогда не было грабежей или убийств, а местные жители занимались обычными делами — держали скотину, пололи огороды, торговали урожаем. Ирина Сергеевна, заглушив мотор у крайнего дома по улице Заречной, откинулась на спинку водительского кресла и прикрыла глаза.
Ну вот и все…
За спиной осталась прошлая жизнь: тяжелый развод с мужем, красавица-дочь, уже создавшая свою семью, воспоминания о родительском доме, некогда любимая работа в школе. Теперь впереди лишь робкие надежды на новую спокойную жизнь вдали от шумного мегаполиса. По совету психолога она решила кардинально изменить свою жизнь и приобрела домик в глуши. Ближе к природе, гармонии и стабильности.
Оставаться в нагретом солнцем салоне не хотелось. Открыв глаза, Ирина Сергеевна вышла из автомобиля и открыла скрипящие ворота, чтобы загнать машину во двор. Тяжелая створка поддалась со скрипом, но новая хозяйка все-таки одержала победу и неторопливо въехала в просторный двор.
Дверь в дом поддалась быстрее. Ржавый замок упал под ноги, приветливо впуская женщину внутрь. Ирина Сергеевна осторожно прошла по скрипящим половицам, осмотрела узкий коридор, светлую, но пыльную веранду со старыми гардинами, отправилась на кухню и заглянула в комнаты.
— Не хоромы, но жить можно, — пробормотала Ирина вслух и принялась заносить чемоданы.
Риелтор подобрала ей дом за такую сумму, что грех было жаловаться — реальность соответствовала фотографиям, которые видела Ирина.
Первые дни пролетели незаметно. Внутри все требовало тщательной уборки — стирки, мойки, скобления и выдраивания, поэтому Ирина работала не покладая рук от зари до позднего вечера. Свой новый дом хотелось сделать таким, чтобы он помогал ей жить и дарил радость, потому что сидеть в пустой городской квартире осточертело. Хоть волком вой!
И все бы было хорошо, если бы не первый летний ливень, сорвавшийся с неба в середине июля. Жара весь день стояла удушающая, предвещая скорый дождь, но Ирина Сергеевна даже не представляла, что ее комнаты настигнет наводнение из-за протекающей крыши. Не унывая, женщина пыталась обойтись подручными средствами и расставила по дому тазы и ведра, чтобы собрать воду. О том, что делать дальше, она решила подумать утром.
***
— Эй, дамочка! Вы что себе позволяете?
Ирина с ужасом смотрела на мужчину средних лет, стоящего перед ней в мокрой рубашке. С него стекала вода, а внешний вид был окончательно испорчен. Не заметив прохожего, нерадивая хозяйка вылила на него весь таз с дождевой водой, решив не мочить и до того влажный от ливня участок.
— Простите, — пробормотала женщина, краснея. — Я вас не заметила…
— Не заметила она, — пробурчал прохожий. — Понаехали тут, слепые… Что в вашем городе очки не продают, что вы людей не видите…